Сокровища Перу - Верисгофер Карл

Шесть человек туземцев-проводников взялись держать веревки. Накинув себе вокруг пояса три петли, Рамиро, не задумываясь ни на секунду, прыгнул в бездну. Собака громко залаяла.

С минуту его скрывали волны. Педрильо все еще искал рукою точки опоры, но уже как-то неуверенно, вероятно, он начинал ослабевать. Но вот Рамиро показался на поверхности. Очевидно, вода в этом месте была очень глубока, потому что он при всей своей ловкости и проворстве, при всем своем искусстве нырять и плавать, довольно долго оставался под водой.

Теперь Рамиро сориентировался и быстро поплыл к тому месту, где все еще виднелась рука Педрильо, и опять нырнул.

Около того места, где веревки спускались в воду, вздымался из пенистых волн черный обломок скалы; к нему, по-видимому, и направился Рамиро, плывя под водой. Прошло еще несколько мучительных минут — и вот вода заволновалась сильнее, а на поверхности появились головы Рамиро и Педрильо. Одним ловким прыжком первый очутился на скале, а Педрильо передал ему безжизненное тело доктора, которого они общими усилиями вытащили на сушу. Затем вскарабкался на скалу и Человек-Змея, по-видимому, несколько обессиленный, с окровавленным лбом и руками.

Все смотрели, что будет дальше. У каждого точно камень лежал на душе, и все не сводили глаз с трех человек, что находились там, на выступающей из водоворота вершине черной скалы.

— Все благополучно, друзья! — громко крикнул им снизу Педрильо. — Бога ради, смастерите живее веревочную лестницу, спуститесь вон на этот выступ скалы и укрепите на нем лестницу или держите ее все вместе!

Шико, один из индейцев-проводников, внимательно посмотрел вниз и сказал:

— Нет, здесь вам не взобраться даже и по веревочной лестнице!

— Не беспокойся об этом, Шико, это уж наше дело, ты же с товарищами делай только то, что я тебе говорю, да живее!

— Да, да, — подтвердил и Рамиро, — это уж наше дело, друзья!

Все усердно принялись за работу. В несколько минут из крепких канатов и толстых древесных сучьев сплетена была надежная веревочная лестница. Ловким прыжком очутился Шико на указанном выступе скалы, куда за ним последовали и Тренте, и Коста, и Антонио — все смелые, ловкие и сильные индейцы-проводники, а также и молодой Халлинг и Бенно.

Шико ловко сбросил вниз веревочную лестницу, которую не менее ловко, почти на лету, поймал Педрильо. Рамиро между тем поднял одной рукой все еще бесчувственного доктора, взвалил его себе на спину таким образом, чтобы голова его свешивалась ему на плечо, и, придерживая свою тяжелую ношу одной рукой, стал осторожно взбираться, цепляясь другой за ступеньки лестницы. Следом за ним, шаг в шаг, поддерживая плечом тяжесть тела доктора, следовал Педрильо. Местами выступы скал совершенно преграждали путь. В таких местах Рамиро, держась зубами за веревочную лестницу, осторожно отстранялся от препятствий, отводя лестницу немного левей или правей. Малейшего неловкого движения, малейшей неосторожности было достаточно, чтобы заставить всех троих полететь в бездну Лицо Педрильо становилось все бледней и бледней, кровь текла по его лицу, и когда он наконец ступил на твердую почву, невольный вздох облегчения вырвался из его груди. Трудная, почти непосильная для человека задача была исполнена — у него хватило силы довести дело до благополучного конца.

Всего две-три минуты отдыха, и силы вернутся к нему, но сейчас подъем вконец истощил их.

Громкие крики радости и неописуемого восторга огласили воздух. Никто не думал уже о диких туземцах, о подозрительной находке Бенно, все приветствовали отважных спасателей, все в один голос дивились их смелому, самоотверженному поступку, все наперебой спешили пожать им руки, выразить им свое чувство благодарности, уважения и удивления.

Доктора положили на траву так, чтобы он был обращен лицом в сторону от обрыва. Халлинг хлопотал над ним, стараясь привести его в чувство. Вскоре старания его увенчались успехом. Шомбург открыл глаза, к нему вернулось сознание, и первые тихо произнесенные им слова были:

— Мост!.. Мост! Где он, этот мост?

