Возвращение императора - Аллан Коул

Муть… Неясное изображение… Разгромленный космический корабль… Генераторы Маклина вышли из строя… Экран заволокло дымом — на полную мощность включился Юкава-драйв…

Репортер в отчаянии выкрикивал в эфир:

— Ужас… Ужас… Какой ужас…

— Полный ход, пожалуйста. Домой, Джеймс.

«Аойф» прыгнул в гиперпространство, воздух с громким хлопком занял освободившееся место, где только что находился эсминец. Однако никто ничего не заметил, потому что как раз в этот момент «Джульетта» рухнула прямо в центр посадочного поля Соуарда. Не было ни огня, ни обломков. Только дымящийся кратер.

Стэн с печальным лицом отвернулся от экрана, когда «Аойф» перестал принимать передачу с коммерческого канала.

— Какая чудовищная история, — произнес он. — Такие милые, маленькие детки, а теперь они размазаны по летному полю, как клубничный джем. Клубничный? Нет, томатная паста. С солоноватым привкусом. И все так совпало. Не повезло им. Хотя, скорее всего, они выросли бы и стали жестокими убийцами, или адвокатами, или еще кем-нибудь, но нам их послала сама судьба. Как говорит мистер Килгур, когда Бог что-нибудь забирает одной рукой, другой он обязательно дает.

Марр и Сенн перестали обниматься и огромными немигающими глазами потрясенно уставились на Стэна. Однако заговорила Хейнз, которая выразила общее мнение:

— Знаешь, Стэн, ты все-таки настоящий мерзавец.

— Вот и мама всегда мне так говорила, — с довольным видом согласился Стэн.

— Спасибо, — совершенно серьезно сказала Лайза.

— А, ладно. Ничего особенного. Ты же меня знаешь. Святой Стэн. Убиваю целомудренных девушек. Спасаю драконов.

Стэн уже давно не чувствовал себя таким довольным. Кроме всего прочего, его ужасно удивило, что все прошло так успешно. Официально история с «Джульеттой» так и осталась трагическим событием, очередным примером растущего психоза безмерно разросшейся цивилизации. На самом деле расследование показало, что силы правопорядка были ловко одурачены. Конечно, никому не удалось отыскать следов записи, которую так тщательно сделали актеры и режиссер, нанятые Стэном. Ничего не осталось от старого корабля бхоров, если не считать здоровенной ямы на взлетном поле и клубящегося дыма. Следователи понимали, что обязательно должны были быть следы углерода: ведь на корабле находилось восемнадцать или даже больше живых существ, погибших во время катастрофы.

Узнав об этом, Стэн выругался. Если бы он как следует продумал все заранее, обязательно засунул бы на корабль несколько говяжьих туш — тогда никто и никогда ни о чем не смог бы догадаться.

Три могучие имперские боевые флотилии вышли из гиперпространства в системе Истрн. Все корабли находились в полной боевой готовности. Окажись здесь Стэн, ему бы не поздоровилось.

Вокруг давно погасшей звезды вращались шесть планет и их многочисленные луны. Пустота. Никакого Стэна.

Никакого повстанческого флота. Ничего.

Сложные сенсоры определили, что в эту систему никогда не залетал ни один корабль. Система была лишь отмечена на звездной карте, ее даже не стали исследовать. По правде говоря, здесь не было ничего, представляющего хотя бы малейший интерес.

Большой блеф Стэна сработал. И продолжал работать. Он, естественно, и не собирался отправляться на Аль-Суфи — система находилась слишком близко от Прайм-Уорлда, чтобы он стал рисковать своим маленьким флотом.

Дезинформация, запущенная через сеть двойных агентов Хоне, была лишь первым шагом сложного многоступенчатого плана.

Стэн начал партию в покер с вечным императором. В следующий раз, в другой системе, императорские разведчики обнаружат следы пребывания Стэна или его кораблей.

И дело было не только в том, что в эту игру можно играть до бесконечности, — император не мог себе позволить роскошь игнорировать сообщения о перемещениях Стэна. Ему придется сжигать АМ-2, попусту гонять огромные боевые флотилии, теряя тем самым остатки уважения, которым он еще пользовался в глазах военных моряков.

Началась игра, которая в конечном счете должна подорвать моральный дух имперских вооруженных сил.

Глава 15

Субадар-майор Четабахадур четко отдал честь.

— Сэр! Явился по вашему приказанию.

— Присаживайтесь, субадар-майор, — сказал Пойндекс. — Оставим формальности.

Четабахадур сел, его маленькое хрупкое тело замерло на стуле.

