Птица дивная - Кира Кольцова

– Ребята! Завтра всех жду у себя! Чимкентского пива, пару канистр – то же купим завтра! – весело, прощаясь с нами, произнес Валентин.

Маринка уложила детей спать и сидела у нас – читала журналы. Дверь, как всегда – была открыта.

– Мать, это мы, – Сергей – шепотом, окликнул ее. – Как вы тут?

– Отлично. Дети – спят. А где мои раки?

– Вот, смотри, это – тебе – честно заработала. Сергей – шутил и острил – отдохнувший и довольный. В такие моменты его мозг уступал права удовольствиям, что всегда накладывало отпечаток на его поведение. Маринка, не задерживаясь, забрала трофей и убежала отдыхать, расцеловав нас обоих на прощание.

– Мыться и спать – срочно, – продолжал вершить порядок Сергей, собираясь в душ. – Ты – следующая!

… – Алатарцев, у тебя есть совесть? А? Время – девять утра! Я только что покормила дочь и очень хочу еще поспать. Сергей еще спит.

Он купил пива, с утра пораньше и ему захотелось сообщить об этом всей компании. – Досыпай, соня! Потом берете малую и к нам. Ты же знаешь Валентина – ему нельзя надолго оставлять съестное. Слопает все – зараза такая и Ольга его – не лучше.

– Отстань от меня со своими раками, очень тебя прошу! И только попробуйте нам не оставить – пойдете ловить еще! – прорычала я и положила трубку.

Валентин был радушен. Его маленькая «двушка» в пятиэтажном доме – была похожа на банку с жуками – ленивыми и сонными. Надюшка сразу увлеклась Ольгиным трехлетним Витюшей, устроив целое представление перед нами. Мужчины с Ольгой прилипли к телевизору, а нам с Людмилой была определена более ответственная миссия – раки – с мойкой и варкой. Сказка из кучи раков в двух ведрах – обворожила наших малышей. Сколько восторга и радости от впечатлений.

Ванна, полная раков – уменьшалась на глазах, а с нашими языками начало происходить что-то невероятное – они опухли и разговаривать становилось все сложнее. Смешная и невнятная речь вызвала у нас массу восторга. Все шутили и смеялись друг над другом – как дети.

– Анжел, а ты почему так мало ешь? – Алатарцев ни на минуту не выпускал меня из зоны видимости. – Язык твой отбился от коллектива!

– Обожаю, твой юмор и чистую душу! – искренне произнесла я, глядя на него, отмечая для себя, в который раз, все достоинства его характера. – А вот язык мой – не трогай! Я берегу я его! Посмотри на остальных – еле скулами ворочают! Мы смеялись. Я сидела на полу, а дети ползали по мне, как хотели.

– Глянь, как они тебя обхаживают – больше ни к кому не идут! – продолжал он.

– Обожаю детишек! С ними так весело и спокойно, – убирая со своего лица ноги дочери, произнесла я и завалилась на спину. На меня тут же навалились два пупса – Надюшка и Витюшка. Хохот и писк, и бесконечная радость надежно обосновалась около нас, вопреки и футболу и вареным ракам.

– Алатарцев, иди к людям! А нам тут без вас хорошо! И пива мне не надо – не хочу я его, честно! Ну чего ты так смотришь? Мне даже неловко! Не смущай меня и срочно уходи к своей Маринке, видишь – нам не до тебя!

Встречи с друзьями на полигоне – особый вид развлечений, да и то – с оглядкой. В закрытом и режимном городе – сложно было организовать досуг, соблюдая абсолютно все этические, моральные и «режимные» нормы.

– — – — —

Наступила зима – особая – почти бесснежная, с лютыми ветрами и сильными морозами. Прилавки в магазинах опустели – продуктовый дефицит достиг своего апогея. Сгущенное молоко и картофель – больше ничего… Тяжелое наступило время – смутное и малопонятное, для простых людей, живущих на полигоне.

– Что будет дальше? Мы тут – в тыле – хоть что – то можем добыть, – грустно рассуждала Людмила. – Ты там это, если что – имей меня в виду. Может все – таки мясцо выкинут на складе или сухое молоко? И вообще, как пережить зиму? Летом хоть овощи и фрукты появляются на базаре, а сейчас?

– Конечно, Люд! Как иначе! Только поставок все меньше – каждый день думаем, чем солдат кормить и офицеров.

– Говорят, что на дальних площадках оружие офицерам выдавать будут – боятся, каких-то бунтов.

– О чем ты? Сергей ни чего мне не рассказывал, – ответила я, стоя у окна с чашкой Людкиного чая, наблюдая за обстановкой около управления.

