У сыщиков каникул не бывает - Владимир Сотников

Канарейка застыл на месте.

"Почему он молчит? - подумал Саня. - Хоть бы спросил что-нибудь..."

Немая сцена затягивалась. Подготовленные Пашкой слова повисли в воздухе. Пашка ведь подготовил их в ответ на вопрос преступника! Например, Канарейка спросил бы:

- Вы меня ждете?

- Тюрьма тебя ждет, - ответил бы Пашка.

Мрачным таким тоном. Или, может быть, Канарейка спросит:

- Что вам надо?

- Посмотреть в глаза убийце!

Больше всего Пашке хотелось произнести именно эту фразу.

Но Канарейка стоял молча и ждал. И тогда Пашка сунул руку в карман и шагнул вперед. Потом он резко выхватил руку из кармана - и несколько перышек, кружась, стали опускаться на пол. Канарейка проводил из взглядом, как кот. Потом он уставился на Пашкину раскрытую ладонь, на которой лежали пульки, пузырек и мышка.

- Ч-что... З-зачем это? - пролепетал он.

Пашка в ответ презрительно хмыкнул. Пронзив Канарейку своим беспощадным взглядом, он опять сунул руку в карман, повернулся и пошел к выходу. Саня, конечно, двинулся за ним.

Громко захлопнулась дверь.

- Ты что? - вскричал Саня, когда они оказались на улице. - И это все?!

- Секундочку. - Пашка поднял вверх указательный палец. - Секундочку!

- Стойте, стойте! Ребята! - Из цирка, спотыкаясь, пулей вылетел Канарейка. - Подождите! Давайте поговорим!

В его голосе звучал испуг. Пашка резко обернулся.

- Говорить с тобой будут в другом месте, - холодно произнес он. - А мы лишь хотели посмотреть в глаза убийце!

Нет, не мог Пашка не произнести такую коронную и сногсшибательную фразу!

- Как-кому... убийце? - пробормотал Канарейка.

По его лицу Пашка видел, что он, конечно же, все понял. Но преступники всегда отпираются до конца, или хотя бы делают вид, будто ничего не понимают.

- Ты - убийца! - торжественно произнес Пашка.

Канарейка тяжело дышал, глаза его бегали по сторонам. От последних Пашкиных слов он вздрогнул, будто прямо перед его глазами произошел маленький, но ослепительный взрыв.

И вдруг он полез во внутренний карман!

Саня, стоявший за Пашкиной спиной, похолодел от ужаса. Сейчас Канарейка достанет пистолет или бомбу собственного изготовления и...

Когда в Канарейкиной руке мелькнул какой-то блестящий предмет, Саня бросился перед Пашкой, отодвигая его к себе за спину.

- Чего ты, Чибис, толкаешься?! - завопил Пашка и попробовал оттолкнуть своего спасителя.

Но Саня уже и сам шагнул в сторону ватными от пережитого страха ногами. В руках у Канарейки были всего лишь знаменитые очки.

Наверное, в очках заел какой-то механизм: Канарейка никак не мог открыть нужные стекла. Наконец он махнул рукой и нацепил очки на нос. Но стекла оказались черными - и очки опять завертелись у него в руках.

- Послушайте, кто вы? Что вы хотите? - глухо проговорил Канарейка, глядя себе под ноги.

- Мой друг, - Пашка дотронулся до Саниного плеча, - родственник убитого человека. Мы поклялись, что обязательно найдем убийцу. И нашли.

Саня изо всех сил сжимал кулаки. Он даже скрипнул зубами, стараясь изобразить злость, как велел ему Пашка. Вот только смотреть в глаза Канарейке у него не получалось.

- Скрыться не удастся, - продолжал металлическим голосом Пашка. - План поимки разработан основательно. Но мы все же хотим действовать в рамках закона. А потому даем последний шанс: самому явиться с повинной. Пока не поздно.

Саня слушал друга и не мог поверить, что эти слова произносит Пашка. Наверное, тот слышал их в каком-нибудь фильме.

Результат его слов оказался ошеломляющим!

Канарейка весь как-то съежился.

- К-кто убит? Как уб-бит? - Он был совершенно подавлен.

- Не будем тратить время на глупые вопросы, - отчеканил Пашка. - Все и так ясно. Ближайшее отделение милиции рядом. Пройдемте, гражданин.

Пашка вдруг похолодел. Он понял, что ляпнул несусветную глупость. Во-первых, он совершенно не знает, где ближайшее отделение милиции. Во-вторых, это "пройдемте, гражданин" прозвучало просто смешно, как шутка.

Он быстро взглянул на Саню, будто просил помощи. И тот не растерялся:

- Все остальные остаются на местах, - тихо, но так, чтобы услышал Канарейка, произнес Саня.

"Разыгрывать спектакль, так до конца", - решил он.

Пашка одобрительно кивнул. Пусть Канарейка думает, что их здесь много и они совсем не собираются упускать его!

- Послушайте, ребята, - тихо и жалостливо, как маленький ребенок, вдруг начал просить Канарейка, - не надо в милицию! Давайте все выясним. Кто убит, когда? Это все, - кивнул он на Пашкин карман, - я признаю. Но человек? Нет, не мог я убить человека!

