Досадный случай - Алла Матвеева

Вяло промычав приветствие всем сразу, я вывалился в переулок.

Теперь надо решить — идти в "Подкову" завтракать, и тащится в Нижний город расследовать, или идти в "Звезду", и завалиться спать? Я прикинул траекторию движения, и пошел в "Звезду". Завтракать. Все равно, если идти в Лучинку через Глиняные ворота, она почти по дороге.

Хозяин "Зеленой звезды" встретил меня, как заботливый дядюшка непутевого племянника — накормил вкусностями до отвала, и принялся наставлять на путь истинный.

— Куда вы собрались? Всю ночь отработали, надо было хоть день отдыха стребовать. Эти крысы канцелярские совсем совесть потеряли. Если работник молодой, да опыта работы нет, то что, можно на шею садиться?! — Возмущался он так искренне, что мои губы сами собой разъехались в улыбке.

— Да нет, день отдыха мне дали, и просить ни о чем не пришлось. Теперь собираюсь его с толком использовать.

Трактирщик немного остыл, хотя и продолжал недовольно кривить губы.

— Ну, в таком случае, советую форму-то снять, иначе никакого толка не будет.

— Почему? — Разводить секреты на ровном месте глупо, почему бы и не спросить совета. — Я в Нижний город собираюсь, людей порасспрашивать. Пока в форме, и в разговоре отказать не смогут, и бока за излишнее любопытство не намнут, известно же, что канцеляристы — народ подневольный. — И лица за формой не запомнят. Эти камзолы с вышивкой дивно обезличивают.

— Оно, конечно, верно, что на сотрудника канцелярии напасть не посмеют, если только в совсем уж бандитские районы не полезете, да только и разговора у вас не получится. Кто же будет с человеком в форме откровенничать? Да ещё в Нижнем городе. — Вот засада, об этом я как-то не подумал. — А чтобы бока не намяли, благовидный предлог сочините, да вежливость соблюдайте. Ну и смотрите, само собой, к кому с вопросами подходите.

Надо почаще с этим почтенным господином советоваться, вдруг ещё какую-нибудь очевидность пропущу.

— Вы меня убедили. Пойду, переоденусь. — Благодарная улыбка это хорошо, но, пожалуй, недостаточно весомо. Надо будет поколдовать для него.

В комнате я стянул камзол, затем амулеты, и разложил на кровати скудный гардероб. Теперь надо из этого богатства сочинить наряд, имеющий достоинства формы, и при этом лишенный её недостатков.

Лучинка встретила меня хмурым небом и зябкой моросью. Серый потертый плащ маскировал меня в это серое неприветливое утро не хуже, чем сказочная накидка-невидимка. Прохожие рысью спешили по своим делам, не обращая внимания ни на что, кроме обширных луж под своими ногами.

А вот и место первого преступления. Выщербленную мостовую кривого переулка сплошь покрывала маслянисто отблескивающая грязь. Я остановился напротив мастерской ткача — судя по отчету стражи, тело лежало именно здесь. Никаких материальных следов преступления, вроде характерных отпечатков в грязи, по прошествии трех недель найти, конечно, не реально. Но ведь есть и более памятливые свидетели.

Я соскользнул в магическое зрение, и, не боясь испачкаться, погладил залитые невидимой кровью камни: "Расскажете, что здесь произошло?". В ответ ладонь протянуло стылой усталостью. "То же, что и всегда". Ну, не скажи. Не каждый день неизвестные монстры бандитов кушают. Что тут было интересного? "То же, что и всегда". Что-нибудь необычное? Странные животные? "Нет".

Эти камни видели слишком много, для того чтобы смерть невезучего грабителя запомнилась им надолго. Попробую более свежие случаи.

Я магией стряхнул с руки жирную грязь, и задумался: по кратчайшей траектории обойти все места преступлений, или только последнее, как самое свежее и потому информативное, и то, где больше всего жертв было? Пять смертей разом не могли быстро затереться. Проблема в том, что места этих преступлений находились в противоположных концах района. Я посмотрел налево, затем направо, и решил не лениться, и обойти все. По крайней мере, не просто так туда-сюда мотаться буду. Заодно и народ поспрашиваю. Не может быть, чтобы хоть кто-то чего-нибудь не заметил.

Маленькие водянистые глаза торговки овощами подозрительно и неожиданно остро разглядывали меня из-под засаленного капюшона.

— А вам-то чего?

— Подзаработать хочу. Поиздержался в последнее время до дыр в карманах, а десяток серебряных неплохие деньги.

— Ну, Небо в помощь, господин хороший, да только, вон, наши его уже ловили, так гадина всех пятерых охотничков разом и схарчила. Еще, небось, радовалась, подлюка, что по одному ловить не придется.

Я мысленно потер руки, и изобразил на лице глубокую задумчивость.

— Что-то вы путаете, почтенная. Не может гарпия пятерых взрослых мужчин разом одолеть. Даже пьяных — скорее от алкогольного отравления помрет.

Фраза подействовала как должно.

— Ах, путаю?! Я путаю?!! Да это, почитай, за квартал от моего дома было! Я следователям показания давала! Как я могу путать, когда своими глазами трупы видела?!

— Да что вы говорите! Может вы и гарпию своими глазами видели?

Я ожидал нового взрыва, но женщина неожиданно успокоилась.

— Нет. Ёё никто не видел. Да может это и не гарпия вовсе. Не бывает, чтобы зверь порвал, а следов от зубов вообще не было.

— То есть как? — И почему в отчетах об этом ни слова?

— А так. Все тела сильно попорчены крысами были, а вот у одного верхняя часть почти целая оказалась, так видно было, будто у него этот кусок горла просто исчез, и все. Пока за стражей бегали, пока они до нас дошли, глядь — а шею тоже погрызть успели. Чуть-чуть всего, да стражники приглядываться не стали, чай не первый такой труп. Да и углядели бы гарпию за столько-то дней, не мелкая птичка, чай.

Погрустневшая женщина резко замолчала, и принялась копаться в поясном кошеле, низко опустив голову. Я протянул ей медяк, подхватил из корзины пару морковок, и сунул их во внутренний карман плаща, к уже имевшейся там репке, пучку укропа, и горсти орехов. Нет, есть эту зелень я не собирался, за исключением орехов, а вот порадовать Соловку, скучающую на городской конюшне — самое то.

Опрос местного населения и осмотр мест происшествий вызвал ответное любопытство. Меня настойчиво провожали заинтересованные взгляды, но враждебности они не несли, и я скоро перестал обращать на них внимание. Тем более картина вырисовывалась, мягко говоря, странная. И город, и его обитатели сходились во мнении — никаких подозрительных чудовищ никто не видел. Угу. А бандиты умирают сами по себе, от угрызений совести. Причем угрызать их она начинает с горла.

Есть у меня одно соображение по этому поводу, но уж больно бредово звучит. Или я чего-то не знаю. Ну, в любом случае, все должно разрешиться на месте последней смерти. А пока меня ждут ещё три места. Глядишь, какие интересные подробности и всплывут. Да, и спектр вопросов надо разнообразить, вдруг, все-таки?