Звездные трагедии - Федор Раззаков

На БАМ Дин уехал 4 августа и пробыл там более двух недель. Концерты проходили прямо в тайге, на импровизированных площадках (однажды Дин пел даже на крыше поезда). Вот как об этом вспоминает бессменный переводчик артиста Олег Смирнов:

«Привезли нас в Тынду. В программе значилась встреча с мэром города, женщиной, явно замученной текучкой. И вот Дин ее спрашивает: чем знаменит ваш город? Она ему сначала про соцсоревнование, про проблемы питания, а потом вдруг и говорит: „В СССР мы держим первое место по сифилису и гонорее“.

По трассе БАМа мы ехали в литерном поезде начальника магистрали. Один вагон – с журналистами, второй – «спальный» – для Дина, с конференц-залом, третий загрузили в Иркутске «спец-едой»: экспортной водкой «с винтом», икорочкой, вкусной рыбой. Дину все это не нужно было, но сопровождающие нас комсомольские вожаки пировали вовсю.

По трассе поезд шел медленно – рельсы только положили. Вдруг видим: по тайге человек идет в рваной телогрейке и треухе. Летом! А вокруг на 200 верст никакого жилья. Дин спросил: кто это там? А это, говорят ему, зэк. У него, скорее всего, пожизненный срок. Такие весной убегают, все лето по тайге бегают, а зимой обратно, на зону.

На БАМе Дин выступал бесплатно. А вообще на гастролях в СССР Дину платили и в рублях, и в валюте. В валюте совсем немного, что-то порядка 300 долларов, и эти деньги он отсылал в Штаты в качестве алиментов дочери от первого брака. Рубли тогда обменять было нельзя, и он тратил их на покупку черной икры для жены, устраивал банкеты для музыкантов…»

Вернувшись в Москву, Дин посетил Международный кинофестиваль, который проходил в столице в те дни. А 21 августа дал пресс-конференцию в Комитете молодежных организаций, где рассказал о своих гастролях на БАМе. На следующий день он уехал в Вену на фестиваль газеты австрийских коммунистов «Фольксштимме», откуда затем вернулся в ГДР и дал там 26 концертов в разных городах.

Между тем в конце 1980 года закончился роман Дина Рида и Эве Киви. Его расстроила все та же политика, которой Дин Рид посвятил почти всю свою жизнь. Как я уже отмечал, после развода с Вибке у Дина был шанс жениться на Эве Киви и уехать с ней в одну из европейских стран (в хонеккеровскую ГДР его с ней вряд ли бы пустили). Но он на этот шаг не решился. Вместо этого он женился… на другой киноактрисе – 37-летней гражданке ГДР Ренате Блюме, которая хотя и не была в родстве с высшими иерархами Восточной Германии, но в идеологическом плане была не менее проверена: за роль Женни Маркс в советско-германском телесериале «Карл Маркс. Молодые годы» она будет удостоена Ленинской премии за 1982 год. С Ренатой Дин познакомился еще в 1974 году, когда они вместе снимались в Петрозаводске в фильме «Кит и компания» по Джеку Лондону. Однако дальше дружбы их отношения не пошли, поскольку у каждого из них тогда была своя личная жизнь: Дин был женат на Вибке, а Рената крутила любовь с Гойко Митичем (с ним она снималась в фильме «Ульзана»). Понадобилось еще шесть лет, чтобы их дружба переросла в любовь. Стоит отметить, что у Ренаты рос сын от первого брака – восьмилетний Александр, – которого Дин усыновил. По словам Э. Киви: «Дин сам мне сообщил об этой женитьбе по телефону, сказав, что встретил женщину-друга, очень похожую на меня, и тут же назначил свидание в Москве. Впервые я ответила ему отказом. Больше мы не виделись…»

