Опять пересдача?! (СИ) - Истокина Ксана

— Тарасова, у тебя голова болит, а ты все никак не можешь воздержаться от разговоров. Что же способно тебя заставить помолчать?

— Я не могу молчать, когда со мной так обращаются. Знаете ли, не очень комфортно.

— Ох, Тарасова, с тобой легче согласиться, чем спорить. — Михаил Игоревич стоял надо мной во всей своей красе. — Где у тебя прибор для давления?

— Зачем он вам?

— Воспользоваться твоим беспомощным состоянием хочу. Пока ты лежишь на кровати и стонешь от боли, я украду твой прибор для давления.

Ах, вот какой у него созрел коварный план.

— Удачи вам. Только для начала найдите его. Если найдете, то он ваш.

Михаил Игоревич пару секунд молчит. Только смотрит на меня.

Он садится на корточки и левую руку кладет на кровать, рядом с моей головой.

— Я так понимаю у тебя прибора для давления отродясь не было?!

— Правильно догадались, — похвалила я за его сообразительность.

Он приблизил свое лицо ко мне и наклонил голову в бок.

— У меня лишь к тебе один вопрос, Тарасова.

— Какой? — Я с интересом посмотрела на него.

— Как ты смогла дожить до этого возраста?

— Постепенно.

— Ммм, я что-то в этом сомневаюсь. Наверняка без ежедневных молитв не обошлось и без "кряхтения" тоже не обошлось. У тебя кстати страховки нет на свою жизнь? Называется: Страхование жизни. Поверь мне и лучше ее заведи. Для тебя было бы это очень прибыльно. Периодически раз в неделю получала бы деньги от страховой компании. А они бы из-за тебя точно разорились бы.

— У вас возникла такая мысль лишь из-за того, что у меня нет прибора для давления? — изумилась я.

Михаил Игоревич покачал головой.

— Да уж, Тарасова, как с тобой тяжело.

— Зато интересно.

Он усмехнулся, после моих слов.

— Я бы добавил, что незабываемо.

— Вот видите, все не так уж и плохо. Проблема не в приборе для давления.

— Именно, — поддержал он меня. — Дело лишь в тебе. Ох, Тарасова. — Он поднялся. — Я ненадолго, постарайся меня дождаться и никуда не вляпаться.

Он выходит из комнаты и через минуту я слышу, как он захлопнул за собой дверь.

Что значит "ненадолго"?

Он же это не всерьез сказал мне?

Нет! Вряд ли!

Так что со спокойной душой можно больше не притворяться, что у меня опять голова заболела, а подниматься с кровати и заниматься своими делами.

А чем себя занять у меня совершенно не возникло проблем. Я даже время не тратила чтобы придумать себе увлекательное занятие. Просто пошла пить чай.

Спокойно попить чай у меня не получилось потому что все время нога мне мешала. Я больше ногу свою чесала, чем чай пила. Это все последствия из-за внезапного столкновения с той крапивой. Эх, я же не виновата была, что она в том месте именно росла. А как раз мне и влетело от нее.

Так невозможно! Нужно что-то делать!

Где мой телефон обитает сейчас в одиночестве? Нужно его найти и обратиться за помощью к интернету. Он все знает.

Мои поиски телефона прервал звонок в дверь.

Это кто может быть? Я никого не приглашала к себе и не жду.

Посмотрев в глазок, я обомлела.

Вот же счастье ко мне заглянуло земное.

Открыв дверь передо мной стоял Михаил Игоревич.

Преподаватель зашел и закрыл дверь. Переобулся опять в мои тапочки.

— Тарасова, пойдем к тебе в комнату. Буду оказывать тебе первую помощь.

Мы зашли в комнату. Я села сразу же на кровать, а Михаил Игоревич занял территорию находящихся рядом с моим столом. Он сел на стул, а пакет положил на стол.

Я с любопытством смотрела на него.

Михаил Игоревич достал из пакета какую-ту мазь. Пару минут он читал видимо инструкцию к применению. Это правильно. Шутить со здоровьем нельзя, особенно с моим. Небезопасно, неизвестно, как еще может обернутся.

Он подошел ко мне и присел на мою кровать.

