Девушка с обложки - Мери Каммингс

— О Господи!

— Я звонила Бобу, хотела предупредить — но у него никто не отвечает, а записную книжку с телефоном продюсера я забыла в Париже, — закинула Клодин «пробный камень», — так что ты передай, что завтра я сниматься не смогу и всю будущую неделю тоже.

Она ждала, что Делия скажет: «А ты знаешь, какой ужас случился с Бобом?» — но та как ни в чем не бывало затараторила:

— Ничего-ничего, я позвоню. Не волнуйся, все будет в порядке, я попробую договориться, чтобы снимали пока все остальное, у них там еще мужская одежда есть, и пообещаю, что ты железно через десять дней уже будешь в форме.

— Лучше скажи, что через две недели — чтобы уж точно, с гарантией. И не говори, пожалуйста, ничего моей маме, а то она будет страшно переживать!

— Да, ну а как там Макс?

— Ой, извини, тут людям телефон нужен… все, пока! — Клодин чмокнула, изображая поцелуй, и быстро повесила трубку.

Она не сомневалась, что Делии удастся договориться о переносе срока съемок — агентом та была весьма компетентным, да и связи имела неплохие — но если бы не ее настойчивое желание набиться в близкие и задушевные подруги, общаться с ней было бы куда легче.

Но почему она до сих пор не знает ничего о Бобе?!

А вдруг полиция так и не приехала, и он до сих пор лежит там, в квартире? При мысли об этом Клодин замутило.

Нет, не может такого быть — наверное, они просто не успели сообщить никому, тем более что сегодня воскресенье…

Сильва встретила Клодин укоризненным взглядом; хлестнула хвостом по тахте и выразительно повернула морду в сторону телевизора.

— Нет, дорогая! — ответила Клодин. — Сначала положено деток покормить.

Подошла, погладила. Львица, наклонив голову, ткнулась лбом ей в живот — большая, теплая. Было даже как-то неловко разговаривать с ней как с обычной кошкой или собакой, и до сих пор не до конца верилось что они вот так, вместе, рядом.

«Это же львица! Смотри, любуйся, трогай — единственный раз в жизни тебе выпала такая возможность, и никто не помешает!» — подумала Клодин и на миг показалась самой себе маленькой девочкой, во сне попавшей в Нарнию.

— А хочешь… а хочешь, я тебе бекона дам? — спросила она, словно львица могла ответить.

Похоже, с этим словом Сильва была знакома — подняла голову, в глазах ее промелькнул явный интерес.

— Я сейчас!

Клодин побежала на кухню, принесла ломтик бекона, протянула — львица слизнула его аккуратно-аккуратно, даже прикосновения почти не почувствовалось, лишь теплое дыхание на ладони.

Арлин приехала в полвосьмого. К этому времени Сильва уже успела покормить и вылизать львят и, довольная, смотрела мультфильм, а Клодин пока что убирала и пылесосила ее комнату.

За шумом пылесоса она не сразу услышала звонок, и лишь когда еле слышный звук повторился еще и еще раз, сообразила, что это звонят в дверь, и побежала открывать.

Арлин оказалась ненамного старше самой Клодин — пухленькая невысокая брюнетка лет тридцати; войдя в комнату, она с явным одобрением взглянула на лежащую на тахте львицу, вслух прокомментировала:

— Вы хорошо с ней управляетесь! Я боялась, что попадется какая-нибудь пугливая барышня, которая будет шарахаться от Сильвы и держать ее взаперти: Это правда, что вы в зоопарке работали?

— Да, было дело, — туманно ответила Клодин. Учась в колледже, она действительно подрабатывала по выходным, продавая в киоске у входа в зоопарк мороженое и пепси-колу.

Присев на тахту к Сильве, Арлин похлопала ее по шее:

— Ну-ка, красавица, давай, показывай, что у тебя там! — львица, явно привычная к подобной процедуре, с готовностью завалилась на бок.

Львят Арлин тоже осмотрела, помяла и пощупала, хотя, судя по тому, какие они были толстенькие и налитые, сомневаться в их здоровье не приходилось.

Потом они с Клодин попили кофе, поболтали о том о сем. Оказывается, Арлин была родом из Камарга и знала Марту с детства — в поместье Креллей работал ее отец.

Клодин рассказала про Дино — как он четко умеет отличить просто приятеля от поклонника; вспомнила случай с ортопедом — кое-что, правда, пришлось подправить, чтобы не выйти из образа выпускницы колледжа и не упомянуть ненароком о Клаудине.

Наконец Арлин собралась уходить, даже привстала, но потом вновь опустилась в кресло. Сказала медленно, словно сомневаясь:

— Вы знаете, я хочу вам дать одну вещь — на тот случай, если львица выйдет из-под контроля. Марта была против, но я настояла. Все-таки дикое животное…

По мнению Клодин, этот термин едва ли был применим к Сильве, но она послушно кивнула.

— Вот, возьмите, — Арлин достала из сумки пистолет.

Что? Клодин аж отшатнулась. Она что — с ума сошла? Стрелять — в Сильву? В Сильву?!!!

Арлин рассмеялась.

— Да берите! Он пневматический, стреляет дротиками со снотворным.

Клодин неохотно взяла пистолет — он оказался легче, чем она думала — покрутила в руках.

— Вот вам дротики и инструкция — почитайте, когда будет время, — Арлин выложила на столик небольшую коробку. — Заряд рассчитан на животное килограммов в сто, действует буквально через несколько секунд. Не думаю, чтобы вам когда-нибудь пришлось пустить эту штуку в ход, но так вы будете чувствовать себя спокойнее.

Говорить, что из всех имеющихся у нее причин для беспокойства общество Сильвы находится на последнем месте, Клодин не стала, после ухода Арлин сунула пистолет в ящик тумбочки.

Из телефонного разговора:

— Вы чуть не спугнули ее.

— Сомневаюсь, чтобы она была настолько пуглива. Кстати, для непрофессионала она ведет себя весьма ловко.

— Вы имеете в виду то, как она ушла от ваших сотрудников на Сен-Мишель?

— И то, как она ушла от вашего оперативника в метро. Кажется, она заканчивала курсы самообороны для домохозяек? Если так — то я, пожалуй, пошлю туда своих людей на повышение квалификации. Да и вам своих не помешало бы!

Глава девятая

Из дневника Клодин Бейкер: «…Сегодня видела, как девочка кусала мальчика за ухо, он отпихивался лапами. Уже играют!»…

— Слушай, а что с Бобом?

— В каком смысле?

— Ни в газетах, ни в новостях про него ни слова нет, и на работе до сих пор не знают, что его убили…

— Перезвони через час-полтора, я попытаюсь что-нибудь выяснить.

— Как там мой кот?

— Да вроде нормально. Сейчас вот сидит, на меня таращится с подоконника.

Каждый день после завтрака Клодин выпускала Сильву во внутренний дворик, кидала ей мяч — львица радостно носилась за ним, била его лапами и хватала зубами; точила когти об столб, валялась на траве, вынюхивала кузнечиков — словом, гуляла в свое удовольствие.