Бандитский Петербург. 25 лет спустя - Андрей Константинов

Попросите любого прохожего обрисовать вам в общих чертах портрет бандита. В большинстве случаев в ответ вы получите приблизительно следующее описание: человек с бритой головой, в кожаной куртке, с золотой цепью на шее, сидящий за рулем «БМВ» или джипа (обязательно с тонированными стеклами) и в совершенстве владеющий «национальным» искусством распальцовки. А теперь, положа руку на сердце, признайтесь, доводилось ли вам в последнее время встречать таковых на улицах нашего города? Нет, конечно, «кто-то, кое-где у нас порой…» еще встречается, но все же прежний массовый характер этот зоопарк уже не носит.

В предыдущих изданиях «Бандитского Петербурга» мы прогнозировали скорое наступление бандитской демобилизации, т. е. постепенный уход основных ОПГ в сторону легального бизнеса. И, как показало время, в этих прогнозах мы не ошиблись.

Разумеется, не в одночасье и отнюдь не в силу Божьего провидения участники неформальных силовых структур в своей деятельности перешли от угроз и насилия к общепринятым и цивилизованным методам ведения бизнеса. Многочисленные исследователи этой проблематики приводят десятки объективных и субъективных причин, вынудивших преступные группировки изменить стратегию и переориентироваться в сторону легализации. С большинством из них трудно не согласиться: российские бизнесмены действительно постепенно научились договариваться между собой, в результате чего спрос на услуги бандитских крыш стал резко снижаться; правоохранительные органы действительно заметно активизировались, а многие бандиты, став собственниками, отныне предпочитают идти по пути партнерства, а не конфронтации с силовиками; заметно окрепла индустрия легальных охранных структур, оказавшихся более профессиональными и предсказуемыми, нежели те же крыши, и т. д. и т. д.{ Кстати, именно в Петербурге всегда были очень сложные взаимоувязки между бандитскими и правоохранительными структурами. Начиная с середины 1990-х годов в городе преобладали так называемые смешанные крыши (когда одни функции выполняли представители силовых структур, а другие — бандиты). Но постепенно «красные» (государственные) крыши стали все больше теснить бандитские. И те из группировок, которые занимались исключительно крышеванием и не сумели вовремя трансформироваться в легальные охранные конторы, просто остались не у дел.}.

Все это абсолютно верно. И все же, на мой взгляд, основная причина подобных трансформаций заключается в том, что для любой формы организованной преступности именно легализация является важнейшей задачей и главной стратегической целью. Желание получать гарантированный, а не случайный доход привело многие ОПГ к более активному участию в экономике. Это намного безопаснее, а главное — приносит больше прибыли. Здесь уже срабатывает чистая математика, для которой даже не требуется вузовского образования. Если раньше, допустим, можно было складывать начальные капиталы на деньгах, которые шли от проституции, продажи паленой водки, от мелких ларечников, то сейчас с подобными вещами многие предпочитают просто не связываться. Это уже нерентабельно, поскольку все это — копейки по сравнению с более серьезным делом: крупным бизнесом, энергоресурсами, политикой наконец. Лидеры ОПГ наконец-то стали ощущать, что экономические вложения и участие в местной политике сделают их менее уязвимыми. И это понимание заставило многих из них пойти на два существенных долгосрочных изменения: ввести более эффективное распределение прав собственности на предприятиях, которые они контролировали, и изменить свой статус в глазах закона и общественного мнения.

Посмотрите сегодня на тех людей, которых СМИ называли (а иногда и продолжают называть) лидерами преступных сообществ, — они уже ни в коем разе не соответствуют сложившемуся в народе образу бандита. В большинстве своем это уважаемые ныне члены общества: депутаты, руководители крупных фирм и предприятий, общественные деятели и т. д. Действительно, многие из них еще десять лет назад носили массивные золотые печатки и цепи, вступали в конфликт с законом, сквернословили, встречались с дешевыми проститутками, мотались по стрелкам и носили в карманах широких штанин… нет, не паспорта, а тэтэхи и липовые справки из психушки. Но уже в то время большинство из них хотело чего-то достичь. У них была цель. Этой целью, грубо говоря, был чемодан с деньгами (а еще лучше — два или три). Этот чемодан надлежало догнать, отобрать, а затем еще и суметь защитить его от таких же страждущих (вот тут-то в полный рост и пригодилось умение стрелять, резать, взрывать, разводить и всячески пихать конкурентов локтями).

Некоторым повезло — они остались живы и с чемоданами в руках. Что дальше? Деньги нужно было как-то освоить, взлохматить. А это уже совершенно другой уровень деятельности, отношений, мировоззрения, если хотите, который, безусловно, накладывает серьезный отпечаток на стиль поведения человека. Время кожаных курток и золотых перстней уходит — теперь надо носить галстуки, пахнуть одеколоном и открывать двери женщинам. То есть, по большому счету, в данном случае речь идет, ни много ни мало, об изменении менталитета. И вот эта задача далеко не всем оказалась по зубам.

Многие бандиты абсолютно не умели обращаться с деньгами и просто спустили те деньги, которые сумели собрать, — чемодан ушел на кабаки и тачки, на баб и кокаин. И когда деньги закончились, оказалось, что другой альтернативы, кроме как снова выходить на большую дорогу, у многих не имелось. Но были и другие, более разумные и дальновидные, которые еще в период всех этих гангстерских войн подстраховывались, вкладывали деньги во что-то реальное, работающее. Но и у них со временем возникли определенные сложности, в первую очередь связанные с получением статуса легальных бизнесменов де-факто и де-юре. Эти люди зачастую чувствуют себя в сфере легального бизнеса немного не в своей тарелке. Кроме того, их не слишком-то принимают в этой среде. Вспомним хотя бы историю с назначением Владимира Барсукова на должность вице-президента ПТК — тема тамбовского следа была настолько раздута СМИ, что в конечном итоге для сохранения положительного имиджа компании Барсукову пришлось оставить эту официальную должность и вернуться обратно в теневое правительство ПТК. Между тем, на мой взгляд, сегодня совершенно очевидно, что Владимир Барсуков — это наш региональный олигарх, который обладает, управляет, регулирует такими очень серьезными денежными потоками, и не считаться с этим фактом нельзя. Это политическая, если хотите, реалия, и любой политик, который закроет глаза на это явление, на эту фигуру и все, связанное с ней, — это просто… неграмотный политик.