Специалист по выживанию (сборник) - Алексей Калугин

Именно этим сейчас и занимался Кролик. Он уже прыгал на валуне, расположенном где-то посередине реки.

Следуя за своим сообразительным проводником, Чейт без труда перебрался на другой берег.

В качестве поощрения Кролик сразу же получил пару чипсов из индейки, после чего позволил Чейту пощекотать себя пальцем.

Пока Кролик поглощал походный рацион, Чейт достал пеленгатор и сверился с курсом. Он немного отклонился к условному востоку, но тем не менее, если верить показаниям определителя расстояния, еще имел шансы успеть вовремя добраться до контрольной точки. Но только в том случае, если на пути ему больше не встретятся никакие препятствия.

– Вперед! – Чейт палкой указал Кролику направление, в котором им предстояло двигаться.

Зверек на мгновение замер, а потом проворно поскакал в указанную сторону.

Такое поведение Кролика значительно облегчало задачу Чейта. Теперь ему не нужно было перед каждым шагом проверять путь перед собой палкой, опасаясь угодить в какую-нибудь скрытую под слоем упавшей листвы яму или ловушку.

Полностью доверившись своему провожатому, Чейт даже по сторонам перестал смотреть, надеясь на то, что и о появлении опасных хищников Кролик предупредит его заблаговременно.

И удивительный зверек как будто не собирался обманывать ожиданий человека. Он четко следовал в однажды указанном ему направлении, выбирая наиболее короткий путь между огромными стволами деревьев, возносящих свои могучие кроны к невидимому с земли небу, и в зарослях кустов, похожих на разросшиеся до умопомрачительных размеров вилки белокочанной капусты.

До полудня они двигались без остановки. Но ровно в полдень Кролик, вместо того чтобы продолжать движение вперед, принялся описывать круги возле вполне обычного, по мнению человека, дерева.

Вначале Чейт подумал было, что на дереве притаился какой-то хищник, и несколько раз сильно ударил по стволу палкой. Обрушившийся сверху поток воды промочил его до нитки, но, кроме нее, больше ничего с дерева не упало. А Кролик, не обращая внимания на внезапный душ, продолжал скакать вокруг дерева.

– Ты не иначе как привал предлагаешь сделать, – догадался наконец-то Чейт.

Кролик, словно понял его слова, радостно запрыгал на одном месте.

Если Чейт считал каждую минуту, как федерал-марку, вывалившуюся из прорехи в кармане и безнадежно потерянную, то для его спутника обед был делом святым. Кролик решительно отказывался идти куда бы то ни было, не подкрепившись как следует предварительно.

– Пятнадцать минут, не больше, – строго предупредил его Чейт, скидывая с плеч ранец.

Кролику вполне хватило оговоренного времени для того, чтобы умять половину пачки чипсов «Пироги с грибами». Он, наверное, смог бы съесть и больше, но Чейт, обратив внимание на то, как буквально на глазах тает его походный рацион, решил урезать Кролику довольствие.

Учитывая удивительную сообразительность и беспрекословную исполнительность Кролика, нетрудно было прийти к выводу, что он и есть то самое таинственное устройство, определить степень пригодности которого для использования в полевых условиях как раз и входило в задачу Чейта. А что, чем плохо универсальное поисково-сторожевое устройство, работающее на чипсах, имеющихся в ранце у любого бойца ООН «Луна-13»? Ничуть не хуже «вечных» циркониевых батарей, которые на деле такие же «вечные», как и допотопные стеариновые свечи.

Если это было так, то, по мнению Чейта, Кролик отлично справлялся со своими обязанностями. И, невзирая на вполне прозрачные намеки по поводу испытуемого устройства и фирмы, его изготовившей, которые допускал в беседе с ним генерал Баруздин, Чейт испытывал к своему спутнику самые теплые, и даже более того – почти дружеские чувства. Для него не имело ровным счетом никакого значения, был ли Кролик живым существом или заводной машинкой. Сейчас они работали в паре и, судя по тому, как споро продвигались у них дела, прекрасно дополняли друг друга. А в свое время Чейту приходилось сотрудничать и с куда более странными существами.

После недолгого отдыха они продолжили путь в том же порядке: Кролик – впереди, Чейт – на два-три шага позади него.

Чейт все чаще посматривал то на пеленгатор, то на часы. До срока, указанного генералом Баруздиным, оставалось все меньше времени. Если продолжать двигаться с той же скоростью, то к указанному месту он успевал точно к шести часам вечера. В запасе у него не было ни минуты. Рассчитывать на премиальные уже не приходилось – свои бы кровные не потерять.

