Дьявол целует сладко (СИ) - Орлан Нари

— Скажи, хочешь или нет? — прозвучало намного ближе, чем прежде. Я могла только догадываться, насколько близко сейчас находится его лицо к моему.

Мартин словно спрашивал не о том, хочу ли я расслабиться. А о том, хочу ли я отдаться желанию. В его голосе звучали соблазнительные нотки — им было невозможно отказать. Но я боялась соглашаться на то, о чем не знаю.

— Хочешь. Я ведь вижу. Так или иначе, у тебя будет возможность в любую секунду меня остановить. Если ты, конечно, сможешь вымолвить хоть слово.

Я слышала, как он улыбнулся.

— Сейчас можешь лечь так, как тебе будет удобно. Потом я помогу воссоздать позу.

Когда я опустила голову на диван и легла на спину, матрац у ног прогнулся. Мягкая ткань домашних штанов дотронулась до моей лодыжки. Что он собрался делать?

Мартин провел рукой вверх по внутренней стороне голени до плотно сдвинутых коленей. Внезапно его губы нежно коснулись кожи бедра и легкими поцелуями принялись двигаться туда, где сейчас во мне сконцентрировалось все желание. Истекая влагой, мое лоно безумно жаждало прикосновений, и я безропотно повиновалась рукам Мартина, которые развели мои колени в стороны.

Горячее дыхание коснулось набухших складочек, и из моей груди вырвался первый тихий стон. С нетерпением я ждала того мгновения, когда его губы приблизятся всего на несколько сантиметров ближе, но он принялся покрывать легкими влажными поцелуями нежную кожу внутренней стороны бедра, буквально сводя меня с ума.

Мое тело затрепетало мелкой дрожью от переполняющего желания. Я вцепилась пальцами в обивку дивана, тяжело дыша. В голове мысли заволокло густым туманом — я не думала больше ни о чем, кроме мягких губ Мартина, которые ласковыми поцелуями спускались все ближе к лону, изнывающему от вожделения.

Я точно лишилась рассудка, когда кончик его языка медленно проскользил между моими складочками. Секундой позже к нему присоединились влажные губы — и вместе они принялись доводить меня до полного умопомешательства. Вспышки наслаждения пронзали мое тело с каждым прикосновением — Мартин ясно понимал, как нужно двигать языком, чтобы я умерла от удовольствия.

В этот раз я стонала так громко и часто, что не узнавала себя. Мои руки мертвой хваткой держались за диван, будто я боялась потерять притяжение земли или ориентировку в пространстве от испытываемого фейерверка ощущений. Голова металась, волосы путались, я то и дело кусала губы, рвано дышала, выгибалась дугой. Руки Мартина крепко держали мои бедра, пока его язык доводил меня до исступления.

Ощущения все сильнее захлестывали меня, извиваясь и скручиваясь в тугой жгут, который внезапно развернулся пульсацией внутри. Мое тело затопило жаркой волной. И казалось, каждая его клеточка в один миг расслабилась, принимая наслаждение.

Дыхание выровнялось, руки отпустили обивку дивана. Нежась в сладком тумане, я едва не уснула.

Спустя неизвестно сколько времени до меня докричался рассудок. Наваждение отхлынуло.

Что я только что позволила Мартину сделать? Совсем спятила?

Я сорвала ленту и вмиг села.

Это я таким образом собралась не связываться с Мартином? Подавлять свои желания? Держать себя в руках?

Сволочь. Он сделал это специально. Он издевается надо мной. Хочет доказать мне, что я не могу себя сдерживать в его присутствии.

Обернувшись, я увидела Мартина у кухонной стойки с пакетом апельсинового сока в руках. Он с жадностью присосался к горлышку и большими глотками пил сок. Жажда замучила?

Я подорвалась с дивана и подбежала к стулу. Мне уже было все равно, что Мартин сейчас увидит мое белье. Я быстро принялась одеваться.

— Полчаса еще не прошло, — послышалось из-за спины. Я не отреагировала на его слова, застегивая лифчик дрожащими пальцами.

Нет, я больше не буду надеяться на то, что смогу сдерживать свое желание. С Мартином нельзя оставаться наедине — это единственный выход.

Завтра, кровь из носу, необходимо придумать, как избавиться от перевода этой треклятой книги. Больше медлить нельзя.

