Паутинщица (СИ) - Сон Полина

Я механически продолжаю принимать похвалы и поздравления, а потом спешу за кулисы, пока слезы не полились из глаз на потеху зрителям. Оказавшись в гримерке, сажусь в угол, закрываю лицо руками и судорожно рыдаю. Девочки смотрят на меня сочувственно, но ничего не говорят. (Я благодарна им за это, так как не вынесла бы их любопытства). Они быстро переодеваются, не негромко переговариваясь, а затем уходят, оставив меня одну.

И я снова и снова терзаю себя вопросами. Что могло случиться? Не понимаю, что я сделала не так. Почему Ден ушел? Я чувствую дурноту, голова кружится, а сердце стучит, как сумасшедшее, мысли скачут и путаются.

И тут я вспоминаю о Миранде. Она же сказала: «Если что-то пойдет не так — позвони». Точно, я должна срочно позвонить Миранде. Она должна знать, что случилось. Она же дружит с Деном.

Но разговаривать по школьному коммуникатору на глазах у всех не получится. Что же делать? Тут я вспомнила, что видела в зале Стива и Джека. У Стива есть личный коммуникатор. И если он еще не ушел, можно перехватить его в холле и попросить позвонить. Я лихорадочно переодевалась. Быстро сменила платье и, наплевав на красные глаза, побежала вниз.

Мне повезло: Стив и Джек действительно были в холле и о чем-то оживленно спорили. Я подошла и протянула руку, — Стив, дай коммуникатор.

Мальчишки посмотрели на меня, и Стив, видимо поняв что-то по моему лицу, молча протянул коробочку. Я отошла в сторону и набрала нужный номер.

— Миранда, это Соня, — мой голос дрожал.

— Что случилось, ты где? — с беспокойством спросила Миранда.

— Ден, — я уже снова рыдала, — Он ушел. Отдал цветы и ушел. И он был такой странный, такой холодный.

Я услышала, как тяжело вздохнула Миранда.

— Боюсь, что ты добилась того, чего хотела, Соня. Он тебя увидел. И теперь не знает, что с этим делать.

— Он больше не придет? — с замиранием сердца спросила я.

— Придет. Он обязательно придет, но как раньше больше уже никогда не будет.

Я всхлипнула.

— Дай ему время, — успокаивающее сказала Миранда. — Поверь, для него все тоже совсем не просто.

— Ты увидишь его, Миранда? Я хочу знать, что с ним все в порядке.

— О, Боги, да. Хорошо. Я с ним поговорю, — пообещала девушка. — Все. Прекращай реветь, Соня. Иди домой. Все будет хорошо.

Немного успокоенная, я отдала Стиву коммуникатор, и ребята напросились меня провожать. Я не возражала.

Ден.

В общежитие я вернулся все еще злой, как черт. В аккурат возле моей комнаты подпирала стенку Миранда. Я усмехнулся, — Караулишь?

Миранда неопределенно пожала плечами.

— А ты чего такой, спектакль не понравился?

— Ну почему же, понравился. Еще как понравился! Скажи, ты знала да? Ты в этом тоже участвовала?

Миранда виновато опустила глаза.

- Зачем? Зачем ты влезла?!

Я был просто в ярости, и наконец нашел на кого эту ярость выплеснуть.

— Соне очень хотелось, чтобы ты ее увидел…

— О, да! — я зло усмехнулся, — я увидел. Я и еще несколько сотен придурков, от мала до велика. Да ей теперь проходу не дадут, она теперь звезда! А мне что делать? У школы караулить и кавалеров разгонять?

Я бесился и никак не мог успокоиться. Миранда смотрела на меня с испугом.

— Все наладится, Ден, — промямлила она примирительно.

— Что наладится? Ей тринадцать лет, Миранда. Тринадцать долбанных лет!

Я ушел в комнату и в бешенстве шарахнул дверью.

Глава 17

Соня.

Я давно не видела своего друга по кличке Тень и после школы решила навестить его. То, что дело дрянь, я поняла сразу. Тень сидел на крыльце, понуро свесив голову. А над ним возвышался здоровый чернявый детина в красной рубашке. Детина, размахивал руками и что-то сердито выговаривал парню.

Однако, когда Тень поднял голову, я поняла, что недооценила ситуацию. На скуле и под глазом у парня расцветали багрово-черным свежие синяки. Нос был распухший, и из него тонкой струйкой текла кровь. Тень время от времени протягивал руку и размазывать ее по лицу.

