Жена самурая (СИ) - Богачева Виктория

— Знаешь, ты не сопишь так громко, когда по-настоящему спишь.

Она почувствовала, как покрывается холодным потом, и покачала головой, будто отказываясь поворачиваться.

Мог бы и промолчать. Я старалась!

— Что тебе снится? — сдавленно спросила Наоми, все еще лежа к нему спиной.

Последовавшая за ее вопросом пауза была столь долгой, что она уже перестала надеяться на ответ.

— Мой старший брат, — наконец сказал Такеши, скрывая охватившие его эмоции за небрежным смешком. — Как я убиваю его раз за разом.

Наоми прикусила губу, не зная, что ответить, и не вполне уверенная, что ей вообще стоит сейчас говорить с ним.

Положить конец ее смятению помог Минамото, покинувший комнату без единого слова.

Глава 8. Ошибки и уроки

— Вы открылись, господин.

Такеши тряхнул головой и бросил короткий взгляд на Яшамару, наблюдавшего за его с Кацуо и Масато поединком. Рукав его тренировочной куртки был разрезан, а на плече наливалась кровью неглубокая царапина.

Хоть и незначительная и уж точно безболезненная, она была недопустима.

Он повел плечами, поднимая катаны так, что острие каждой было направлено на одного из его соперников.

Бой неплохо взбодрил его, избавив от мрачных ночных мыслей, но полностью сосредоточиться на нем Такеши не мог. За что и поплатился порезом.

— Еще раз, — велел он.

Солдаты бросились на него спустя короткое мгновение. Минамото приходилось отбиваться от них одновременно, используя обе руки — не самая легкая задача. Он перемещался без остановок, не позволяя себе даже секундных пауз, и вращал катаны столь быстро, что их движение было едва возможно уловить. Лезвия со свистом рассекали воздух, полированной гладью отражая редкие солнечные лучи.

Такеши умел биться красиво, если этого хотел. Сейчас в широких тренировочных штанах, безостановочно двигаясь, он напоминал вихрь — такой же стремительный и сметающий все на своем пути. Первым он достал Масато, ударив плашмя по спине, и тогда Кацуо остался с ним один на один.

Чтобы закончить бой, Такеши понадобилось несколько минут. Он застыл посреди площадки, опустив скрещенные лезвия, и ветер приятно холодил его разгоряченное тело. Он чувствовал быстрый ток крови и вкус схватки, и ладони приятно покалывало, стоило чуть сильнее сжать рукоять катаны.

Только в такие моменты он жил. Ощущал себя живым.

Окинув своих людей беглым взглядом и убедившись в отсутствии у них ран, Такеши кивнул в ответ на их поклоны и отпустил с площадки. Он умылся из бочонка с водой и только тогда повернулся к Яшамару. Когда-то он учил младшего из братьев Минамото воинскому искусству. Когда-то Такеши звал его сенсеем.

— Никто не покидал поместье с того дня, как вы вернулись, кроме крестьян, что привозят каждый день еду, — заговорил управляющий, когда Минамото подошел к нему. — И почти не было отправлено посланий. То, которое вы отдали лично мне, еще одно от лекаря — ему понадобились какие-то мази, и последнее… Последнее отправил Кацуо, господин. Никто не знает, кому.

Такеши встретился с ним взглядом и скривил губы. Они пытались выявить предателя; того, кто оповестил их врагов о том, что свадебный обряд все же состоится. Того, кто подложил в еду Наоми рыбу Фугу.

Ее яд убивал мгновенно, и от него не существовало противоядия. Девчонку спасло то, что она съела лишь один кусочек. Второй стал бы для нее смертельным.

— Значит, — медленно произнес Такеши, — вести отправляли лекарь, Кацуо и ты.

По лицу Яшамару пробежала тень, но он ничего не сказал.

— А Фугу Наоми подавала твоя дочь.

Управляющий вздрогнул и опустил взгляд. Накануне господин допрашивал Мисаки больше часа и отпустил ее, лишь узнав все до последней детали и поминутно восстановив вчерашний вечер. Яшамару собрался сказать что-то в ответ, но Такеши не позволил ему, заставив замолчать коротким взмахом руки. Они не говорили вплоть до завтрака, на котором присутствовал также Масахиро — Минамото нужно было многое обсудить с ними.

