Еретик - Леонид Кудрявцев

- Кто ты? - спросила маленькая мумия.

- Просто путник.

- И ты, конечно, так спешишь, что обойдешь город стороной?

- Скорее всего так.

Мумия тихо вздохнула.

- Вероятно, мне не стоило быть с тобой откровенной.

- В каком смысле? - удивился Даниил. - Мне кажется, я вполне явственно слышал, как ты сказала, будто в этом городе путников встречают с особым, неповторимым гостеприимством?

- Сказала. А теперь пожалела. Мне почему-то казалось, что ты из тех парней, которым море по колено, и упоминание об опасностях тебя должно было только подстегнуть. Вместо этого ты самым позорным образом струсил.

Даниил хмыкнул.

До него вдруг дошло, что он, вполне возможно, даже этого не заметив, угодил в ловушку. Да еще какую. Хотя чем ему может быть опасна эта девочка? Что она может сделать своим кинжальчиком?

- Почему ты решила, что я струсил?

- Я не решила. Я знаю. И это было испытание. Ты его не прошел. Понимаешь?

- И что теперь?

- Я закричу. И не успеешь ты сделать нескольких шагов, как мои дядюшки будут здесь. Им нравится охотиться на трусов, преследовать их и загонять в угол. А когда они вдоволь повеселятся, то примутся за тебя всерьез, и одним трусом на свете станет меньше.

В подтверждение своих слов мумия взмахнула кинжальчиком, словно перерезая кому-то невидимому горло.

И это Даниила совершенно успокоило.

Женщины, пусть даже маленькие, просто обожают швыряться угрозами. Для них это такое же оружие, как обещания, жалобы, сплетни и невинные намеки на не совсем невинные обстоятельства. Но не более. Если женщина вам угрожает, это совсем не означает, что она претворит свои угрозы в жизнь. И если вы поведете себя умно, угрозы, так и оставшись угрозами, не повлекут за собой каких-либо действий.

Умно. Что ж, ничего не остается, как попытаться действовать умно. Конечно, если это поможет делу. А если не поможет? Ну, тогда ничего не останется, какпопытаться удрать.

Интересно, сколько ячеек живущая в этом городе банда будет его преследовать? Две-три? Вряд ли больше. Вот только сумеет ли он удирать от преследователей две-три ячейки? Причем, что именно его поджидает в этих ячейках, неизвестно.

Впрочем, размышлять об этом сейчас не имеет смысла. Надо выпутываться из того положения, в котором оказался. По-умному или по-глупому, но выпутываться. Пока это еще возможно. Если это еще возможно.

- А ты, стало быть, способна кричать громко? - спросил Даниил.

Очень громко, - с готовностью заверила его маленькая мумия. - Ты и представить себе не можешь насколько.

- Давай попытаемся разобраться, - промолвил Даниил. - Стало быть, ты закричишь, и сюда явится бесчисленная рать, для того чтобы сначала устроить мне хорошую пробежку, а потом меня же и прикончить. Я правильно тебя понял?

- Еще бы.

- И все это будет сделано лишь для того, чтобы тебя слегка поразвлечь?

- И это тоже. А также для того, чтобы насытить моих дядюшек. Они сегодня должны проголодаться.

Даниил улыбнулся:

- А в данный план входит хороший удар дубиной по голове?

- Это как?

- Да очень просто. Поскольку убежать мне все равно не удастся, то какой смысл пытаться? Не логичнее ли остаться здесь и убить побольше врагов? Кстати, начну я с тебя. Понимаешь?

Мумия воткнула кинжальчик в землю, потом несколько раз подпрыгнула на одной ножке и наконец спросила:

- Ты догадливый?

- Многие, если их загнать в угол, становятся догадливыми, - промолвил Даниил.

- А я тебя правда загнала в угол?

- Ну, почти.

- А если я скажу тебе, что все это было просто шуткой? Ты ударишь меня дубиной по голове?

- А ты точно пошутила?

- Возможно, - сказала маленькая мумия. - Но раз ты такой храбрый, что способен ударить меня дубиной, то сходи в город и проверь.

Уф... вот и разговаривай после этого с маленькими мумиями.

- А если честно? - Даниил сделал еще одну попытку выяснить правду.

- Сходи и узнай. Самый простой выход. Дядюшка-сфинкс говорит, что единственным способом хоть в чем-то удостовериться является пойти самому и проверить. Он очень добрый - дядюшка-сфинкс. Вот только частенько говорит загадками.

Н-да, стало быть, перед ним племянница сфинкса. Если того самого, то понятно, почему она так любит общаться с путешественниками.

И вообще, все эти забавы стали ему уже надоедать. Сколько можно болтать? Не пора ли идти дальше?

Он в который уж раз оглядел открывавшуюся с его места улицу. Она была по-прежнему пустынной. Ни единой живой души.

Да полно, есть ли там вообще хоть кто-нибудь? Может, девчонка одна во всем городе и попросту морочит ему голову? А если нет?

Интересно, как на его месте поступил бы какой-нибудь великий маг? Уж наверняка сразу ударил маленькую мумию по голове дубиной, а потом очень спокойненько пошел прочь. Чем не выход? Просто и без больших хлопот. Тот же Магнус на его месте не стал бы раздумывать и лишней секунды.

Даниил посмотрел на дубинку, на обмотанную пахнущими неведомыми ароматами полосами

материи девочку и подумал, что он-то как раз ничего подобного сделать не сможет.

Почему? Из жалости? Да и поэтому тоже. Но если честно, если не морочить самому себе голову... Может, он не поступит так по той же причине, по которой не желает быть великим магом?

Кстати, а так ли плохо быть одним из них?

Не скитаться где попало, а жить в замке и ни в чем не нуждаться, иметь слуг, безмолвных, готовых выполнить любое, вообще любое приказание. И собственно, первый шаг на пути превращения в великого мага очень легок и прост. Чего уж проще? Взять и ударить вот эту маленькую мумию по голове дубинкой. Хотя бы ради того, чтобы избавиться от ловушки, в которую угодил, от неприятностей, которые скорее всего принесет любое другое решение.

Почему же он этого не сделает? Что, принципы не позволяют? Проклятая гуманность? А так ли это? Не приходилось ли ему совершать в жизни гораздо более жестокие поступки? Чтобы убедиться в этом, достаточно лишь слегка покопаться в памяти. А уж она не подведет, несмотря на то, что в ней хранится многое, может быть, даже слишком многое.

И если извлечь из нее эти самые воспоминания, станет совершенно ясно, что принципы гуманности не слишком-то повлияли на его решение. А что именно? Проклятая гордость, из-за которой он уже имел столько неприятностей?

Это именно она не разрешает стать таким, как, например, Магнус? Или родившееся из нее чувство брезгливости? Нежелание высчитывать каждый шаг, говорить только то, что нужно, а не то, что думаешь, и бояться, бояться, что завтра появится кто-то более сильный, более умный, лучше управляющийся с магией?

Даниил мотнул головой, отгоняя все эти мысли.