— Не беспокойтесь, доктор, мы уже переправились через мост!

— Но мне казалось, что я сорвался с него и упал в воду…

Тогда ему вкратце рассказали о случившемся. Доктор Шомбург благодарил своих спасителей в самых трогательных выражениях, горячо пожимал им руки, жалел, что из-за него они подвергали опасности свою собственную жизнь. Словом, произошла самая умилительная сцена.

Вдруг Плутон принялся злобно лаять. Бенно взглянул по направлению, куда кинулась с лаем собака, и невольный крик ужаса сорвался у него с губ:

— Индейцы! — воскликнул он, — это индейцы!

Все взоры обратились в ту сторону. Действительно, на некотором расстоянии от широколиственных кустов стояло человек шесть или восемь диких индейцев, разукрашенных пестрой и яркой татуировкой, и в немом удивлении смотрели на путешественников, видимо, недоумевая. Но когда они заметили, что привлекли к себе внимание путешественников, то моментально скрылись куда-то, исчезли совершенно бесследно.

— Они видели нас! — сказал кто-то, — и вероятно вернутся сюда со значительным подкреплением!

— Да, но неизвестно, с какими намерениями — враждебными или дружественными!

— Во всяком случае, следует хватать быка за рога, — сказал Рамиро, — или, если хотите, волка за хвост! — Надо идти прямо в их деревню. Пробраться незамеченными нам все равно не удастся, так уж лучше самим идти навстречу неизбежному, будь что будет!

Все признали разумность этого совета и прежде чем успели хорошенько обсудить его, караван стал готовиться в путь.

Доктор мог уже сидеть в седле, и караван вскоре двинулся вперед. Двое проводников и двое приятелей в качестве проводников несколько опередили отряд, внимательно изучая окрестность. После нескольких часов пути, вправо от тропы, открылась красивая лесная полянка, украшенная группами величественных пальм и превосходных смоковниц, между которыми змеился, извиваясь, светлый лесной ручей, привольно паслись на берегу козы, а за чащей банановых кустов вились тонкие струйки дыма.

— Господа, деревня лежит прямо на нашем пути, и миновать ее или обойти нет никакой возможности, к тому же нас уже заметили! — объявил Рамиро.

Через дорогу большими шагами перебежал индеец и исчез в чаще кустов. Следом за ним бегом, точно спасаясь от напасти, промелькнули еще и другие мужские фигуры, а также женщины и ребятишки. Затем все стихло. Даже и собаки, подобно хозяевам, то появлялись на мгновение, то снова исчезали.

Друзья на минуту смутились. Никто не мог предвидеть, что будет дальше. Но вот перед ними, точно из-под земли, выросли три рослых парня, выкрашенных в темно-красный цвет, с белыми поперечными полосами на животе и на груди. В ушах у них торчали ярко-желтые перья, на голове красовалась повязка в виде короны из таких же перьев, на руках и ногах этих рослых, красиво сложенных людей красовались браслеты из просверленных камней, когтей, зубов и мелких костей птиц и животных.

Ничего сколько-нибудь похожего на оружие при них не было.

— Это послы! — решил Халлинг.

— Слушайте, сеньоры, — сказал Тренте, один из проводников, — эти дикари едят человеческое мясо. Прабабка моя сама едала с ними павших в бою неприятелей.

— Что же из того, пусть едят, если им это нравится, я-то, во всяком случае, не так легко им дамся на жаркое — нас здесь восемьдесят человек и все прекрасно вооружены. Что может сделать против нас жалкая горсть дикарей?! — сказал Рамиро. — Идемте дальше, а то они, пожалуй, подумают, что мы их испугались!

— Меня оставьте пока здесь, — сказал доктор Шомбург, — я отдохну немного. Кажется, я схватил сильную лихорадку.

И сойдя с мула, он опустился на траву, прислонясь спиной к стволу дерева. Он был бледен, как полотно, и во всей его позе проглядывало крайнее утомление и слабость.

— Тем более нам следует спешить, чтобы найти надежный приют для нашего больного, — сказал Рамиро, — господа, кто идет со мной в их деревню? — добавил он, приглашая желающих.