Мир в подарок. (Трилогия) - Оксана Демченко

Даже волвеки, избежавшие позора громкого и унизительно подробного признания грязными и вонючими, сидели совершенно убитые, мяли широкими лапищами салфетки, неумело пристраивая их на коленях, постанывали беззвучно и, кажется, уже верили, что столь глупых и невоспитанных дикарей на Релат просто не пустят. А если пустят, вожак буквально умрет от стыда за стаю!

Довольный успехом Юнтар на достигнутом не остановился и энергично принялся за пока еще довольно веселых, но быстро скучнеющих – Тимрэ и нас с Элом.

Тимрэ получил самый короткий и отменно злой нагоняй за грязь на грузовых палубах, неразбериху в лабораториях, полнейшую неготовность лечить новый вид – волвеков – и глобальный общий непрофессионализм, никак не оправдываемый его юностью.

Я легко и охотно признала пятью минутами позже, что мои отношения с Элом дважды ненормальны в условиях присутствия стаи молодых волвеков, и покорно согласилась именоваться отныне женой Эллара и сегодня же переехать в комнату разом еще более повеселевшего уже почти законного мужа.

Эл, безнадежно благодушный с внезапным обретением странно покладистой жены, покорно подтвердил, что за годы мира размяк, утратил хватку и многого на корабле и в Гнезде еще не знает. Так что не сможет достаточно внятно объяснить задач предстоящей вылазки каждому, и значит, Юнтар должен возглавить нас.

Что он и сделал.

Старый без подсказок и обсуждения отлично понял, что в отсутствии архива проекта волвекам на Релате придется туго, все допустимые опыты станут повторять. И до чего еще додумаются тамошние ученые и, хуже того, юристы – неизвестно.

Но он–то знал, в отличие от нас, что и где искать! Мы с Тимрэ и Эймом получили подробное описание резервной библиотеки и путей ее вывоза. Эл в то же время подобрал для волков наиболее полезные вещи из имущества «Птенца» и «Тор–а–мира» и знакомил их с работой всего приготовленного: «пиявок», грузовых тележек, шлюзов, раций, бьющих током хозяйских бичей – и так далее.

Больше всего досталось самим волкам, которые до сумерек торопливо и усердно учились упаковывать груз и обращаться с перечисленными новыми вещами.

Седой ничего не делал паршиво, что правда, то правда. Зато указанное слово отлично подходило для описания состояния его загнанных подопечных, в сотый раз повторяющих свои действия. Старший разбил их на группы в соответствии с планом и рекомендациями Ринка, с которым подозрительно быстро нашел общий язык, и каждая получила место на ярусах Гнезда и задачу, заученную до автоматизма.

Дед не успокоился на достигнутом и заставил их тренироваться работать в группах в темноте грузового ангара, время от времени выпуская и натравливая на обучаемых корабельных слагов, довольно болезненно бьющих током и очень быстрых.

Он дал нам получасовой отдых лишь перед выходом. Суеверно уселся рядом сам, «на удачу». И расстроенно пояснил: на «Тор–а–мире» очень мало слагов, они использовали резерв в прошлую вылазку в Гнездо, когда взрывали лаборатории и ангары. К тому же все только сервисные. Хорошо бы взять с собой в Гнездо хоть пяток, чтобы не рисковать живыми, но нельзя, это лишит корабль автономности. Юнтар чудовищно предусмотрителен.

На закате три больших транспорта покинули корабль. За ночь мы должны были сделать по две ездки и забрать все полезное – архивы, приборы, имущество. И, конечно, остававшихся пока там волвеков.

Лайл мне еще на корабле виновато – как будто он отвечает за купол – говорил, что воздух в жилище Вечных грязен. Я отмахнулась: нижние уровни для них важны, там должно быть сносно.

Когда мы спустились по наклонной шахте, активировали древний шлюз (автономный, гордо отметил Юнтар: вне общего режима наблюдения, даже воздух подается из отдельного резервуара) и сняли маски, первый вдох оказался шоком.

«Холодный яд», – так можно было бы назвать спертый воздух, наполненный запахом вековой прелости, жженой электропроводки, пораженных грибком стен, застарелого пота… Я вытолкнула его из легких, не позволяя реализоваться рвотным спазмам. Рядом предусмотрительный Лайл уже гладил спину Эйма, успокаивая его кашель. А Ринк смущенно закрывал малышу ладонью рот, глуша звук, мы ведь тут пока не можем распоряжаться. Глаза, кстати, тоже жаловались. Слезно.

Я сердито зашипела на свою изнеженность, обернулась, высматривая Эла. Мой декан был безмятежен, словно этим ему вполне удобно дышать. Магистр, одно слово. Он хитро сощурился, обнял и шепнул в ухо – скорее политик, они и не таким дышать умеют, с кем общаться–то приходится иногда. Ясно, про Грийена вспомнил. В сравнении с таким… тут горный курорт. Я вдохнула снова. Не могу утверждать, что отсутствие одного когтистого урода заменяет респиратор, но все же. Вон и Эйм уже взял себя в руки. Мы в сборе. Пошли.

Юнтар вызвал наверх, к зоне взрыва, «самых сносных»: Лайла и Ринка с их группами, Эла и даже меня. Приятно оказаться сносной! Не надеялась, честно говоря. Так ему и сказала.

– Спасибо за доверие, Дед.

– Что? – он, кажется, даже ощетинил свои седины.

– У нас в Академии Дедом зовут директора Гимира, – охотно пояснил Эл. – Он так же непререкаем и обожаем.

– Щенки подлизливые…

Он проворчал и смолк. То ли понравилось, то ли рассердился, но так и остался Дедом: волки любят короткие и емкие слова.

Нижний уровень Гнезда встретил нас затхлостью, холодом и нежилой тишиной. Тимрэ остался следить за погрузкой архива генного материала, резервной копии библиотеки Гнезда и немногочисленных тел проспавших все четыре без малого сотни лет жителей Релата, прямо с блоками камер «холодильника». Там были и люди, и даже пара айри.

Прочие пошли к лифтам.

Подъем вверх. В холле каждого этажа мы оставляли дежурную группу. Ночные коридоры были тихи и пусты, но рисковать едва ли стоило. Мы для себя приняли счет снизу, и потому верхний ярус именовали пятым. Дед мигом отыскал ремонтный тоннель, ведущий к пустотам меж пятым и шестым уровнями, с удивительной скоростью распределил взрывчатку, вроде бы мельком глядя на стены и небрежно уклеивая их тонкими полосками. Рявкнул, отзывая вниз всех нас. Судорожная волна, мнущая вверху камни и стены, прокатилась мимо, осыпав пылью и запоздалым холодком опасения. Потолок яруса не прочертила ни одна трещина, Дед все сделал отменно – в очередной раз. Группа Ринка осталась с ним, требовалось запустить приготовленные на случай беды самим же Дедом еще при строительстве купола резервные системы, обустроить новый «потолок» для лифта, дающий ему возможность работать для нижних ярусов Гнезда. Я с восторгом следила пару мгновений, как волвеки четко реагируют уже и на совершенно бессловесные указания Деда, расчехляя, перетаскивая, вскрывая, сдвигая…