Ошибки богов. Тетралогия (СИ) - Танков Вячеслав

– Я тоже задумывался над этим, – сказал я, сопоставляя некоторые факты и собственные домыслы. – Значит, она владеет этим искусством? Это напомнило мне об одном начатом деле, которым я пытался когда‑то овладеть.

Действительно, все выше сказанное живо напомнило мне ночь, точнее утро с Йоруичи, когда я подумывал об превышении предела воинов. Если Трайда сможет мне с этим помочь, то можно будет наладить массовый выпуск собственной армии. Ух, держитесь тогда Измененные!

– Да, – согласилась зайка, – именно поэтому демоны и растянули ее на веревках и цепях и насиловали, пока она не потеряла сознание, стремясь сломать. И тут появляешься ты – Избранный, представитель хумансов. Ты весьма удачно попал под исключение из правил ордена. В любом другом случае, ей не оставалось бы ничего кроме самоубийства, дабы унести запретное искусство с собой в могилу! Не сомневаюсь, рано или поздно, она попытается тебе рассказать истинные причины, по которым она тебя сопровождает, – ухмыльнулась крольчиха.

– Ладно, а теперь оденься и попробуй уснуть и дай выспаться другим, – сказал я, протягивая руку за костюмом, но зайка, не теряя времени, ловко перевернулась, хватая руками моего отдохнувшего бойца.

– Даже не думай! – насмешливо прошептала она, поддразнивая язычком солдатика. – Так просто ты от меня не отделаешься! – Вдруг она напряглась, причем ее свесившиеся ушки встали торчком, а сама зайка вновь взглянула в угол, где спала драконица. Но, очевидно тревога оказалась ложной, и зайка вновь расслабилась, опускаясь на меня всем телом. Причем ее лоно оказалось в миллиметрах от моего лица.

– Смотри! – пробормотал я, примериваясь. – Ты сама напросилась!

Вместо ответа Катарина обхватила мою телескопическую антенну с такой страстью, погружаясь почти до самого конца, что я даже испугался за сохранность ее горла. Чтобы не проиграть ей, мне пришлось буквально высверлить языком предложенную моему вниманию ракушку, чтобы добраться до жемчужины…

* * *

… Эффа давно не спала. Прошло уже почти полтора часа, как сменился караул и ушастая подруга Избранного, предварительно скинув с себя шмотки, преспокойно нырнула под его плед, совершенно не опасаясь вплотную спящих девушек. Одним глазом она косилась на их игры, не заметив, как ее собственные руки при этом скользнули между ног, приподнимая чешуйчатую природную сумочку, под которой хранился предмет зависти остальных самцов‑драконидов. Пару раз она, все‑таки, выдала себя чересчур шумным дыханием, но потом зайка решила не обращать внимания на невольную свидетельницу их ночной игры и полностью отдалась ласкам Ричарда.

– «Что ты делаешь?! Он же совсем другого вида! Он исцелил тебя и твою дочь, а также многих соплеменников!» – убеждала себя запутавшаяся драконидка, но тело ее кричало обратное. Оно хотело ощутить себя под сильным горячим торсом молодого парня хумансов, желало быть сжатым, как та зайчиха сейчас, его мощными объятиями, вожделело его поцелуев, его страстного языка, который сейчас…

Ох‑х‑х, один взгляд на то, что он проделывал «ЭТО» с его помощью, заставлял молодую дракониду так сильно истекать соком, словно зрелый плод, лопнувший от переизбытка влаги. Эффа невольно простонала в момент искусственного оргазма, но заигравшиеся участники не обратили на нее внимания, лишь ушки Катарины невольно вздернулись кверху, но вновь опустились. Драконида с недоумением посмотрела на свои пальцы, смоченными собственными выделениями. Она была достаточно зрелой особью и уже не раз откладывала яйца. Но никогда раньше она не чувствовала такого прилива желания…

Собственно, у драконидов не было такого понятия, как семья. Скорее, равноценная община, где каждый мог заниматься любовью с той, кто ему нравился, конечно, при получении согласия особи. Все без исключения яйца собирались в одном месте под присмотром пожилых матрон, но, по истечению определенного срока, любая мать могла забрать своего ребенка и заботиться о нем самостоятельно, если считала это нужным. Вопрос о единокровии даже не поднимался. Дитя и мать всегда могли найти друг друга, даже по прошествии многих лун.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Проклятие коснулось и Драконид, поэтому появление мальчиков стало чем‑то особенным, и матерям решено было отказывать в их праве. К сожалению Эффы, после войны она не смогла осчастливить племя рождением сына. Забрав одну из дочерей, она отправилась в Белую бухту, где, по слухам обосновался Избранный, способный исцелить травму ребенка.

