Чужая кожа - Надежда Храмушина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может тут идёт добыча чего-нибудь? — Предположила я — И под землёй работает какая-нибудь машина.
— Да, похоже, что гудит земля. И что, ты так будешь стоять всю ночь?
Над моей головой выпорхнула и понеслась сквозь густые ветки наверх ночная птица. Я инстинктивно пригнула голову и присела. Надо же так испугаться птицы! Сердце моё бешено колотилось.
— Откуда она взялась? — Спросила я Илью.
— Лучше спроси, что её вспугнуло.
— Наверное, я. — Раздался голос из темноты.
Где-то за деревьями кто-то приближался к нам. И тоже без фонарика.
— Ольга Ивановна, это Вы?
Из-за дерева за моей спиной вышел Евгений Романович. Он отряхнулся, и спросил:
— Добрый вечер. А Вы, наверное, Илья? — Он протянул руку Илье — Почему вы не уехали домой? Здесь вам лучше не находиться. Вся преисподняя сегодня здесь собралась. Слышите?
— Это что, гудят демоны? — Испуганно спросила я.
— Да, у них всегда такой гул, когда собирается их много или они к чему-то готовятся. Но они выбраться сюда не могут. Что-то их держит, и я, кажется, догадываюсь, что. Заметили, что воздух в лесу густой, словно его давит к земле?
— Нет, не заметили. — Ответила я — Но я видела, когда исчез Дениска, что воздух, словно волна, прошёл возле него. Что вы будете делать?
— Поставлю здесь вот этот маячок. Я уже поставил четыре. Будем следить за проникновениями. — Он достал из рюкзака небольшую коробочку и прикрепил её к сосне — Волшебство волшебством, а технический прогресс тоже может быть полезен. Сейчас можно будет наблюдать прямо из города, если какие нежелательные гости здесь появятся. Наш маленький разведчик не вернулся.
— Он вместе с Дениской сейчас? Может, они оба вернутся? — Спросила я.
— Да, скорее всего, он рядом с вашим Дениской. Но человек не может просто так взять и вышагнуть из запретного города.
— А как же Фарит выехал из города со своей семьёй?
— Так его выпустил хранитель города. А теперь городов, как минимум два.
— А ваш потомок Литы уже знает про второй город?
— Скорее всего, нет. Но то, что здесь настоящий город, она это уже знает. Ей подал знак дракон. Главное, нам самим не попасть в ловушку к городу, и не только к городу. Здесь есть ещё одно. Я посмотрел геологическую карту этого района. Так вот, в результате извержения древних вулканов, близко к поверхности где-то здесь подходит месторождение очень редкого минерала александрита. Александрит долго считался только уральским камнем. То, что добывают на Мадагаскаре и Шри-Ланке — это слабые копии настоящего александрита. Уральский александрит такой же чистый, как и алмаз, никаких вкраплений. Он воистину волшебный камень. Он имеет жёлто-зелёный оттенок, но уникальность его состоит в том, что он может менять свой цвет под влиянием света. Диапазон его изменения в искусственном освещении — от фиолетово-розового до малинового, а в естественном — от серо-зелёного до ярко зелёного. За его зелёный цвет в Индии его называют змеиным камнем. Хоть он сам и подвержен изменениям, но в других он этого не любит. Он предчувствует события, и пытается избавиться от любых изменений, не допустить их. Поэтому запретный город и оказался именно здесь. И у города появилась дополнительная защита. Поэтому у него сейчас есть силы не просто защищать себя, но и делать ловушки. Ну, и самое главное, настоящее чудесное свойство камня — он защищает от негативной энергии. Может, поэтому демоны и не могут приблизиться к этому месту. Появление над этим местом тучи, окрашенной в малиновые тона, говорит о том, что активизировалась не самая миролюбивая сторона александрита, та, которая предчувствует тяжёлые времена и очищает вокруг себя пространство от того, что может к этому привести. И не факт, что он чувствует негативным воздействием только одних демонов.
— И что теперь? — Спросила я — Он будет препятствием к тому, чтобы мы попали в город?
— Он уже является препятствием тому, чтобы мы попали в истинный город. Он питает своей энергией город, и тот отправляет каждого вновь прибывшего в город-обманку.
— Но ведь он просто камень, разве мы не можем как-то уменьшить его воздействие, чем-то его нейтрализовать?
— Дело в том, что александрит и сам является ключом. Такая его двойственная натура. Он закрывает то, что открыто, но он и открывает то, что закрыто. Камень испытаний. Надо подобрать к нему путь, а как это сделать, я пока не знаю. Поезжайте домой. Надо дождаться истинную, и тогда что-то предпринимать.
— Я не знаю почему, но я должна быть здесь. Меня это место словно тянет к себе. — Я посмотрела на Евгения Романовича — Я останусь.
Илья медленно поднял руку и указал пальцем куда-то позади меня. Вдруг мне показалось, что к моей спине прислонили холодную каменную плиту, она словно встряхнула меня со всей силы, я повернула голову, чтобы посмотреть, и увидела под собой каменный пол. Вернее, каменную мостовую. Я лежала на улице тёмного каменного города. С двух сторон стояли невысокие дома с распахнутыми настежь дверями, за которыми таилась пугающая чернота. Пустынная улица была узкая, и уходила вверх под крутым углом. Я поднялась и огляделась. Кругом был серый мрак, но это была не ночь. Небо было однообразно свинцовым, ни звёзд, ни луны, ни единого голубого проблеска. Я в копии города? Но как? Я оглянулась. Позади меня через два дома город заканчивался крепостной стеной. Она была полуразрушенной, будто кто-то снял с неё верхние камни, кругом были проломы, но поваленные камни нигде рядом не валялись. Значит, за́мок в противоположной стороне. Ну что ж, мне туда. Я сделала пару шагов и остановилась. Как громко отзывались мои шаги в пустынном городе! Я поняла, что не хочу оповещать всю округу о своём приближении. Даже, если здесь никого, кроме меня нет. Я элементарно боюсь. Боюсь пустого города. Я сняла кроссовки, убрала их в рюкзак, и пошла в носках.
Ни одного движения вокруг, ни одного звука, только тёмные мрачные дома. Впереди я уже различала высокую громаду замка, он был, словно могильная плита, мрачным и холодным. Острые башни его уходили в серый мрак безжизненного неба, и казалось, что этот мрак с небес стекает обратно по ровным стенам к его подножию. Замок был окружён глубоким рвом, вода из него давно уже ушла, дно было затянуто серо-коричневой песчаной коркой.