— Давай свою "потрепанную ногу", которая учувствовала в сражение, как оказалась потом это был неравный бой с самым опасным растением на всей планете.

Я не церемонясь положила свою ногу прямо ему на коленки. Раз сам предложил оказывать мне первую помощь, то пусть это делает по полной программе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Михаил Игоревич сначала провел своими пальцами осторожно, где щиколотка у меня находится.

— Меня пока не было, ты исключительно занималась чесанием своей щиколотки, Тарасова?! Она у тебя очень покраснела.

— Это зуд. Его невозможно терпеть.

Он стал наносить на покраснение мазь.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Он слегка улыбнулся.

— Пожалуйста, Тарасова. Моя миссия здесь закончена так что, я могу уходить. Мазь оставляю тебе, на всякий случай. Тем более у тебя постоянно всякие случаи происходят.

Я кое-что вспомнила!

— А как же задача? Вы так у меня не проверили ее!

— Точно, ладно, давай свою тетрадку, Тарасова.

Я вытащила из сумки тетрадку и протянула ему.

— Мне нужна тишина, Тарасова. Постарайся мне организовать ее.

Я просто легла на кровать и прикрыла глаза. Тишина, так тишина. Это он все время говорит, а я лишь поддерживаю его разговор. Невежливо, как-то в ответ молчать.

Михаил Игоревич предпочел проверить мою задачу, сидя за столом.

Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что мне уже не хотелось чесать свою щиколотку и это очень меня радовало.

— Тарасова, ты спишь? — Меня за плечо стал тормошить, Михаил Игоревич.

— Теперь точно нет. — Я приоткрыла один глаз и увидела преподавателя, стоящего во весь рост, рядом с кроватью.

— Ты неправильно задачу решила, Тарасова.

— Как неправильно? — Нет. Только не это!

— Решай заново.

Я застонала от досады.

— Но там же решение на несколько страниц.

— Если не таким огромным шрифтом будешь записывать свое решение, то на полторы страницы у тебя точно меньше выйдет.

Я тогда сама не разберу свой подчерк, что я там нарешала.

Настроение мое моментально испортилось. Это же придется потратить целый вечер на решение задачи.

— Завтра у нас пара. Я проверю твое, другое решение.

Это мне сегодня нужно ее решать?! Ох!

— Давайте мою тетрадку. — Даже по голосу заметно мое удрученное настроение.

Я протягиваю свою правую руку в сторону и на ощупь пытаюсь схватить свою тетрадку.

— Тарасова, за место того чтобы находится в постоянном и активном поиске для себя незабываемых приключений, лучше дома сиди и занимайся моим предметом. Может быть тебе даже удастся что-то освоить.

Если он хотел меня разозлить, то ему это удалось.

Я даже вышла из себя, от того, как он со мной разговаривает.

Со всей силы я резко потянула на себя тетрадку. Не знаю, чего я ожидала от своего поступка, может быть, чтобы преподаватель покачнулся и немного потерял равновесие, но точно не ожидала, что он упадет на меня. Ну и силище оказывается у меня! Я — Геракл в юбке!

Его лицо впечаталось прямо в подушку. Как же вовремя, я повернула голову в сторону. Иначе, мы бы врезались с ним, своими прекрасными лбами, а это было бы очень больно, и никакая мазь не спасла бы и синяк бы еще в придачу в виде "бонуса" на лбу. Ха-ха-ха.

— Тарасова! — Как рявкнул на меня, Михаил Игоревич.

Что там говорят? Лучшая защита — это нападение?! Вот так прямо сейчас и поступлю.

— Что? Я просто тетрадку на себя потянула. Я не виновата, что вы не смогли на своих двух ногах устоять.

— Тарасова! — Он взглянул на меня.

Его взгляд о многом мне говорил. В моей голове стали вырисовываться исключительно мрачные картинки.

— Не смотрите на меня своим "убийственным взглядом". Это случайно получилось. — Ему нужно было бы за что-то уцепится во время полета. Может быть, тогда бы и не упал на меня.

— Ты однажды мне шею свернешь случайно, Тарасова, с такими темпами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А вы везучий. Не сильно пострадали. Даже синяком не отделались. — Я мило улыбнулась ему. Нужно как-то перевести тему разговора чтобы он немного остыл. Он слишком сейчас напряженный.