Теперь она удивлялась своим порывам и думала, как жить дальше. А если он спросит, почему она краснеет при взгляде на него? А род Драконид был славен и тем, что его представители редко, почти никогда не лгали. Особенно тем, кто так много для них совершил…

Так, проворочавшись, она и уснула. А Зайка с хумансом копошились почти до самого утра, пока не разбудили остальных финальными стонами. Они еле‑еле успели притвориться спящими. Недоуменные девушки пожали плечами и вырубились снова, дав шанс Избранному и его верной подруге одеться…

* * *

Девушки повскакали, едва рассвело, пока я, измученный ночными скачками, спал без задних ног. Надо отдать должное зайке – она тоже вскочила вместе с остальными. Мне же удалось поспать еще пару часов, пока все приводили себя в порядок.

Позавтракав остатками вчерашнего ужина и несколькими саморазогревающимися брикетами, мы продолжили путь. Эняон, пребывая в образе волчонка, уверенно вел нас вглубь леса. А я на ходу экспериментировал с подарком детей Леса. В теории это казалось усилителем чувств, а на практике все было гораздо сложнее. Так, я мог, например, разделить свое сознание или по крайней мере слушать и воспринимать все одновременно в двух местах сразу. Эняон косился на меня, вероятно, он что‑то чувствовал, но Зельда, практически заменившая ему мать, строго‑настрого запретила ему отвлекать лорда.

Вдруг, я что‑то почувствовал. Это был даже не голос, а скорее мысленная мольба, еле слышимый возглас, будто просящий находился глубоко под землей или просил помочь на последнем выбросе эмоций. И этот мысленный призыв принадлежал несомненно разумному существу.

– Отряд стой! – заорал я во все горло! – Кто‑нибудь слышит это? – Но ответом мне было только недоуменное молчание. Только оборотень встревоженно вертел мордой и скулил. Ему явно не нравилось, в каком месте мы остановились. Поняв, что рассчитывать можно только на свой слух, я махнул рукой девушкам и метнулся в чащу. Никто даже не подумал оспорить приказ, – взглянув назад, я увидел, как вся команда несется за мной в едином порыве. Но лучше бы я смотрел вперед. Споткнувшись, я ударился лбом и кувырком покатился в овраг, сопровождаемый встревоженными воплями. Скорость я набрал приличную, и все попытки за что‑нибудь схватиться оставались безуспешными. Так, я докатился до самого низа оврага, но, вместо ожидаемой остановки, провалился в темноту, и еще в полете так стукнулся лбом о выступ, что аж заорал от боли.

Упав, я сразу же активировал самоисцеление, чувствуя как с хрустом встает на место кость правой руки. Я все‑таки умудрился ее сломать. Сверху тут же раздались странно глухие крики. Взглянув наверх, я поразился даже не тому, что пролетел не меньше трех метров и остался жив, а странному куполу синего цвета, закрывающего отверстие. Судя по теням метавшимся вверху, девушки пытались мне помочь, но по какой‑то причине спускаться не торопились.

И тут я вновь услышал этот призыв. Судя по всему, его обладатель находился совсем рядом со мной. Взглянув еще раз наверх и пожав плечами, я двинулся вглубь помещения, куда меня угораздило влететь. Хаосом и злом тут не пахло, насколько я мог доверять своим ощущениям, скорее было что‑то…Странное, непонятное…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Света от отверстия, пробитого мной, не хватало, и я активировал свой солнечный шарик, который, подлетев к потолку пещеры, ярко осветил все вокруг. Я ахнул. Обстановка вокруг была знакомой и странной одновременно. Словно я ребенком залез на бабушкин чердак, где стоят непонятные вещи, отдающие древностью. У стен геометрически правильного помещения стояли незнакомые, никогда не виденные мной приборы, несомненно созданные руками человека. На некоторых иногда даже пробегали проблески таящейся внутри энергии. Руками трогать я их не стал, правильно опасаясь удара током или еще какой дряни… Мало ли на чем они работали и для чего предназначались. Так, идя по коридору мимо покрывшихся мхом артефактных машин, я вышел в огромный круглый зал.