Они уже взяли каждый палочки, когда раздвинулись двери, пропуская в комнату для трапез Наоми.

— Я опоздала? — смущенно и растерянно спросила она, скользя взглядом по Минамото и двум его управляющим. Их она на завтраке увидеть не ожидала. — Я прошу прощения.

Для утренней трапезы она выбрала светло-серое кимоно с расшитым цветами подолом и собрала длинные волосы в высокий пучок на затылке. Неосознанно Такеши отметил, что его будущая жена не использовала ни одного украшения. И почти сразу же поморщился с досадой.

Он забрал ее из поместья лишь в тренировочных штанах и кимоно для поединка. Откуда бы было взяться украшениям? Ее отец, разумеется, не отправил следом ничего из ее вещей. Мелочный, мелочный мужчина.

А сама Наоми молчит. Слишком гордая? Просить ниже ее достоинства? Или здесь кроется что-то иное?

Спустя несколько дней после отравления Наоми все еще неуклюже двигалась, оберегая раненый бок. Она прошла к своему месту за низком столом и, опустившись на татами, с некоторым страхом посмотрела на расставленные пиалы с едой.

Такеши повернулся к ней, смерив еще одним пристальным взглядом. Болезненная бледность ее лица лишь ярче подчеркивала все еще не сошедшие синяки и царапины, что никак не хотели заживать. Она неловко держала палочки, пытаясь унять дрожь в руках, и рассматривала мужчин из-под опущенных ресниц.

— Еду уже пробовали, — сказал он, заметив, что Наоми медлит и не решается ничего взять. — Хорошо, что ты спустилась, — вновь заговорил он спустя несколько минут молчания. — Масахиро, отныне все вопросы будешь решать с Наоми-сан.

Управляющий ответил ему поклоном, а невеста — удивленным взглядом. Она не ожидала, что приступит к своим обязанностям так скоро, ведь накануне Минамото говорил ей о нескольких днях.

— Церемония пройдет в конце недели, — продолжил Минамото. — Из гостей будут лишь представители Фудзивара и Татибана.

— А кто именно? — спросила Наоми, безнадежно пытаясь скрыть свое любопытство и интерес.

Краем глаза она уловила, как смотрят на нее оба управляющих, и вздрогнула. Было в их взглядах что-то неправильное. Что-то, заставлявшее ее нервничать.

— Фухито Фудзивара и Нарамаро Татибана.

Оставшееся время завтрака прошло в неуютном молчании. Подспудно Наоми чувствовала, что именно она была тому причиной. Минамото не зря решил изменить своей привычке и разделить трапезу с управляющими. Верно, им требовалось что-то обсудить, а ее присутствие лишь помешало, ведь при женщинах никогда не говорилось о важных вещах.

Наоми не любила тишину. Она всегда беспокоилась, когда люди вокруг замолкали.

— Яшамару, идем. Масахиро, расскажи Наоми-сан все, что ей необходимо знать о поместье, — закончив завтрак, приказал Такеши и тотчас поднялся, уверенный, что все будет исполнено в полном соответствии с его словами.

Наоми проводила его растерянным взглядом и сжала под столом кулаки. Он обещал ей пару дней отдыха, и она не думала, что ее появление за завтраком будет воспринято им так. Словно она уже полностью окрепла. Словно всего лишь несколько дней она не пережила попытку отравления…

Что ж. В клане Минамото было мало жалости.

— Госпожа, идемте, — Масахиро смотрел на нее с легким прищуром, и Наоми увидела в нем пренебрежение и насмешку.

Она вскинула голову и поднялась, стараясь не шататься и не кривиться, оберегая раненый бок.

Следующие несколько часов Наоми провела, пытаясь запомнить все то, что рассказывал ей Масахиро. Он показал ей поместье, заставив обойти даже отдаленные его уголки. Земли Минамото оказались намного больше, чем она себе представляла, и не ограничивались садом, главным домом и постройками для слуг. Она увидела также тренировочные площадки, конюшни, казармы для солдат, оружейные, мастерские, две кузни, небольшой молитвенный домик и то, что поразило ее больше всего — заброшенные минка, в которых некогда жили представители клана Минамото.

Пустые дома с темными проемами вместо дверей. Внутри них гулял ветер, разбрасывая по татами старую, сухую листву.