Только я дотянула бегунок на молнии до верха платья, как сорвалась с места и остановилась лишь возле двери, надевая туфли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Снежана!

Я схватила сумочку и выскочила за дверь, громко хлопнув ею напоследок.

Боковым зрением я приметила какое-то движение справа в коридоре. Но когда я повернула туда голову — никого не было. Полная тишина.

Мне показалось?

Стараясь не стучать каблуками, я медленно пошла по коридору. За спиной послышался тихий щелчок замка.

Или не показалось?

ГЛАВА 10

Может, мне съездить в тот лагерь, из которого к нам перебрался Мартин? Поискать его старых друзей, знакомых… Но с какой стати им рассказывать мне о Мартине и о его секретах? Значит, нужно найти врага, а не друга.

Но я даже не представляю, как незаметно уехать в бывший лагерь Мартина… Следующий выходной мне дадут нескоро. Но я могу напроситься на командировку. Это вариант.

— Как тебе это платье? Скажи, шикарное? — Инна бесцеремонно отодвинула шторку в моей примерочной и предстала передо мной в золотистом платье с длинной объемной юбкой. — Снежа! Скажи хоть слово! Мне идет или нет?

— По-моему, юбка слишком пышная, — пробормотала я.

— Да? Тогда примерю другое.

Она уже собралась задвинуть штору обратно, как ее взгляд упал на синее платье, которое выбрала я. Инна нахмурилась — дело в том, что я погрязла в мыслях и совершенно забыла о вешалке в своей руке. Все пять минут стояла в примерочной, так и не переодевшись.

— Что с тобой?

— Все в порядке. Просто не выспалась.

Всколыхнувшись, штора мигом вернулась в прежнее положение. Я не солгала подруге по поводу недосыпа: всю ночь действительно проворочалась в кровати, разрываясь между желаниями уснуть и придумать выход из ситуации. И в порядке я точно не была.

Не успела я раздеться, чтобы примерить синее платье, как штора резко отодвинулась и Инна, уже одетая в кофту и джинсы, вытащила меня из кабинки.

— Если ты вправду не выспалась, то мы сначала напьемся двойного эспрессо, а потом пойдем выбирать платье, — заявила подруга, отдавая девушке из персонала наши платья. А после уже добавила шепотом на ухо: — Не могу смотреть на твое кислое лицо.

Выйдя из бутика, мы завернули в ближайшее кафе, где взяли по чашке бодрящего напитка и уселись за столик на кожаные диванчики, друг напротив друга. Эту ночь Инна ночевала дома, с семьей, и сама выглядела не лучше, чем я. Ее покрасневшие и припухшие глаза выдавали проведенную «нескучную» ночь, не нужно было и слов. Но несмотря на это, Инна пребывала в приподнятом настроении, излучала уверенность и желание навалять кому-то по первое число.

— Рассказывай. — Она подперла голову рукой и уставилась на меня любопытным взглядом.

Я слегка вздрогнула. Неужели у меня на лице написано, что я скрываю что-то…

— О чем рассказывать? — невинно улыбнулась я.

— Не о чем, а о ком. Говори, что происходит между тобой и Мартином.

Мой взгляд мгновенно опустился и вперился в коричневую пенку, которая тонким полумесяцем укрывала поверхность кофе. Если Инна заметила, что между нами с Мартином все не так просто, то заметил ли это еще кто-то другой?

— Давай, давай. Рассказывай, пока я не начала фантазировать.

Может, стоит обо всем ей рассказать? Может, тогда в моей голове мысли придут в порядок и я определюсь с дальнейшими действиями.

— Вы были знакомы раньше… — пробормотала Инна, задумчиво поднимая взгляд к потолку. — Перепихнулись когда-то… И теперь вдруг судьба столкнула вас вновь.

— С чего ты взяла такое?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Подруга лукаво посмотрела на меня:

— Когда мы сидели в баре, мне показалось, что вы знакомы намного дольше, чем несколько часов. Знаешь, люди, которые пережили вместе что-то запоминающееся, смотрят друг на друга по-особенному.

— Мы не… — я осеклась. То, что произошло между нами на заднем сидении «Порше», редко происходит с малознакомыми людьми. А Мартин наверняка узнал обо мне намного раньше и, возможно, специально решил со мной сблизиться подобным образом. Поэтому да, после случившегося мы никак не могли смотреть друг на друга так, как только что познакомившиеся коллеги.