Икона для Бешеного 2 - Виктор Доценко

НАСТОЯЩИЙ ЗЛОДЕЙ

Координатор с удовольствием отправился по приказу Ивана в Швейцарию, которую действительно искренне любил. Ему давно нравилась эта ухоженная, чистенькая, благополучная и красивая страна. Было бы большим преувеличением сказать, что человек, встречавший его в аэропорту Женевы, ему нравился, но много повидавший Координатор испытывал к этому типу бесконечное любопытство.

Человек этот, несмотря на то что родился в селе с говорящим и милым названием Добрятино, расположенном невдалеке от старинного русского города Владимира, был законченным и отпетым злодеем.

Если бы он попал на прием к старику Фрейду или какому‑нибудь его верному последователю, то диагноз не замедлил себя ждать — чисто клинический случай, типичный для тех, у кого было тяжелое и травматическое детство. Однако услугами психоаналитиков человек, о котором вдет рассказ, пренебрегал.

Ему и так было хорошо, все его устраивало.

Панкрат Суслин появился на свет вскоре после окончания Великой Отечественной войны. Его отец Никифор пришел с фронта контуженным и вернулся в родное село не один, а с юной городской девчонкой, за годы войны осиротевшей.

Панкрат матери не знал — она умерла при родах. Его отец боролся с горем вполне традиционным русским способом и вскоре по пьянке утонул в озере Ближнем, находившемся километрах в двух от села.

Младенец остался на руках бабки и деда.

Бабушка — Анфиса Прокопьевна — была трудолюбивая немногословная русская крестьянка, вечно хлопотавшая по дому и по хозяйству, а дед, Панкрат Афанасьевич, был, как говорят в народе, человек «характерный», иными словами, самостоятельный и себе на уме. Ни по происхождению, ни по материальному положению не будучи кулаком, он всячески сопротивлялся попыткам заманить его в колхоз, искренне не понимая, почему он должен пахать, сеять и убирать урожай не тогда, когда погода благоприятствует, а по команде из райкома КПСС;

Дед Панкрат был не пьющий, а следовательно, не компанейский, предпочитая застольям и пустым разговорам с соседями чтение Библии и иных старинных книг еще в дореволюционном правописании.

Дом их стоял на краю села и немного на отшибе. Односельчане Суслиных традиционно не любили. И колхозное начальство, и рядовая масса мирились с самодовольством Панкрата прежде всего потому, что он был от природы удивительным мастером на все руки, и при том безотказным. Никто в округе не мог лучше к быстрее Панкрата печь сложить или колодец выкопать. Какими‑то своими тайными способами он лечил заболевших коров и иную домашнюю живность. Ремонт тракторов, комбайнов и прочей техники отнимал времени побольше, но старый Панкрат не спешил и все делал на совесть.

Словом, Паня, как его называли односельчане, был человеком незаменимым и знавшим себе цену. Может, его так откровенно не любили потому, что от него зависели.

Внучонок, родившийся восьмимесячным и слабеньким, был назван в честь деда, унаследовав от старика его рукастость. С раннего детства он был внимательным, наблюдательным и смышленым пацаненком. Деда он обожал и мотался за ним по селу как хвостик, все примечая и усваивая, и как‑то по ходу сам всему научился.

Ясно, что такой умелец нигде не пропадет. Дед и бабка не могли нарадоваться на парнишку. Их счастье, что они не знали его страшную тайну. Дело в том, что мальчишки, видевшие, как взрослые относятся к семейству Суслиных, очень рано начали жестоко третировать маленького Панкрата.

Встречая его, каждый уважающий себя мальчишка считал своим долгом дать ему пинка, ударить или хотя бы обругать. Поэтому младший Панкрат предпочитал везде ходить с дедом, при котором мальчишки себе этого не позволяли.

Сказать, что у маленького Панкрата никогда не было друзей, это ничего не сказать. У него с самого детства вокруг были только враги. Изобретательные, хитрые и изворотливые. К тому, что внук ходит с ним по всяким работам, а не играет со сверстниками, дед Панкрат относился одобрительно.

Бабка, правда, иногда ворчала:

Пошел бы с ребятишками побегал, что ли…

Не возражая, Панкрат–младший молча уходил на сеновал и там, упиваясь ароматом свежего сена, мечтал о том времени, когда он вырастет сильным и тогда сполна отомстит всем своим врагам и обидчикам.

Психологи давно установили, что коллектив детей может быть исключительно жесток по отношению к чужаку. А Панкрат, как и дед, всегда был чужаком.