Тем временем Дин продолжает вести насыщенную жизнь актера и политика. 14 апреля 1981 года он впервые дает концерт в крупнейшем концертном зале Берлина Конгресс-холле. А два дня спустя начинаются его гастроли по Советскому Союзу. Начинает он их с Минска, затем едет в Киев и Ленинград. Эти гастроли совпадают с выходом очередного фильма с его участием – «Пой, ковбой, пой». В июле того же 81-го Дин вместе с Ренатой Блюме специально приезжает на Московский кинофестиваль, где состоялась премьера этой картины. И опять Дин играл главную роль – жизнерадостного певца, путешествующего с другом по Дикому Западу и распевающего веселые песни. Однако был ли Дин Рид столь же счастлив и весел в обычной жизни? Многие из тех, кто был близко знаком с Дином, отмечали, что в нем начинают происходить странные перемены. Внешне все вроде было как обычно – Дин продолжал разъезжать по миру с миссией мира (так, в августе 83-го он посетил Чили, после чего приехал в Москву и дал пресс-конференцию об этой поездке в Комитете защиты мира) и клеймить позором воинствующую политику США. Однако нельзя было заметить и другое – Дин все чаще стал говорить о боге и своем отношении к религии. Например, во время своего очередного посещения Москвы, когда он выступал перед студентами Школы-студии МХАТ, он внезапно заявил, что изучает… жизнь Иисуса Христа. Дин сообщил изумленным советским студентам-атеистам, что до сих пор ничего не знал о жизни и смерти, что приход Христа с его заветом – единственное, чему надо поклоняться. Многие сидящие в зале тогда подумали, что он шутит, так неожиданно в его устах выглядели эти признания.

Ближе к середине 80-х Дин изменился еще сильнее. Он вдруг перестал активно заниматься политикой и начал много пить. Многих это удивляло, так как внешне Дин продолжает олицетворять собой благополучие и успех. Он имел хороший дом в Потсдаме, платя за него сумму, эквивалентную примерно 40 долларам в месяц, прекрасную семью. В его творческом активе было уже 18 фильмов и 13 долгоиграющих пластинок.

В то десятилетие Дин продолжал посещать Советский Союз не реже двух раз в год. Только теперь его тянула сюда не политическая деятельность, а дела более романтические – в Москве у него появилась новая любовь. Причем она была моложе его почти на тридцать лет. Это была 16-летняя танцовщица ансамбля Аллы Пугачевой «Рецитал» Рада. С ней Дина свела гастрольная судьба – они познакомились на съемках телевизионной передачи в Останкино. Рада с первого взгляда влюбилась в Дина и ради своей любви готова была пойти на любые жертвы. Как вспоминает свидетель тех событий О. Непомнящий: «Дин увидел ее, и толпа статистов, занятых в съемках его песни, словно растворилась в воздухе; в совершенно пустой студии были только они вдвоем. Он был женат, и она приняла его любовь такой, какой она могла быть, не требуя ничего изменить и ни в чем измениться…»

Роман Дина и Рады тянулся на протяжении нескольких лет и оборвался неожиданно по воле Дина. Узнав, что его жена начала догадываться об этом адюльтере (у Ренаты в Москве, еще со съемок «Карла Маркса», остались друзья, которые неоднократно посылали ей соответствующие сигналы), Дин порвал с Радой. Но, зная о том, как сильно девушка его любит, согласился поддерживать с ней эпистолярную связь.

Волею судьбы свой последний день рождения в сентябре 1985 года Дин отмечал в Москве в компании своих друзей. Его приезд совпал с запуском нового кинопроекта – фильма «Опасная близость» («Кровавое сердце»), который должны были снимать две студии – «ДЕФА» и Рижская киностудия (режиссером фильма был немец Гюнтер Райш). И опять основа фильма была политическая: в нем рассказывалось, как молодой фоторепортер Боб (его играл Дин Рид) становится невольным свидетелем расправы американских властей над восставшими в поселке Вундед-Ни индейцами (февраль 1973 года) и встает на защиту краснокожих. Роль подружки Боба должна была играть Рената Блюме.