Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шэн Линъюань потерял дар речи.
Не услышав ответ, дух меча раскапризничался: «Или в этом клане шаманов есть какие-то странные заклинания, способные заставить мужчину стать женщиной? Об этом ты читал в тех книжках из листьев?»
«… Замолчи! Я с тобой и двух лет не проживу!»
Но меч демона небес больше не мог молчать. У него был поистине живой характер, юный дух был полон энтузиазма, как маленькая бродячая собачонка. К сожалению, в целом мире не было места, где он мог бы повеселиться. Еще до своего рождения он был заточен в клинок, он понятия не имел, что такое свобода и не видел во всем этом ничего необычного.
Избыток его энергии просачивался наружу и волной обрушивался на Шэн Линъюаня.
«Они женаты?»
«Нет. Они не отправляли трех писем и не совершали шести обрядов»3.
3 三書六禮 (sān shū liù li) — три письма и шесть обрядов (традиционные брачные ритуалы).
«Ай, Линъюань! Почему ты сперва сказал, что «никому ничего не расскажешь», а потом, что это «элегантно и очаровательно»? Я запутался. Это хорошо или плохо?»
В конечном итоге они поссорились, и у Шэн Линъюаня на лбу вздулись вены. К счастью, у него был особый талант обращаться с этим духом меча. Он нашел книгу с самым мелким шрифтом, раскрыл ее и уставился на вереницу непонятных символов. Не сгорело и половины палочки благовоний, как море его сознания успокоилось. Дух меча смотрел на мир его глазами. Однако, этот маленький невежда тоже обладал некоторыми талантами. Если в книге не было рисунков, он какое-то время смотрел на письмена, а потом засыпал крепко, как пьяный.
Вот и теперь беззаботный дух, живущий в море знаний юного принца, задремал. Когда стемнело, и все звуки вокруг стихли, этот вредитель снова проснулся.
Обнаружив вокруг себя непроглядную темноту, он понял, что Линъюань, должно быть, закрыл глаза и отдыхал. Дух меча чувствовал его ровное и спокойное дыхание, потому не пытался его будить. Он слушал шепот ветра и шелест листьев в лесу Дунчуаня.
В это время весь мир тонул в весне. Цветы и птицы, рыбы и насекомые, даже звери… Все вокруг, казалось, шептало о любви, все было пронизано духом тайных свиданий.
Духу меча вдруг стало скучно. И вовсе не потому, что он был отсталым или невежественным. Он действительно не мог покинуть клинок. С самого рождения это маленькое создание жило в позвоночнике Шэн Линъюаня. Когда Линъюань не обращал на него внимания, духу меча казалось, что его и вовсе никогда не существовало.
Как мог тот, кто никогда не видел себя в зеркале, понять, что такое «чувства»?
У него не было доказательств.
Глубокой ночью, ворочаясь с боку на бок, дух меча коротал время, представляя, сколько груш завтра созреет на большом дереве. И так продолжалось до тех пор, пока ему снова не захотелось есть.
Море знаний Линъюаня оставалось спокойным, в нем время от времени мелькали сновидения. Большинство шаманских книг были трудны для понимания. Порой он бессознательно повторял во сне новые слова. Это привычка была с Линъюанем на протяжении многих лет. Собираясь отдохнуть, юноша старался очистить свой разум, сосредоточившись лишь на том, что узнал за день или на вопросах, на которые не смог найти ответ. Потому, когда он спал, его разрозненные видения полнились всевозможными заумными вещами. С одной стороны, это улучшало его память и помогало привести в порядок мысли… С другой, так ему не снились те, кто всю жизнь следовал за ним в тени с желанием убить.
Его грезы были заполнены скучной поэзией. Даже если это никак не трогало невежественного духа меча, этого, по крайней мере, было достаточно, чтобы тот успокоился и заснул. Линъюань не хотел его пугать.
Дух меча лежал в море знаний и смотрел на шаманскую письменность. Перед ним мелькали страница за страницей. Как и ожидалось, через некоторое время его вновь потянуло в сон, и он пробормотал: «Ты так и не сказал мне, хорошими или плохими были те ребята, которых мы встретили днем».
Шэн Линъюань не проснулся, но море знаний среагировало на эти слова. Образы шаманских книг рассеялись, и сон переменился. Теперь перед глазами духа стояла картина, открывшаяся им днем у холодного источника.
«Да, это они!» — произнес дух меча.
Невесомый туман, поднимавшийся над водой, постепенно рассеялся.
Дух меча прошел сквозь полупрозрачную завесу, желая подойти поближе и как следует все рассмотреть, но образы во сне Линъюаня были крайне расплывчатыми.
Дух меча спросил: «Может ли мужчина жениться на мужчине? Это у всех людей так, или это обычаи клана шаманов?»
Но Шэн Линъюань спал, и некому было ему ответить. Вдруг, неясное видение снова изменилось, оставляя невесомое ощущение иллюзорности происходящего.
Дух меча и не ждал, что ему ответят. Он тщательно смаковал это слово, «жениться», так, будто говорил о «мире» и о «Паньгу» из древних легенд4. Но если те слова были ему понятны, то это новое казалось каким-то неправильным. Неправильным, потому что оно не имело к нему никакого отношения.
4 盘古 (pángǔ) — миф. Паньгу (согласно китайской мифологии — первый человек на земле).
Но оно имело какое-то отношение к Линъюань. Стоило только духу меча подумать об этом, как он неожиданно смутился.
Линъюань хотел жениться. Великий мудрец клана шаманов постоянно шутил об этом, говоря, что, когда Его Высочество унаследует трон, он непременно женится и… произведет на свет наследника.
«Произвести на свет наследника» означало, что он должен был взять в жены незнакомую женщину. Тогда они стали бы одной семьей. Через чувства Шэн Линъюаня маленький дух меча только и мог, что смотреть на всех этих женщин и слушать, как они разговаривают с Его Высочеством. Ему здесь попросту не было места…
Он лишь ненужная вещь…
Дух меча вздрогнул. Его «мир» собирался отвернуться от него, оставив его в этом холодном темном месте.
Эта мысль тут же превратилась в неугасаемый пожар. Невежественный дух меча страдал от нестерпимого желания присвоить этого человека себе.
«Если люди могут делать то же самое, может, тебе вовсе не обязательно жениться на женщине? — невольно выпалил дух меча. — Ты бы… может, тогда тебе бы не пришлось никого искать? Давай, я всегда буду единственным?»
После его слов сон Шэн Линъюаня стал еще туманнее. Холодный источник превратился в, окутанный паром, горячий водоем. Перед глазами духа меча стояла бескрайняя белизна. Даже когда Шэн Линъюань спал, он подсознательно не желал ему ничего показывать.
Воздух вокруг был