Пока все шло хорошо. Настолько хорошо да гладко, что Чейт начал побаиваться, что добром это не кончится.

Так оно и случилось – опасения его сбылись, и самым худшим образом. Кролик прозевал опасность, угрожавшую не Чейту, а ему самому.

В первый момент Чейт даже не понял, что произошло. Просто какое-то большое полупрозрачное тело упало вниз с одного из верхних ярусов леса и с влажным шлепком плюхнулось на землю. Чейт автоматически глянул вверх, чтобы удостовериться, что оттуда больше ничего падать не собирается. И только когда он вновь опустил взгляд на землю, понял, что Кролик, все это время беззаботно скакавший перед ним, исчез. Чейт быстро огляделся по сторонам. Затем взгляд его остановился на осклизлом теле, расплывшемся на подстилке из палой листвы.

Подбежав к гигантской древесной медузе, Чейт увидел сквозь ее полупрозрачное тело два смятых комочка, придавленных к земле.

Схватив медузу за край мантии, Чейт попытался было оттащить ее в сторону, но тут же, вскрикнув, разжал обожженные внезапной болью пальцы. Боль была такой же, как и в тот раз, когда медуза размером поменьше упала ему на плечо. По-видимому, все тело осклизлой твари было пронизано стрекательными клетками.

Скинув на землю ранец, Чейт подцепил край медузы шестом. Тяжелая скользкая масса стекала с палки, словно подтаявшее желе. Отвалить ее в сторону, орудуя шестом как рычагом, если бы и удалось, то далеко не с первого раза. А сколько еще протянет Кролик, придавленный к земле массой, во много раз превосходящей его смехотворный вес? Да и жив ли он еще?

Чейт выхватил нож и одним махом отсек край мантии медузы. Подцепив его острием ножа, он откинул в сторону кусок полупрозрачной плоти, который все еще продолжал тошнотворно сокращаться. Затем, снова подцепив край медузы шестом, он отсек от нее еще один кусок, который последовал вслед за первым.

Что-то бормоча сквозь зубы, Чейт продолжал кромсать тело огромной древесной медузы до тех пор, пока наконец не извлек из-под нее два мокрых комка шерсти, перевязанные шнурком.

– Как ты, приятель? – негромко спросил Чейт, держа зверька, похожего на детскую игрушку, в сложенных вместе ладонях.

К его удивлению, Кролик не только был жив, но и вроде совсем неплохо себя чувствовал. Однако, когда он попытался спрыгнуть с ладоней своего спасителя на землю, у него ничего не получилось. Он просто упал и обиженно захрюкал.

Причина того, что Кролик разучился прыгать, заключалась скорее всего в том, что все его мохнатое тельце было облеплено выделяемой медузой клейкой слизью. Зверек пытался счистить ее с себя, используя те же тонкие жгутики, которыми он хватал пищу, но проку от этого не было никакого.

– Давай-ка попробуем по-другому.

Чейт двумя пальцами поймал Кролика за шнурок, соединяющий воедино обе части его тела, и плеснул на него немного воды из фляги. После этого он выдавил на шкурку Кролика сантиметра полтора белой, приятно пахнущей мятой пасты из тюбика с моющим составом. Чейт полагал, что если уж армейская еда не причинила Кролику никакого вреда, то от состава для мытья рук ему и подавно не станет плохо. Плеснув еще воды, Чейт хорошенько намылил оба шерстяных клубка, после чего, дернув как следует за лиану, подставил несчастного зверька под поток обрушившейся сверху воды.

Во время всех этих процедур Кролик возмущенно визжал. Но, когда Чейт, закончив мытье, как следует встряхнул его и положил на листья, он приподнялся, встрепенулся и принялся расправлять свою промокшую насквозь шерстку.

Чейт посмотрел на часы. Происшествие с напавшей или же попросту случайно свалившейся на Кролика медузой отняло у него ровно час и двадцать пять минут драгоценного, как никогда, времени. Теперь нечего было и мечтать добраться до контрольной точки вовремя.

Чейт тяжело и безнадежно вздохнул и сел на землю, прислонившись спиной к стволу дерева, покрытому гладкой и нежной, как кожа младенца, корой. Теперь еще нужно было дождаться, когда Кролик просохнет. Кем бы он ни был на самом деле – очень сложной заводной игрушкой, созданной людьми, или же просто забавным творением природы, – для Чейта он сейчас был единственным другом и спутником, разделившим с ним все тяготы двухдневного перехода. И бросить его одного, мокрого и беспомощного, было бы самым омерзительным из всех предательств, запечатленных в анналах мировой истории, помноженным на черную неблагодарность.