Проект «Смертники» - Соломон Васильев

Episode 7. Psycho

(2003 год, психиатрическая лечебница «Марстоун»)

— Нет, нет, и еще раз нет, Малкольм! Это форменное безумие! Ты представляешь, что случится, если мы продолжим эксперименты?! У нас и так уже пять смертельных случаев! Еще один, и сюда сбегутся полицейские эксперты и еще черт знает кто!

Дин Эндерсон, довольно таки молодой доктор (34 года — не возраст!), шел по коридору рядом со своим коллегой и другом — Малкольмом Маршаллом, и размахивал от волнения руками.

— Успокойся, Дин, — поморщился Маршалл, — никто на этот раз не умрет! Мы учли все возможные ошибки прошлых экспериментов, и в этот раз у нас все получится! Не волнуйся!

— А я волнуюсь! — взвыл Дин.

И было из за чего — последний год Маршалл и Эндерсон разрабатывали методику влияния на некоторые эмоции человека — злость, ярость, замкнутость. Для этого применялись самые разнообразные приборы и методы — начиная гипнозом, и вплоть до имплантантов в мозг. Именно поэтому в «Марстоун» поступали самые опасные больные с самыми невероятными и сложными диагнозами. За этот год методику опробовали уже на пятерых преступниках с сильными расстройствами — начиная от латентного торможения, и вплоть до шизофрении, отягощенной манией преследования. Все пять случаев закончились смертью пациентов — кто то умер сразу, кто то после нескольких сеансов, или когда, казалось бы, человек уже вылечен…

Но в этот раз случай был особый — пациент Уильям Сталли страдал шизофренией, вкупе с наиредчайшим синдромом «Бэйлиса» — он убивал, и обязательно делал это красиво и оправданно (с его точки зрения, разумеется). Его мозговая активность зашкаливала, парень даже владел азами гипноза, чем с успехом и пользовался, пока сидел в тюрьме.

Доктора зашли в небольшую наблюдательную комнату. В стене было огромное пуленепробиваемое окно, которое с другой стороны казалось лишь зеркалом. И именно с другой стороны на кушетке сейчас лежал Уильям Сталли.

— Доктор, мы готовы, — вбежал в комнату молодой ассистент Маршалла.

— Начинайте, — коротко кивнул тот.

Ассистент выбежал из комнаты, и через минуту Уильям изогнулся на кушетке дугой, и страшно, пронзительно закричал. Дин поморщился:

— И в этот раз так же…

— Нельзя влиять на мозг человека напряжением, чтобы он этого не чувствовал, — пожал плечами Малкольм, — по крайней мере, мы пытаемся его исправить.

Уильям замолк, а через несколько секунд опять дико заорал. Эти мучения продолжались около двадцати минут, пока в соседней комнатушке снимались показания с мозга Сталли. Наконец, все закончилось. Уильям не шевелился.

— Неужели и он умер? — от волнения у Маршалла выступили капельки пота на лбу.

— Нет! Нет, он дышит! — обрадовался Дин, увидя, как санитар, обследовавший пациента, показал им большой палец.

— Наконец-то! Теперь осталось проверить показатели, сделать выводы, и поговорить с нашим другом! — улыбнулся Малкольм — то, что пациент не умер, здорово подняло ему настроение.

— Если бы это еще помогло, нашему изобретению цены бы не было, — вздохнул Дин…

Я нервно поставила чашку на место. Нет, пить кофе в таком состоянии совершенно не возможно! И было из за чего нервничать! Когда мы вывели Сэма из комнаты для допросов, наш путь пролегал почти через весь первый этаж, к камерам для заключения. Когда мы проходили мимо одного из окон, Сэм дернулся, оно разбилось, и Эндерсон повалился на пол, обливаясь кровью. В участке начался переполох. Конечно, мы сразу же отправили в здание напротив вооруженный отряд, но они там ничего не нашли.

Сначала я подумала, что Сэм мертв. Ему попали в голову, как мне тогда показалось. Но через несколько секунд, когда я подползла к нему, увидела, что ему всего лишь отстрелили ухо. Но то что было там внутри… После того как Сэму оказали первую помощь, я сразу потащила его в одиночную камеру, и там поговорила с ним еще раз, показав ему передатчик, который извлекли у него из уха. И вот тогда то я и поняла, ЧТО на самом деле происходит… Конечно, если Сэм не врал. Но он говорил правду — я это чувствовала!

