Тигр. Тигр! - Альфред Бестер

— Не перебивайте меня, — оборвал Бекон. — Я служил в армии и все это знаю. Но я никогда не видел такого циферблата. Он не из нашего мира. Я говорю буквально.

— Да? То есть?

— Я встретил ее снова.

— Фрейду?!

Он кивнул.

— И снова на Кони-Айленде, возле роллер-костера. Я подошел к ней сзади, затащил в аллею и сказал: «Только пикни — и на этот раз будешь мертва наверняка».

— Она сопротивлялась?

— Нет. Без единой царапинки, свежая и девственная, хотя прошла только неделя. «Черная вдова», подкарауливающая мушек. Ей нравилось мое обращение.

— Не понимаю.

— Я понял, когда смотрел на нее, смотрел на лицо, улыбающееся и счастливое из-за моей ярости. Я сказал: «Полицейские клянутся, что в квартире никого, кроме меня, не было. Невропатологи клянутся, что в квартире никого, кроме меня, не было. Значит, ты — плод моего воображения, и из-за этого я неделю провел с душевнобольными. Но я знаю, как ты выбралась и куда ушла».

Бекон замолчал и пристально взглянул на меня. Я ответил ему прямым взглядом.

— Насколько вы пьяны? — спросил он.

— Достаточно, чтобы поверить во все, что угодно.

— Она прошла сквозь время, — произнес Бекон. — Понятно? Сквозь время. В другое время. В будущее.

— Что? Путешествие во времени?!

— Именно. — Он кивнул. — Вот почему у нее были эти часы. Машина времени. Вот почему она так быстро поправилась. Она могла оставаться там хоть год или сколько надо, чтобы исчезли все следы. И вернуться — Сейчас или через неделю после Сейчас. И вот почему она говорила: «Сигма, милый». Так они прощаются.

— Минутку, Эдди…

— И вот почему она хотела, чтобы дело подошло так близко к ее убийству.

— Но это ни с чем не вяжется! Она хотела, чтобы ее убили?

— Я же говорю. Она любила это. Они все любят это. Они приходят сюда, ублюдки, как мы на Кони-Айленд. Не для того, чтобы изучать или исследовать, как пишут в фантастике. Наше время для них — парк развлечений и аттракционов, вот и все. Как роллер-костер.

— Что вы имеете в виду?

— Эмоции. Страсти. Стоны и крики. Любовь и ненависть, слезы и убийства. Вот их аттракцион. Все это, наверное, забыто там, в будущем, как забыли мы, что значит убегать от динозавра. Они приходят сюда в поисках острых ощущений. В свой каменный век… Отсюда все эти преступления, убийства и изнасилования. Это не мы. Мы не хуже, чем были всегда. Это они. Они доводят нас до того, что мы взрываемся и устраиваем им роллер-костер.

— А Лиз? — спросил я. — Она верит в это?

Он покачал головой.

— У меня не было возможности ей рассказать. Шесть прекрасных футов ирландской ярости. Она забрала мой револьвер.

— Это я слышал, Эдди. Где Лиз теперь?

— На своей старой квартире.

— Миссис Элизабет Бекон?

— Уже не Бекон. Она живет под девичьей фамилией.

— Ах, да. Элизабет Нойес?

— Нойсс? С чего вы взяли? Нет. Элизабет Горман… Что, вы уже уходите?!

Я посмотрел на свой измеритель времени. Стрелка стояла между двенадцатью и четырнадцатью. До возвращения еще одиннадцать дней. Как раз достаточно, чтобы обработать Лиз и толкнуть ее на определенные действия. Револьвер — это кое-что… Фрейда права. Я встал из-за стола.

— Пора идти, Эдди, — произнес я. — Сигма, приятель.

5 271 009

Возьмите две части Вельзевула, две части Исрафела, одну Монте-Кристо, одну Сирано, тщательно перемешайте, приправьте немного таинственностью — и у вас получится мистер Солон Аквила. Это высокий, худощавый, подвижный человек с очень грустным лицом, а когда он смеется, его темные глаза превращаются в открытые раны. Чем он занимается, никому не известно. Он богат, но никто не знает источников его доходов. Мистера Аквилу видели повсюду, но нигде не смогли понять. В его жизни есть какая-то тайна.

Сейчас я расскажу вам о странностях мистера Аквилы, а уж как вы это станете интерпретировать — ваше дело. Когда он вдет по улице, ему никогда не приходится ждать зеленого сигнала светофора. Если ему нужно взять такси, то свободная машина всегда оказывается поблизости. Когда он входит в свой отель, то его обязательно ждет свободный лифт. Когда он заходит в магазин, то продавец всегда оказывается свободен и может сразу обслужить его. В ресторанах в любое время находится свободный столик для мистера Аквилы. Если ему хочется попасть на спектакль, когда все билеты проданы, то в самый последний момент кто-нибудь непременно сдаст билет.

Вы можете, конечно, расспросить официантов, водителей такси, лифтеров, продавцов и кассиров. Нет, они не вступали в сговор с мистером Аквилой. Мистер Аквила не дает взяток и не шантажирует их ради получения этих мелких удобств. В любом случае он вряд ли смог бы подкупить или шантажировать автоматическую систему, которая управляет светофорами. Все эти мелкие стечения обстоятельств, делающие его жизнь такой удобной, просто случаются, и все. Мистер Солон Аквила никогда не бывает разочарован. Сейчас мы услышим о его первом разочаровании и о том, к чему это привело.

Мистер Аквила чувствовал себя прекрасно в дешевых, средних и дорогих барах. Его встречали в борделях и на коронациях, на казнях и в цирке, в судах и конторах букмекеров. Известно было, что он покупает старинные автомобили, драгоценные камни, у которых была история, инкунабулы, порнографию, химикаты, порро призмы[13], пони для игры в поло и пистолеты с глушителем.

— HimmelHenGottSeiDank![14] Я свихнулся, дружище, совсем свихнулся. Эклектик, видит Бог! — говорил мистер Аквила ошеломленному владельцу универмага. — Weltmann. nicht wahr?[15] Мой идеал — Гёте. Tout le monde[16]. Черт возьми.

Речь мистера Аквилы была впечатляющей мешаниной исковерканных метафор и значений. Он сыпал словами на дюжине языков и диалектов со скоростью пулеметной очереди. Кроме того, создавалось впечатление, что он лгал ad libitum[17].

— Sacre bleu[18], Иисусе! — как-то сказал он. — «Аквила» имеет латинское происхождение. Означает «орлиный». О tempore, о mores[19]. Речь Цицерона. Мой предок.

И в другой раз:

— Мой идол — Киплинг. Взял от него имя. Аквила — один из его героев. Черт возьми. Величайший негритянский писатель со времен «Хижины дяди Тома».

В то утро, когда мистера Солона Аквилу впервые в жизни постигло разочарование, он ворвался в антикварный магазин «Лаган и Дереликт», который специализировался на продаже картин, скульптур и других предметов искусства. Мистер Аквила намеревался купить картину.