Цветок змеиного дома (СИ) - Галина Нигматулина

Ведь мои финты и рваные скачки вверх вниз, и «мертвые петли», обеспокоили нашу группу сопровождения. Нииду даже пришлось рявкнуть, — чтобы не вмешивались! Все в порядке! Со-рин, развлекается.

Удивленное восклицание в эфире. А потом смешки и мужское, — хм-м-м…

Ага, развлекается, только вот не я, а он…

Сильное, мощное тело черного нааганита, прижавшееся ко мне со спины, и подсказывающее на ушко хриплым низким голосом, как правильно поймать баланс движения, и что нужно делать чтобы почувствовать линт(флаер). — Плавнее, малыш-ш-шка. Вот так, не дергай. Ещ-щ-ще нежнее, цветочек. Просто наклони кисть, в нужную с-с-сторону. Хочеш-ш-шь быстрее, сожми кулачек. Не так резко! Замедлить? Ослабь руку. Остановиться? Прямая ладонь. Снизиться? Нажми вниз. Да, девочка, у тебя получается. Теперь наклон влево и по прямой. Набирай высоту и скорость. Еще минут десять и будем на мес-с-сте. А ты быс-с-стро все схватываеш-ш-шь, моя со-р-р-рин. Мне будет приятно заняться твоим обучением, Лленна. Позже…

Мочку многообещающе прикусили, довольно ощутимо сжав грудь. Поползли языком по шее, чувственно прихватывая кожу. Возбужденное дыхание, и мужская рука на животе, начавшая там, что то у меня проверять. Почувствовала, как оттянули пояс брючек. Погладил по лобку. Ниже…Нервно дернувшись, отправила линт в штопор. Разочарованный вздох, и Шэйтассс снова взял управление флаера на себя.

А минут через пять, ниид попросил меня проявить к нему доверие и закрыть глаза. Как он объяснил. — Сюрприз…

— Лена, почему ты плачеш-ш-шь, что то не так? — Застывшее лицо и разочарованный взгляд. Напряжённое тело.

— Нет! Что ты! Все, так! Все! И даже более чем! Просто, просто, я не ожидала. Не от тебя…

Вытерев слезы, улыбнулась хмурому мужчине. — Спасибо!

В черных глазах проскользнуло облегчение. Чувственные губы растянулись в скупой улыбке. Бездна начала оттаивать.

— Я с-с-слышал, как ты просила об этом Дэя. Драгоценности тебя не интересуют, вот и подумал…

— Правильно подумал! — поднявшись на носочки, поцеловала, нааганита в знак благодарности. — Знаешь, как часто я вижу его во сне?! Можно? Если конечно, не опасно. (Я с ними скоро сама, в параноика превращусь).

Кивок согласия. — Радданы далеко. Вс-с-се чисто.

— Спасибо… ньер.

С радостным возгласом скинула босоножки, и, пробежав по горячему песку, всем телом рухнула в освежающую, прохладную воду прямо в одежде. А потом, вынырнув, стала зачерпывать ее ладонями, омывая себе лицо. Подносить к губам. Принюхиваться. Пробовать.

Соленая. Как на Земле… Море!

«Он, запомнил…»

Я стояла по бедра в воде, в абсолютно мокрой одежде, и не обращая внимания на снующих рядом и что то там расставляющих на берегу нааганитов из охраны, поглядывающих на нас с любопытством, а на меня и с мужским интересом, подняв голову к горизонту, раскинув руки в стороны, ловила губами теплое дыхание морского бриза, наслаждаясь движением волн мягко ударяющих по моему телу. Лучами предзакатного солнца. Криками незнакомых птиц. Песком под босыми ногами с ракушечником. Бесконечным небом. И обнимающим меня за талию мужчиной, в военной форме дома черных ниидов с кровавыми прядями у висков, который являлся четвертым лордом, империи Амморан и который, терпеливо позволял мне впитывать в себя эти минуты свободы. Удивил…

Только вот, «счастье» длилось не долго. Заворчав, — хватит, нужно погреться, кожа совсем холодная, ведешь себя как детеныш… — меня, не смотря на уговоры, — ну еще чуть, чуть. Ну, пожалуйста, я не замерзла, честно! — вытащили из воды.

Набросили на плечи, взятый у кого-то из ниидов длинный черный сюртук с алыми нашивками, и, укутав поплотнее, чтобы быстрее согрелась, а скорее всего меньше сверкала перед чужими самцами мокрыми частями тела, усадили к себе на колени, перед накрытой разнообразной снедью платформой. Подал чашу с горячим травяным чаем, осторожно придерживая ее около моих губ, следя чтобы не обожглась. Терпеливо подождал пока я ее выпью.

— Спасибо! — поблагодарила я, когда смогла отдышаться, — ты даже и об этом подумал. — Улыбнувшись, посмотрела на следящего за каждым моим движением, темноволосого мужчину, чувствуя в сердце удивительное тепло. — Знаешь, Шэйтассс, сегодня ты меня приятно удивил. Если честно, я опасалась, что…

— став твоим хозяином, я воспользуюсь положением ньера, и сделаю с тобой вс-с-се, что подсказывает мне моя больная фантазия, показав свое истинное лицо? — Кривая усмешка, и меня грубо вздернули за подбородок вверх, жесткими пальцами, впившись в мое мгновенно побледневшее от страха лицо, обжигающим взглядом. — С-с-спущу своего зверя, и возьму то, что теперь по праву мое, с-с-сладкая?!

— Д-да…Нет… — От такой резкой смены настроения нааганита, стала заикаться. — Ты чего? — Попыталась отстраниться. — Шэйтассс, пожалуйста…

— А ес-с-сли зверь впервые этого не хочет?

Рука, что секунду назад была как сталь, стала мягче растопленного воска. Протянул сквозь пальцы влажную прядь моих волос. А потом, не сводя с меня пристального, словно гипнотизирующего взгляда, поднес локон к своим затрепетавшим ноздрям. Глубокий вздох. Зажмурился. Блаженная улыбка, от которой, жёсткие черты мгновенно преобразились став мягче, и красивее.

— Ес-с-сли наоборот, он впервые кому то хочет подчиниться, сам? — низкий пробирающий до дрожи хриплый голос. — Кому-то, очень хрупкому. Беззащ-щ-щитному. Маленькому… Кого хочется оберегать и даже баловать, нарушая привычный уклад? — Жуткие, змеиные глаза, прочерченные вертикальным зрачком, резко распахнулись. — Самке!

Движение и я на теплом песке, а надо мной здоровенный, темноволосый нааганит всматривающийся в мое застывшее от напряжения и изумления лицо. — С-с-своему цветочку, — придерживая немаленький вес на своих руках, мужчина склонился к моим губам, — тебе, моя, со-рин. — Черный шелк густых волос, укрывший меня от мира и пораженно за нами наблюдающих нааганитов, и долгий тягучий поцелуй, заставивший мое сердце пуститься в сумасшедший галоп. — Лленна…

— Чудовище! — С облегчением выдохнула я, запуская руки в роскошную гриву, отвечая на призыв гибкого языка и жадных чувственных губ, выгибаясь навстречу мужскому телу, придавившему меня к земле своей тяжестью — Разве так признаются в любви? Чуть не умерла, от страха. Змей!

— Хм-м-м…

Нас прервал тревожный сигнал оповещения, раздавшийся на всех нуаррах одновременно, и на моем в том числе. Причем, судя по изменчивой тональности звука и мигающему багровому камню на руке лорда, произошло что — то из ряда вон выходящее. Слишком много «звонков»…