Алекс наконец остановился перевести дух. Черт, и угораздило же так вляпаться! Простое желание дойти до кофейни, чтобы наконец выпить нормального кофе, вместо байды, которую постоянно заваривал Сэм, обернулось грандиозным по глупости побегом от полиции. Официантка опознала его, хоть он и был чуточку загримирован, и позвонила в полицию. Копы приехали на удивление быстро… Если бы Алекс не пошел в туалет, его бы точно взяли… А повторять судьбу Сэма ох как не хотелось… Поэтому вылетев со второго выхода, Маршалл припустился бегом в небольшой парк, прямо за кофейней. Он уже около часа плутал по нему — вокруг перекрикивались полицейские, был слышен собачий лай и звуки сирен. «Черт! И угораздило же вляпаться!» — подумал он.

Переведя дух, Алекс побежал прочь от полиции. Через пару сотен метров он увидел вход в канализационный коллектор. «Боже, неужели повезло?!» — первая мысль, мелькнувшая в голове. Алекс не задумываясь, забежал внутрь…

(экстренный выпуск новостей)

— Буквально пятнадцать минут назад официантка из кофейни «Feelings» опознала в одном из клиентов одного из опаснейших преступников Америки — Александра Маршалла. Подозреваемый успел скрыться до приезда полиции, но собаки уже взяли след, который привел в старый канализационный коллектор. Туда направлена бригада спецназа…

Ричикател щелкнул пультом, выключая телевизор.

— Неужели еще минус один?

Я вышла из машины. Холодный ноябрьский ветер сразу же растрепал мне волосы. Тайлеру тоже не нравилась такая погода — он поднял воротник.

— Долго мы еще будем шастать по этим домам? — заворчал он.

— Столько, сколько потребуется! Мы должны найти этого Сталли, иначе город захлебнется кровью! — отрезала я.

Дом, в который мы приехали был уже четвертым на нашем пути. В предыдущих либо никто не жил, и они были заброшены, либо просто не имели понятия ничего о прошлых жильцах — покупали дома через риэлторскую контору.

Теперь мы стояли перед небольшим двухэтажным домом. Я позвонила в дверь.

— Здравствуйте, — нам открыл мальчишка, лет четырнадцати, — а вы к кому?

— Полиция Нью-Йорка, — показала я жетон, — а родители дома?

— Нет, на работе, — пожал он плечами.

— Можно войти?

— Да, конечно, — он шире распахнул в дверь.

Мы вошли, и парень пригласил нас в гостиную. По пути я оглядывалась — ничего необычного…

— Как тебя зовут, парень? — поинтересовался Тайлер.

— Джек.

— Слушай, Джек, а ты знаешь Уильяма Сталли? — сразу спросила я.

Парень недоуменно посмотрел на меня:

— Нет… Он из нашего района?

— Нет, он когда то жил тут, — осторожно ответила я.

— Мистер Ричи? — удивился парень, — до нас тут пожилой дядька жил, лет около пятидесяти. Все его называли мистер Ричи. У него мы дом и купили…

— А похож он на вот этого человека? — спросила я, протягивая пареньку фотографию Сталли.

— Ну… — протянул тот, — если лет на десять постарше только, то да, похож…

Я посмотрела на Тайлера. Он исследовал содержимое полок, и не заметил мой многозначительный взгляд.

— А куда он переехал, ты не знаешь? Может, он оставил свой номер вам?

— Не знаю, — пожал мальчишка плечами, — может и оставил, но только родителям. Давайте я им скажу, чтобы они перезвонили вам, когда вернуться?

— Смышленый малец, — улыбнулся Тайлер.

— И вовсе я не малец! — возмутился парень, — мне пятнадцать скоро!

Я улыбнулась, и протянула «скоро пятнадцатилетнему» свою визитку. Мы вышли из дома и поехали в последний пункт назначения на сегодня — психиатрическую лечебницу «Марстоун»…

Алекс вернулся ближе к девяти вечера — грязный, вонючий, но довольный — каким то непостижимым образом он ушел от полиции и вернулся к нам, не приведя хвоста. Да и чего ожидать от бывшего морского котика? Правда, не следовало искушать судьбу, и мы выехали через полтора часа.

Мы снова ехали на задание этого урода. Правда на этот раз — на полицейской машине. За рулем сидел Найджел, я спереди, Ника с Алексом — сзади.

— План повторять не надо? — уже в который раз спросил Найджел.

— Ты давай, рули! — скривился Алекс.

— Слушай, Маршалл, я уже давно хочу спросить — а кого наш любезный доктор — желчно спросил я, — держит под надзором у тебя?

— Джон, по моему я говорил, что лишние вопросы не приветствуются? — ехидно осведомился Ричикател.

— Алекс мой друг, — отрезал я, — и я имею право знать, как ты его заставил совершать все это!

— Ну-ну! Давайте, господа, изливайте душу друг другу!

— Я не успел тебе рассказать, дружище, — улыбнулся Алекс, — я женился год назад.