Я тебя нашёл (СИ) - Калисто ла Фей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Орион…
Иордин развернулся и зашагал в центральное здание. Я последовала за ним. Воздух трещал. На пути нам встречались ангелы, менялись в лице и расходились в стороны.
Пахло грозой.
Дверь за мной захлопнулась. Бежать некуда. Мы были в покоях Иордина.
— Ты ослушалась моего приказа. Я запретил покидать город.
— Я хотела помочь людям.
— Ты могла погибнуть.
— Я была в храме и исцеляла тяжелораненых. Там было безопасно.
— Я совершил ошибку — слишком многое тебе позволил. Когда ты попросила учиться исцелять людей, я дал тебе доступ к библиотеке архангелов. Когда ты начала красть оттуда книги, я и на это закрыл глаза. Когда ты попросила спускаться в мир людей, чтобы им помогать, я и это тебе позволил. Но то было мирное время. Ты ослушалась приказа архангела, ты стала слишком своевольной. За такое отрывают крылья и низвергают.
— Простите!
Предательские слёзы подступили к глазам.
— Посмотри на себя, ты плачешь, стала слишком чувствительна, похожа на людей. Это не допустимо.
Я с хрипом втянула воздух и попыталась успокоиться.
Иордин подошёл к столику, где стоял кувшин. Наполнил два стакана, один поднёс мне и предложил присесть, сам же сел за стол и развернул свитки.
Горячая вода, лимон и мята с мёдом — я сама каждое утро приносила ему в покои.
Глотнув, немного успокоилась.
— Как много собратьев пало в бою?
— Много, — сказал Иордин таким тоном, словно говорил про свечки.
Ни один мускул не дрогнул на его лице. Ни одной живой эмоции. Раньше я могла посчитать, что он обладает большой выдержкой и силой воли и никоим образом не показывает свои внутренние переживания. Но так ли это было на самом деле?
— Самое главное, что мы сократили ряды демонов и добились одной из поставленных задач — наследник Ада мёртв.
Ккххаааахх.
Я подавилась. Из носа и рта потекла вода, и я залилась кашлем. Иордин оторвал взор от свитка и посмотрел на меня.
— Просто… это… вода в два горла зашла, извините!
Тыльной стороной ладони я вытерла мокрое лицо.
— Глупец подставился, когда пытался защитить своего колдуна. Маг был слаб, после использования защитного барьера от…
Тут Иордин осёкся.
— По итогу я нанёс Ориону раны, что несовместимы с жизнью.
— Вот как…
— К сожалению, свита этой скверны смогла уйти. Но на пути нам повстречался один из генералов, но и он пал.
— Ммм…
Свита наследного принца Ада — это Малакай и Бастиан. Когда-то были очень известными людьми. Орион склонил их ко тьме и сделал своими приспешниками. Где он, там и они.
Малакай — некогда верховный маг всех земель от Синего хребта до Мёртвого моря. Молодой, талантливый и могущественный колдун. Гений. Ему давалась магия Небес, тёмная материя и некромантия. Его боялись, его почитали, но в один момент он просто исчез, а когда нашёлся, то уже не был человеком.
Бастиан — герой, о котором слагали легенды. Непобедимый воин, защитник человечества, никто не мог устоять против его разящего меча. Спасал принцесс от драконов, уничтожал гоблинские войска, бился с гарпиями, спускал застрявших котят с деревьев, помогал переходить бабушкам дорогу. В общих чертах — покоритель девичьих сердец и персонаж любовных романов, ненавистный мужчинам и обожаемый дамами — завидный жених. В один прекрасный день исчез, а когда нашёлся, его глаза стали светиться в темноте.
Из размышлений меня вырвал стук в дверь.
— Войдите!
— Святейший архангел Иордин, вас просят в зал советов, — сообщив это, ангел откланялся и исчез за дверным проемом.
Иордин свернул свитки, встал из-за стола и направился к выходу. Дверь тихо закрылась, и я осталась одна.
Их целью был Орион. Он, защищая Малакая, получил ранение. Такой сильный маг, как правая рука принца, не мог ослабнуть от защитного заклинания. Он, конечно, слабее чёртовой дюжины генералов, но всё же. Значит, он создал что-то мощное и серьёзное. По итогу старания ангелов были тщетны, ведь я не дала Ориону погибнуть.
«Запахло цветами, как на лугу».
— Нет. Нет, нет!
Небеса ударили «Светом надежды» по площади, чтобы убить принца и его свиту.
В голове звенели слова архангела:
«Добился поставленной цели».
— Какой ценой, Иордин?
Я встала с кресла. Мне стало тошно находиться в его покоях. Поставив стакан на столик, я решила пойти в сторону огородов. Нужно собрать травы и зачаровать, набрать воды из фонтана вечной жизни и с помощью сильных заклинаний понизить силу воды, ведь человек слабее ангела, а значит, в чистом виде ему давать такой эликсир нельзя. Нужно много склянок под эликсиры и пилюли. Я не смогу изменить то, что сделали мои собратья, но я буду делать всё возможное, чтобы те, кто пострадал, смогли пережить последствия.
Я со всей силы шарахнула дверью покоев, но легче мне не стало.
Орион
— Ещё раз повтори, что ты только что сказал.
На меня смотрели две пары глаз. Одни чернее самой тёмной ночи, другие насыщенно рыже-коричневого оттенка.
— Я оставил её на ступенях храма.
— Небесного целителя?
— Именно так я и сказал.
— Ты что, головой ударился сильно?
Малакай был не просто зол, а чертовски зол, как тысячи адских гончих. Бастиан же сидел, попивая холодный виски, и не встревал в перепалку. Вышколенный военной субординацией, он редко позволял себе расслабиться.
— Я думал поступить по-другому, но просто не смог.
— Отчего же? Она вражеский целитель.
— А я был вражеским солдатом, но жизнь она мне спасла.
— И ты решил прекрасный акт альтруизма пернатой превратить в обмен услугами? Вернуть долг, да?
— Ты просто не видел её лица, когда она поняла, кто я.
— Ей стало противно?
— Нет, ей стало страшно.
— И ты пожалел девчонку. Проклятые Небеса, я всё забываю, что ты ангелом был рождён. За девятьсот лет в Аду ещё не выветрились кучерявые облачка?
— Спокойнее, Малакай, ты уже перегибаешь палку, — Бастиан указал на колдуна и жестом велел тому сесть.
— Спасибо за поддержку.
— Я не на твоей стороне, Орион. Мы давно вместе, многое что творили, многих убили, но ни я, ни ты, не Малакай никогда не убивали женщин.
— Мы бы не стали её убивать, просто получили нужную нам информацию, — не унимался колдун.
— И ты считаешь, что её появление в Аду осталось бы незамеченным? А когда слухи дошли бы до Короля, он оставил бы девушку в живых?
Малакай тяжело вздохнул и откинул голову на подголовник кресла.
Коньячного цвета глаза Бастиана, что святились в полумраке помещения, излучали спокойствие.
— Я рад, что ты жив, Орион. На этом всё. Что сделано, то сделано. Я