— Боюсь, у меня плохие новости, — заявил Пойндекс. — Мне жаль, что именно на мою долю выпало сообщить их вам. Впрочем, нет никакого смысла тянуть резину — будет только хуже. Как вы знаете, вечный император очень ценит вас, ребята, за долгие годы верной службы.

Четабахадур заморгал. Быстро-быстро. Любая другая реакция была недопустима. Слова «вас, ребята» являлись оскорблением, за которое следовало перерезать глотку тому, кто их произнес. «Годы верной службы» — их насчитывалось несколько сот… Это заявление требовало перерезать Пойндексу глотку во второй раз. Что касается «высоко ценит» — ну, это уж слишком!

Субадар-майор нацепил налицо нежное выражение, раздумывая о том, какие невероятные чудеса позволяют этой жабе оставаться в живых после произнесения таких чудовищных оскорблений.

— Император ценит вас чрезвычайно высоко, — продолжал Пойндекс. — К сожалению, он в ужасном положении. Понимаете, денег не хватает. Идет повсеместное сокращение расходов — людям приходится потуже затягивать пояса.

— Да, сэр, — сказал Четабахадур. — Гуркам это известно, сэр. Но если требуются новые жертвы, сэр… не сомневайтесь, мы готовы.

— Как великодушно с вашей стороны. — Пойндекс снисходительно улыбнулся. — Однако в этом нет никакой необходимости. В данных обстоятельствах. Видите ли, я получил приказ распустить ваш отряд. Нам всем приходится чем-то жертвовать в смутное время.

Без малейших колебаний Четабахадур сказал:

— Нет никакой необходимости извиняться, сэр. Передайте императору, что гурки готовы выполнить любой его приказ. Если он желает распустить нас, сэр… и хочет, чтобы мы вернулись в Непал… ну что ж, мы так и сделаем. Без малейших колебаний, сэр. Вы можете заверить в этом императора.

Пойндекс снова улыбнулся.

— Обязательно.

Субадар-майор вскочил на ноги и снова отсалютовал шефу ВБ.

— Если это все, что вы хотели мне сказать, сэр, я пойду проинформирую моих людей.

Пойндекс небрежно махнул рукой.

— Да, это все. Большое вам спасибо.

— Это вам большое спасибо, — сказал Четабахадур, затем повернулся и, четко печатая шаг, вышел из комнаты.

Пойндекс откинулся на спинку кресла, довольный тем, как ловко ему удалось справиться с таким трудным делом… Впрочем, его немного удивило то, как спокойно гурк отнесся к его сообщению.

Какая верность императору! Слепая, тупая верность.

Пойндекс рассмеялся, настроил свой коммуникатор и приказал солдатам внутренней безопасности занять посты покидающих Прайм-Уорлд гурков.

Оказавшись за дверью кабинета Пойндекса, в коридоре, расположенном этажом ниже императорских апартаментов, Четабахадур с трудом сдержал желание подпрыгнуть вверх и изобразить в воздухе какое-нибудь замысловатое па.

Уже довольно давно он и его люди чувствовали беспокойство по поводу распадающейся личности императора. Их тошнило от его действий и приказов. Они никак не могли понять, как солдат, которым они так восхищались, — Ян Махони — мог оказаться предателем. Кроме того, они просто не могли поверить, что Стэн, бывший когда-то их командиром и, насколько им было известно, командовавший взводом гурков и по сей день, мог восстать против императора без особой на то причины.

Все гурки хотели уволиться. Единственное, что их останавливало, — клятва, которую они принесли, и то, что император мог воспринять подобный поступок как жестокое оскорбление. Он бы их всех уничтожил.

Они боялись за своих соплеменников в далеком Непале. Никто из турков не сомневался, что император сотрет Непал с лица земли. Теперь же — о радость, радость! — небеса улыбнулись гуркам. Император их уволил. Замечательно, что эту новость принес такой отвратительный варвар, как Пойндекс.

Не следует думать, что Четабахадур простил ему хамское поведение. Когда-нибудь он убьет Пойндекса. А если нет, сын Четабахадура убьет сына Пойндекса.

У гурков долгая память.

Пойндекс с интересом наблюдал за распростершейся перед вечным императором Бэсикер.

— О, мой господин, я ослеплена вами. Мои члены дрожат. Мой разум отказывается служить. Язык не в состоянии передать чувство восхищения и благоговения.

Пойндекс с трудом скрыл улыбку. Как раз язык у нее работал превосходно. Новая верховная жрица культа вечного императора лежала у ног новоявленного бога.