Дом там, где сердце - Шеннон Фаррел

Сестра Локлейна Циара сразу же вышла поздороваться с братом. Потрепав его по плечу, она довольно холодно по­жала руку Мюйрин.

Циара оказалась очень маленькой, сдержанной женщиной с золотистыми прядями в темных каштановых волосах и зе­леными глазами. Ей было тридцать четыре, она была на два года младше Локлейна, но выглядела даже старше, и ее грубые руки свидетельствовали о том, что в течение долгих лет она занималась тяжелой работой. Она была приветлива и вежли­ва, но не слишком дружелюбна. Мюйрин она разглядывала с откровенным любопытством и недоверием. Представляя ей Мюйрин, Локлейн натянуто улыбнулся:

– Это Мюйрин Грехем Колдвелл, жена Августина. Циара со стуком уронила миску, в которую накладывала картошку, и удивленно уставилась на обоих, обернув к ним свое выразительное утомленное лицо.

– Хозяин поместья женился?

– Это еще не все новости. Августин умер. Я предложил Мюйрин остаться у нас, пока мы приведем дом в порядок.

Циара продолжала молча смотреть на них, пока наконец не спохватилась, взяла накидку Мюйрин и засуетилась вокруг, чтобы та почувствовала себя уютней.

– Ах вы бедняжка! Но как? Я не понимаю…

– Пожалуйста, Циара, не сейчас, – напрасно настаивал Локлейн.

– Нет, Локлейн, расскажите ей. Или нет, лучше я сама. В отеле в Дублине произошел несчастный случай: Августин застрелился. Мы похоронили его вчера и приехали сюда.

– Боже правый, какой ужас! – Циара покачала головой, пытаясь прийти в себя.

Она подошла к огню и открыла крышку небольшого чер­ного пузатого котелка. Затем разложила картошку, которая была в нем, на три тарелки, а затем из еще одной небольшой кастрюльки, висящей над углями, положила им понемногу тушеного кроличьего мяса с подливой.

Локлейн покраснел, стыдясь простоты и бедности своего жилища. Он с облегчением заметил, что Мюйрин не обратила на это внимания и приступила к еде, предварительно поблагодарив хозяйку. По крайней мере, в коттедже чисто, подумал он про себя. Тем не менее ему было очень неловко.

– Я собираюсь перенести сюда вещи из своей комнаты, – сказал он. Он положил в рот еще одну ложку показавшегося теперь безвкусным мяса и попытался его проглотить.

Не глупите. Я могу поспать и здесь, у камина, или вместе с Циарой. Нет никакой необходимости выгонять вас из соб­ственной комнаты.

– Но в моей комнате только одна кровать, – хмуро воз­разила Циара и получила в ответ пронзительный взгляд от брата.

– Это не играет роли. Я могу постелить на полу, – спокой­но ответила Мюйрин.

–Мюйрин, вы леди из высшего света. Очень плохо, что вам приходится здесь оставаться, но чтобы вы спали на полу – уж это совершенно немыслимо, – краснея, сказал Локлейн.

– Да, я об этом думала, и все же собираюсь сделать имен­но так. Локлейн, прошу вас, ведь мы уже все обсудили и обо всем договорились.

Локлейн еще больше покраснел от этого напоминания и уже почти решился предложить ей снова спать на одной постели.

Ты должен подумать, резко одернул себя он и отвел взгляд от аметистовых глаз Мюйрин.

Он поднялся, чтобы отнести чемоданы в комнату Циары, и вышел из коттеджа. Через несколько минут он возвратился с матрасом, который принес из конюшни.

– Он совершенно чистый. Я нашел его в сарае. Он, очевид­но, предназначался парню, работавшему в конюшне, но тот уехал еще до моего прибытия сюда. Думаю, с тех пор как здесь не стало лошадей, нет нужды нанимать кого-то вместо него. Так что теперь матрас в вашем распоряжении.

– Спасибо, я думаю, он вполне подойдет, – сказала Мюй­рин. Она взялась за один край и помогла Локлейну разложить его на полу комнаты, куда Циара принесла несколько чистых выглаженных простыней.

– А что случилось с лошадьми? – спросила Мюйрин, пере­таскивая матрас в угол.

– Думаю, Августин продал их, чтобы выручить деньги на поездку в Шотландию, но, зная, как Колдвеллы обращаются с деньгами, допускаю, что они могли быть потрачены на что угодно, – ответил Локлейн с откровенным презрением в голосе.

– А нет ли здесь каких-нибудь его родственников, людей, готовых помочь вдове Августина, если я обращусь к их чув­ствам? – спросила Мюйрин.

Локлейн нахмурился, почувствовав, как прошлое снова всплывает в его жизни.

– Только его двоюродный брат Кристофер из соседнего поместья Духары. Он уехал в Европу, и его не будет здесь какое-то время, по крайней мере я так думаю. Он такой же транжира, каким был Августин.

В этот момент в комнату вошла Циара и, услышав слова брата, уронила простыни и одеяла, которые принесла.

– В чем дело? – раздраженно спросил Локлейн, смущенный неуклюжестью сестры.

– Н-н-ни в чем, – ответила она. – Я просто была неосторожна.

– Правда, Локлейн, ведь ничего не пострадало, – переубеж­дала его Мюйрин, поднимая постельное белье, тогда как Циара стремительно вышла из комнаты. – Послушайте, вы ведь ее обидели. И все из-за меня, – сердито сказала она. – Ей, на­верное, очень нелегко. А я, в конце концов, совершенно незна­комый ей человек, которого она должна приютить.

– Знаю, знаю. Она подчас ведет себя странновато в по­следнее время. Ей следовало выйти замуж, растить детей. Было бы в чем применить всю ее… ну… аккуратность, что ли, ее скрупулезность. Видите ли, она любит, чтобы все было иде­ально, а теперь даже больше, чем обычно.

– Что ж, может быть, ей не сделал предложение именно тот мужчина? – скользнув по нему взглядом, сказала Мюйрин, быстро расстилая постель.

– В том-то и дело. Она была очень красива. За последние три года она так изменилась, что я с трудом узнал ее, когда вернулся домой. Многие делали ей предложение, но она всем давала от ворот поворот. Даже мой друг Роберт, который работал в поместье кузнецом, просил ее руки. Она отказала ему, и он уехал с разбитым сердцем, – объяснил Локлейн и покачал головой как бы из сочувствия к другу.

– А где же Роберт теперь?– спросила Мюйрин. Она на­клонилась, раскладывая одеяла одно за другим, чтобы полу­чилась уютное спальное место.

– Я не знаю точно. В одном из соседних поместий. Он много разъезжает, то здесь, то там.

– Может, мы когда-нибудь воспользуемся его услугами, если вы его найдете, – добродушно предложила Мюйрин.

– Ну, лошадей у нас мало, всего лишь парочка рабочих коней для вспашки, но для ремонта поместья он подойдет нам как никто другой.

– Он женат?

– Нет, и никогда не был.

Локлейну не нравилось обсуждать странное поведение своей сестры с посторонним человеком. Пока Мюйрин не успела задать следующий вопрос, он вышел в кухню и подошел к ка­мину. Там он наполнил горячей водой бутылки и положил их в каждую из трех постелей.