Когда я подошла, детина переключил на меня свое драгоценное внимание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Подружка твоя? — спросил он у Тени, кивнув в мою сторону головой.

— Не трогай ее. Она тут не причем, — испуганно пробормотал парень.

— А раз подружка — пускай помогает. Поможешь, подружка?

Я неопределенно пожала плечами.

— У тебя неделя, Тень, — он злобно осклабился, — через неделю я за тобой приду. Ох, и попляшешь ты у меня тогда! Такие танцы будешь выдавать!

Когда детина, очевидно довольный собственным остроумием, удалился, мы наконец-то остались вдвоем. Я плюхнулась на крыльцо рядом с Тенью. Крыльцо, хорошо пожившее и давно рассохшееся, недовольно заскрипело, жалуясь на жизнь и намекая, что уже слишком старо для такого накала страстей. Я легко боднула парня головой, затем обняла и положила подбородок ему на плечо. Парень угрюмо молчал и шмыгал носом.

— Тень, опять отец, да? — парень опустил голову еще ниже, — Он снова все проиграл?

— Если бы, — горький смешок, — если бы он проиграл все… Все, что есть! Нет, Сойка. Он проиграл столько, сколько у нас никогда не было. И не будет.

Тень закрыл лицо руками.

— И теперь с меня требуют должок вернуть.

— А ты тут причем?

— Так ведь всем понятно, что с папаши моего взять нечего. Вот с меня и трясут.

- И что ты будешь делать? Опять на рынок воровать пойдешь? — скептически протянула я.

— Нет, Сойка. Мне такую сумму и за месяц не собрать. Черный Ян хочет, чтобы я украл кое-что другое.

Тень искоса посмотрел на меня, и я замерла в ожидании.

— У одного важного господинчика есть занятная вещица — часы старинной работы, родовая ценность. Стоят — жуть, ну да не в этом дело. Часы не продаются. А Яну они зачем-то позарез понадобились, то ли для своих каких нужд, то ли заказал кто. Так вот, господинчик этот имеет удобную привычку таскать эти часики в кармане.

— И тебе, я так понимаю, предлагается в этот карман залезть?

— Ну да. Делов-то… — парень иронично пожал плечами.

— Это просто бред какой-то… Тебя же поймают! — я с ужасом смотрела на парня.

— Ага, — с готовностью согласился он, — поймают. А как поймают, так и мокрого места от меня не останется. Хоронить нечего будет, — он немного подумал и бодро добавил, — сплошная экономия!

— Откажись, Тень! — я все еще не теряла надежды как-то отговорить его.

— А ты знаешь, кто этот Ян, Сойка?

Я вопросительно посмотрела, показывая, что не знаю и внимательно слушаю. Тень объяснил мне и, вот честное слово, лучше бы я и дальше не знала. Спала бы спокойнее.

— За рынком справа есть серое заброшенное здание. Видела? — я кивнула, — так вот, на самом деле, оно никакое не заброшенное. Там в подвале подпольный клуб.

Я удивилась, — А почему об этом никто не знает?

Тень поморщился и высвободился из моих объятий.

— Не сбивай меня, Сойка. Все, кто надо, знают. Так вот, в клубе устраивают бои без правил. Разные. Иногда просто девчонки дерутся до первой крови, ну там за волосы друг друга таскают, царапаются, пинаются. Могут им грязи под ноги налить, чтобы, значит, веселее было.

А могут против пацана волка выпустить, и смотрят, кто кого. В общем, такие как я, там долго не живут.

Тень замолчал, а у меня в душе закопошились нехорошие подозрения.

— А ты тут при чем? — не выдержав, поторопила я парня.

— Ну так вот, — вздохнул он, — этот Ян в клубе за управляющего. Ему папашин долг продали, и он теперь хочет меня за долги в клуб забрать. Папаша отдаст, даже не сомневайся! — хмыкнул он невесело. — Это если я часы не принесу. Получается, и так, и этак пропадать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Парень потер руками лицо, еще сильнее размазав кровь из носа.

Я в бессилии смотрела на друга, с ужасом осознавая, что, возможно, на сей раз это уже все, конец. Мы сами не справимся, а помощи просить не у кого. Но отчаиваться было не время. Тени и так плохо, а тут еще я со своими дурными предчувствиями. Надо собраться и что-нибудь придумать. Прямо сейчас. Наверняка, какой-то выход есть.