Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Громила покачнулся, его ноги беспомощно подогнулись, и он рухнул на пол, как тряпичная кукла. Следующему я врезал ногой в живот с криком «БАХ!». Я наносил удар в темноте и не могу сказать точно, куда именно он пришелся. Его пистолет выстрелил наугад, когда он оторвался от пола и, пролетев десять футов, впечатался в стену. Он попытался завопить, но у него перехватило дыхание. Я поморщился. Я не собирался бить его в это место, но от ошибок никто не застрахован.
Я опять поднял щит и упал на пол. Как раз в этот момент плохие парни с дробовиками поняли, что рядом со мной больше нет их приятелей. Я доверял своему щиту и отвернулся от ослепительного дождя золотисто-зеленых искр, полетевших во все стороны, когда по нему стала бить картечь. Медный браслет на моей руке нагрелся; я вытянул правую руку в сторону бандитов, стоявших около туалета, и крикнул: «Forzare!»
Чистая сила телекинеза свалила с ног троих. Четвертым оказался тот парень с улицы, который снова произвел на меня впечатление, отскочив в сторону и избежав столкновения с волной энергии. И пока картечь из дробовиков барабанила по моему щиту, он проскользнул по полу, держа в обеих руках автомат, перевел дух и осторожно взял цель, положив палец на спусковой крючок только после того, как я оказался у него на прицеле.
Вот дерьмо! Перефразировав Браста, скажу, что, каким бы турбореактивным ни был чародей, тот, у кого есть мозги, храбрость и огнестрел 45-го калибра, может здорово подпортить ему жизнь.
К счастью, я дрался не в одиночку.
Я рассчитывал, что Уилл появится в нужный момент, и он меня не подвел. Двухсотфунтовый серо-бурый волк (в жилете собаки-поводыря) на всей скорости врезался в Умного Стрелка и сбил его с ног. Мелькнули белые клыки, и автомат отлетел в сторону.
Сколько времени прошло с тех пор, как я вырубил свет? Секунды три с половиной.
Уилл набросился на парней, которых я сбил с ног у туалета, а я обернулся и понял, что был прав насчет Тани. Она действительно оказалась новичком в этой игре. Таня сидела посреди неожиданно развернувшейся бойни с потрясенным видом.
Я кинулся к ее столику, стараясь подобраться поближе, и обхватил ее левой рукой за шею – достаточно крепко, чтобы прижать голову вампирши к себе, – продолжая удерживать щит и готовясь отразить огонь. Но в ту же секунду Умный Стрелок закричал: «Не стреляйте! Не стреляйте!»
Выстрелы тут же стихли. Воцарилась тишина, в зале стоял едкий запах пороха.
На секунду я испытал потрясающе приятное ощущение. Я понял, что Таня просунула руку мне под рубашку и провела кончиками пальцев по моему животу.
Если кто-нибудь скажет вам, что когда тобой кормится вампир Белой Коллегии, в этом нет ничего особенного, знайте: он врет. Это как экстази, героин, секс и шоколад в одном флаконе. А ведь речь шла всего лишь о предварительной ласке.
Пришлось остановить Таню, сжав ей шейку посильнее – еще чуть-чуть, и она сломалась бы. Таня тихо взвизгнула и отдернула руку от моей кожи.
Я посмотрел в расширенные от ужаса глаза маленькой девочки и сказал:
– Держись, солнышко. Совсем скоро я отведу тебя домой.
– Ты не можешь! – возразила Таня.
Я нахмурил брови и раздраженно щелкнул ее по лбу пальцем свободной руки.
– Ничего себе, ты же совсем еще новичок, – сказал я, тяжело дыша. Пятисекундная драка дает отличную кардионагрузку. – Сколько тебе лет, детка?
– Мне двадцать, – ответила она, возмущенно сжав зубы, – и я не ребенок.
– Двадцать, – повторил я. – Неудивительно, что Лара приставила к тебе няньку.
Комната наполнилась ядовитым зеленым светом. Я посмотрел на Умного Стрелка, который достал из кармана химический фонарь. Кивнув ему и немного выждав, я провозгласил:
– Я Дрезден.
Он оттолкнулся от пола левой рукой, прижимая правую к боку. На ней виднелся длинный порез, кровь в зеленом свете казалась черной. Он кивнул мне в ответ и с опаской сказал:
– Райли.
Я изогнулся, чтобы немного развернуть Таню. Она запищала.
– Райли, видишь, какой тут расклад?
Он осмотрелся по сторонам, поморщился и ответил:
– Угу. И как ты собираешься использовать его?
– Вы складываете оружие, – предложил я. – Мы с волком, девочкой и мисс Рейт уходим. Никто не следует за нами. Как только окажемся на улице, я ее отпущу.
Он уставился на меня, и я увидел, как в его голове закрутились шестеренки. Мне это не понравилось. Парень оказался слишком сообразительным. Нельзя давать ему время что-нибудь придумать.
– Райли, вы только что устроили мне салют из всех орудий, и дверь в клуб разбита, – сказал я. – Полиция в этих местах приезжает через четыре минуты. Как думаешь, сколько пройдет времени, пока кто-нибудь не вызовет наряд?
Райли сморщился:
– Дай мне слово.
– Оно у тебя есть, – сказал я.
– Хорошо. – Он оглянулся. – Отбой. Мы позволим им уйти.
– Черт тебя побери, Райли! – зарычала Таня.
Я приложил к ее уху медный браслет, все еще очень горячий, и она заскулила.
– Пойдемте, мисс Рейт, – сказал я и встал, прижимая ее голову к себе. Она могла предпринять попытку отбиться. Вампиры Белой Коллегии бывают невероятно сильными, но эта сила появляется лишь на непродолжительное время. Вряд ли она пошла бы на физическое столкновение, но рисковать не хотелось. Я двигался осторожно, сохраняя равновесие, и был готов действовать, как только она решится что-нибудь предпринять.
– Пойдем, солнышко, – сказал я девочке, протягивая ей свободную руку. – Я отведу тебя домой.
Она встала и с неохотой взяла меня за руку.
Уилл выбежал из тени и пошел по другую сторону от девочки, обнажив зубы. Его волчий оскал был просто ужасающим.
– Лара решила преподать Тане урок? – спросил я у Райли, проходя мимо него.
– Что-то вроде того, – признался он. – Если причинишь ей вред, все может закончиться очень плохо.
– Понятно, – сказал я. – Ты бы со мной разделался, если бы я не сжульничал.
– Не обманешь, ничего не добьешься, – ответил он. – Может, в другой раз.
– Надеюсь, его не будет, – искренне сказал я.
После этого я вышел, держа вампиршу за шею. Мы с оборотнем окружили маленькую девочку защитными тенями, а солдаты Лары Рейт провожали нас взглядами.
* * *
– Ваша честь, – обратилась к судье старшина присяжных заседателей. Потом сделала паузу, повернулась ко мне и бросила на меня испепеляющий взгляд. – За два дня присяжным не удалось достичь единогласия.
Лютер, одиноко сидевший за своим столом, заморгал