- Нет так нет. Следствие - не наше дело. Значит, последний шанс, который мы давали, не принят, - продолжил Пашка.

Он понял: если начать вдаваться в объяснения, то все пропало. Разве смогут они силой оттащить Канарейку в милицию? Обязательно, обязательно его надо до конца запугать! Чтобы сам побежал в отделение, как миленький!

- Все, подавай условный сигнал, - обратился он к Сане. - Мы свое дело сделали.

- Не надо условный сигнал! Не надо милиции! - вскричал Канарейка. - Да подождите вы! Надо же сначала все выяснить! В милиции я буду месяц оправдываться - и то не оправдаюсь! Вы же можете допустить величайшую несправедливость! Если дело так серьезно... Ну, свяжите меня, в конце концов. - Он протянул руки. - Никуда я не убегу. А лучше давайте присядем вон там на скамейке, на виду, и я вам все расскажу...

Таким жалким тоном он все это говорил! Саня незаметно толкнул Пашку: мол, давай, соглашайся. Еще час назад они и мечтать не могли, что Канарейка согласится все рассказать. Даже если он и врать сейчас начнет - да разберутся они, что к чему! И никуда он теперь не денется.

- Ладно. Связывать руки мы не будем. Ни к чему. Только учти: времени у нас мало. Пошли.

Пашка кивнул в сторону бульвара. Невдалеке виднелась пустая скамейка.

По дороге к скамейке он не удержался, толкнул Саню и подмигнул ему: сработал план! Спектакль был разыгран что надо! С небольшими, правда, погрешностями. Совсем небольшими. "Пройдемте, гражданин", - разве скажет так уважающий себя сыщик?

Глава ХV

ТЫСЯЧА СПОСОБОВ РАЗБОГАТЕТЬ

Канарейка сел на скамейку и огляделся вокруг. Наверное, пытался заметить ещё кого-нибудь из сыщиков. Пашка успокоил его:

- Все нормально. Мы под наблюдением. - И посмотрел на часы.

Канарейка опять заныл:

- О каком убитом вы говорите? Честное слово...

- Честность разумеется сама собой, - перебил его Пашка. - Иначе мы бы уже сидели в другом месте.

- Да-да, - закивал Канарейка. - Конечно, сама собой! Я расскажу о своих... занятиях. Но, судя по всему, вам и так все известно...

Пашка хмыкнул:

- Важно собственное чистосердечное признание.

- Но ведь это в милиции! Когда следствие идет. А вам я просто объясню... Я ни в чем не виноват! Вы говорите о каком-то убийстве... Не совершал я его. Клянусь!

- Опять двадцать пять, - поморщился Пашка: ему очень не понравилось, что Канарейка не относится к ним как к представителям закона. - Мы факты хотим услышать, а не клятвы. А потом уж сами решим, правду ты говоришь, или нет.

Наверное, Канарейка не знал, с чего начать.

- Вы и в Переделкине были? - спросил он.

- А как же! Где надо, там и были, - отрезал Пашка. - И вообще, не задавай лишних вопросов. Лучше мы их сами зададим. Если понадобится.

Пашка все же боялся перегнуть палку. А вдруг этот Мифа взбеленится и откажется говорить? Нет уж, пусть потихоньку рассказывает, пока у него не пропало желание. Или пока что-нибудь в голове не перемкнуло...

- Кстати, винтовка у тебя с глушителем? - задал Пашка первый вопрос. Вместо выстрелов были слышны только щелчки.

- Нет, - удивленно ответил Канарейка. - Я из глубины комнаты стрелял, вот и глушился звук. Да и какой звук из этой винтовочки!

Пашка хотел сказать о том, что эта "винтовочка" сносит человеку полчерепа, но удержался: рано пока.

- Я уже давно заметил, что за мной следят. Уже неделю, - вздохнул Канарейка. - Надо было мне прекратить свои занятия. Да вот, дурак, втянулся, думал, заработаю денег...

Пашка с Саней переглянулись. Какую неделю? Всего два дня они за ним следят! Но, наверное, каждому, кто занимается темными делами, мерещится слежка.

- И бабка все пилила: что ты всякую гадость домой таскаешь, работал бы, как все люди, жил бы на зарплату... Проживешь тут на нее! - протянул Канарейка.

И тут же наткнулся на Пашкин взгляд, говорящий: ближе к делу.

- Я всегда хотел придумать что-нибудь такое, необычное, - торопливо заговорил он. - Ну, чтобы заработать. Сейчас ведь время какое! Из воздуха деньги делают. Особенно в Москве. Ну вот, я как только сюда приехал, так и решил в китайский ресторан еду поставлять.

- Какую еду? - удивился Пашка.

Саня сидел все так же молча, но лицо у него уже не было злым. Он заинтересовался рассказом.

- Лягушачьи лапки, - объяснил Канарейка. - В Переделкине пруд есть, там этих лягушек - пруд пруди! Я и ресторан какой-то левый нашел. "Кетайская кухня" называется. Раз, думаю, с ошибками пишете, значит, возьмете деликатес. И очень даже брали! Правда, за лапки не очень много платили. Я и вчера уже на пруд этот заглянул. Но лягушек ещё нету, весна в этом году поздняя.