– Я о стройбате. Кто-то, якобы, занимается подстрекательством против нас, русских. Типа мы – оккупанты и все такое. В этих батальонах, насколько я знаю – русских нет. А еще говорят, что эти ребята – голодают и от этого напасть готовы на кого угодно. Спроси своего, а то от Семена ни чего не добьешься – может, расскажет тебе что-нибудь. А то тревожно, что-то.

– Ладно, носительница тайн на хвосте. Ты торгуешь ими или как? Разговор и насторожил меня и вызвал иронию. Смеяться над тем, о чем говорила моя подруга было даже неуместно, тем более, что Людмила, всегда была откровенна со мной. Но ее мнительность и слепое доверие слухам было не что иное, как результат постепенного ускользания веры в светлое будущее и надежность, о которой нам много лет говорили. Мой муж готовился к запуску, а перемены, накрывшие закрытый «рай», старался со мной не обсуждать.

– Пойдем! Там, у Абинякина – нашего начальника политотдела – юбилей. Забыла?

– Люд, если честно – да, забыла. Мне через два часа надо дочку забирать из садика – не до юбилея мне – настроения нет.

– Пойдем, ненадолго. Не заставляй напоминать тебе о том, что вежливость – основа успешного общения, ты же знаешь.

Весь кадровый состав управления сосредоточился в актовом зале. Собрали на стол все, что смогли. Но ни кто даже не заострил свое внимание на скудности закуски и выпивки. Радовались успехам и достижениям, как и прежде – забывая о тревогах и тяготах обрушившихся на всех без исключения.

– А вот и наши подружки! Девочки, как же мы без вас – ни как! Абинякин был бодр и общителен, что не было характерно для него.

Начальник управления поднял руку, требуя внимания: – Друзья мои и сослуживцы! – торжественно начал он. – У нашего юбиляра сегодня целых три причины для радости! О первой не сложно догадаться, а вот вторая и третья – я уверен – будет сюрпризом для него и для всех, кто пришел поздравить его. Сегодня приказом начальника полигона, наш уважаемый Александр Васильевич, назначен на должность командира вверенной мне воинской части. С присвоением звания «полковник»! Искренне поздравляю тебя, юбиляр! Держись! А со всем остальным мы справимся – вон нас сколько! А если растеряешься в чем – поможем!

В зале раздалось массовое «ура» и аплодисменты. Абинякин, сначала действительно растерялся, трогательно – не много по-детски, а затем, с напускной важностью павлина, начал обход всех присутствующих, собирая в свои закрома поздравления и подарки.

Приятный момент! Успех отдельно взятого человека – радовал не только его, но и всех присутствующих в зале. Юбиляр – мирный и доброжелательный, умеющий и с начальством опытом поделиться и с подчиненными – без пафоса и надменности. Он – толковый управленец, умеющий снимать риски и в ведении воинского хозяйства, и в общении с разношерстной публикой, живущей и работающей в огромном хозяйстве управления. За это и ценили его, и доверяли. А вот как он попал на должность политрука – ни кто толком не знал – видимо, так было кому-то нужно.

– Анжелика! Теперь вы будете работать под моим прямым руководством, вы в курсе? – произнес юбиляр, загадочно, улыбаясь.

– Ну как же, я уже догадалась об этом! – засмеялась я, разгоряченная застольем.

– Завтра жду вас у себя, с утра. Расскажете мне – что, да – как, и отчеты за последний год захватите с собой.

– Как угодно – договорились, – ответила я, разыскивая глазами Людмилу. – Извините, но мне пора ехать домой. Хорошего отдыха, вы это заслужили!

Утром следующего дня на меня накатила тревога. Я не могла понять от чего дрожь в ногах и из рук все валится. Сергей приготовил кофе. Надюшка – одетая к садику – маялась, в ожидании, а я будто не замечала их.

– Да что же это такое! Не пойму я – ты сама – не своя! Бледная такая, что-то случилось? – заметил мое состояние муж.

– Не знаю, очень странно, но я впервые не хочу идти на работу… больше ни чего. Останавливает что-то.

– Да брось, все нормально. Половина вашего народа точно сегодня будет отсыпаться после вчерашнего чаепития со спиртом. Так что – пей кофе и настройся на вальяжный день.

– Ладно, заканчиваем собираться и по коням. На автобус главное успеть, благо – садик за углом.

– Ну да. Сергей был спокоен и разглядывал меня с интересом «самца».

– Перестань! Слышишь? – смутилась я

– Угораздило же меня жениться на такой красивой девушке…

Я, молча, опустила глаза, взяла за руку ребенка и вместе мы направились в прихожую.

В управлении действительно почти ни кого не было – муж оказался прав. Открывая свой кабинет, я – вспомнила, что новый командир части, вчерашний юбиляр, хотел меня видеть и прямо с утра.