Юный Панкрат тяжело и мучительно переживал состояние изгоя, но никогда и никому не жаловался. Он так никогда и не узнал, что такое родительская ласка. Максимум, на что был способен суровый дед Панкрат, — это после какой‑нибудь хорошо выполненной работы погладить грубой, заскорузлой рукой мальчишку по голове, приговаривая при этом:

Справный мужик вырастет, самостоятельный…

Неудивительно, что еще мальчишкой Панкрат возненавидел весь мир. При таком откровенно негативном отношении окружающих он легко мог превратиться в записного неудачника, неуверенного прежде всего в самом себе. Но, спасибо деду и природе — он, от рождения очень неглупый, видел, что способен сделать то, что его сверстникам, да и парням постарше, и не снилось. Но вспыхнет он ярким пламенем гораздо позже. А пока Панкрат–младший все терпел и верил только двум людям на Земле — бабке и деду.

Анфиса Прокопьевна незаметно и тихо угасла, когда мальчику исполнилось двенадцать лет. А старик помер через месяц после того, как внука забрали в армию.

Армии Панкрат–младший опасался, но все же это был шанс избавиться от почти ежедневных мучений и унижений. Он молил Бога, чтобы не попасть в одну часть с кем‑то из односельчан. Возможно, Бог услышал его мольбы, а может, просто повезло. В военкомате спросили, что он умеет. Он честно и подробно ответил, что и произвело нужное впечатление. Панкрата, единственного из всего района, отправили в часть, где ремонтировали военную технику.

Копаясь в двигателях и тормозных колодках, в танковых траках и сложных системах наведения, Панкрат был действительно счастлив в первый раз в жизни. С вещами он много легче находил общий язык, нежели с людьми. Говоря ученым языком, он был личностью не социализированной, не осознавал себя не только членом общества, но и какой‑нибудь так называемой малой группы.

На Земле он был один–одинешенек, и окружали его потенциальные враги. В мир он никак не вписывался и не считал это необходимым. От многих сверстников его отличали исполнительность, точность и дисциплинированность, качества, ценимые в любой армии в любые времена.

А вот контакты с людьми, даже самые простые, повседневные, у него не получались, и он их упрямо избегал.

До армии он не был физически силен и ловок, но сразу по прибытии в часть активно занялся физкультурой и очень скоро смог дать полноценный отпор всем, кто попытался его третировать, причем в драке он как будто терял разум, не щадя ни себя, ни противника, Штатные задиры оставили его в покое, тем более взять с него было нечего: посылок с разными вкусностями ему никто не присылал.

В глазах начальства Панкрат Суслин был солдатом образцовым и демобилизовался в звании старшего сержанта. В армии ему пришлось вступить в комсомол, что он безропотно и сделал, так толком не объяснив, почему его не приняли в комсомол в школе. Ну и как мог Суслин признаться в том, что в школе старался не появляться.

В армии сбылась его детская мечта — без особых проблем он выучился на шофера и последние полгода возил полковника. В конце службы встал вопрос — куда теперь податься? Дома, в Добрятино, его ничего хорошего не ожидало, и он после недолгих размышлений завербовался на Север, где его умелые руки были востребованы. Холодного климата и бытовых неудобств он не боялся. Он точно знал, чего хочет.

Еще подростком Панкрат полюбил читать и за ночь или две проглатывал все, что попадало под руку. Так он узнал, что на Севере добывают золото, и сообразил — обладатель этого драгоценного металла уже не просто слабый человек, которого можно походя ударить или обругать.

На золотых приисках трудились суровые, бывалые мужики, поначалу не принявшие в свой круг одинокого волчонка. Когда же увидели, что работник он хоть куда, то зауважали.

Остается тайной для всех и для нас в том числе, как, несмотря на жесткий контроль, Панкрату удавалось воровать золото. Но факт остается фактом — каждый год в отпуск он ненадолго появлялся в родном селе и аккуратно закапывал похищенное в сарае под поленицей дров. За несколько лет Суслин стал тайным владельцем пяти килограммов золота в виде песка и даже нескольких самородков.

Перед очередным отпуском Панкрат взял, расчет и отправился в Москву, где по лимиту устроился на стройку и поселился в общежитии.

Через год ему предложили стать кандидатом в члены КПСС. Отказываться Панкрат не стал. Да и как он мог отказаться, когда о нем был наслышан сам всесильный начальник строительного треста?!.