Конан и Ярость титанов - Ник Орли

— Точно. Я не предлагаю тебе эту саблю, она тебе не по руке, но ты сам понял — в тесной схватке длинный меч может быть зажат, и ты не сможешь им ни размахнуться, ни ударить. Когда ты бьешься конным, надо как можно быстрее рубить противника. Попробуй вот эту саблю, более подходящей для тебя у меня все равно нет.

Конан понемногу привык к сабле и смог оценить, насколько стремительнее получались удары непривычно легкого для него клинка. Он осваивал искусство бросать аркан и стрелять из тугого короткого лука, учился не просто скакать на лошади, но и резко уклоняться от чужих ударов, оставаясь в седле. Тайчи-нойон видел, что жизнь кочевника не очень привлекает Конана, и тот ждет лишь возможности уйти. И Тайчи-нойон задумывался. Тем временем они кочевали следом за стадами на новые пастбища, изредка встречаясь с чужими стадами и, обменявшись новостями, расходились в стороны, чтобы не мешать друг другу.

Однажды, объезжая окрестности стад с двумя воинами, Конан наткнулся на чужих всадников. Их было около десятка, и они сочли троих встречных легкой добычей.

— Нападем на них? — спросил Конан, когда чужие всадники поскакали навстречу, развертываясь в облавное полукольцо, чтобы не дать никому уйти.

— Сначала сделаем вид, что бежим, а за тем холмом встретим их, — ответил один из воинов.

И в развернутую цепью десятку чужих конников врезалась смертоносная тройка бойцов. Конан скакал впереди и разил противников молниеносными ударами сабли, а двое воинов не давали никому напасть на него сбоку или сзади. Чужаки поняли, что ошиблись с добычей, когда пятеро из них легли, порубленные саблями. Остальные побежали. Троих из них успели догнать или сбить стрелами, а двое сумели уйти. Конан вернулся к юрте Тайчи-нойона с захваченными лошадями и связкой оружия врагов.

— Я не останусь перед тобой в долгу! — радостно сказал он.

— Значит, я не ошибся, — спокойно ответил Тайчи-нойон. — Хотя я и не рассчитывал что-то получить с тебя. Пока ты сражался, приехал один мой знакомый. В двух днях пути от нас сейчас проходит большой торговый караван. Ты можешь успеть присоединиться к нему. Поедешь?

— Да. Спасибо, Тайчи-нойон! Я не забуду тебя. Могу я попрощаться с Сауль?

— Нет. Она сейчас в пути к следующему становищу. Я скажу ей все слова, которые нужны женщине. Собирайся и счастливого пути, Конан!

И вновь степной простор лег под копыта коня, унося отважного киммерийца к новым приключениям.

Ник Орли

Ярость титанов

Солнечным ясным днем, подъезжая к Султанапуру, Конан отметил высоту его каменных стен и несокрушимую прочность башен, выдававшихся по обе стороны широких ворот, чтобы в случае осады держать под обстрелом врагов, которые будут пытаться проломить ворота тараном. Конан не позавидовал этим людям. Небольшой подъем перед воротами не давал бы им возможности разогнаться для удара, и стрелки, прикрытые на башнях каменными зубцами от обстрела снаружи, могли бы беспрепятственно поражать штурмующих. А лезть при штурме на стену — удовольствие невеликое. Пока на стене будут защитники, город не взять. Впрочем, без защитников не устоит ни жалкий частокол, ни могучая твердыня.

Конан въехал в город, заплатил стражникам у ворот мелкую серебряную монету, проехал по узким пыльным улицам мимо ряда домов с дворами, обнесенными глухими глиняными заборами с плотно закрытыми дверями, увидел широко открытые ворота постоялого двора и въехал туда. В центре двора находился колодец, обложенный кругом тесаным камнем, рядом была устроена коновязь и лежала выдолбленная колода с водой для лошадей. Открытая конюшня находилась в одном углу двора, в другом меланхолично перетаптывались с ноги на ногу два одногорбых верблюда. Куча навоза во дворе была еще недостаточно большой, чтобы хозяин озаботился ее вывезти, но достаточно зрелой, чтобы наполнить двор своим запахом. Пара абрикосовых деревьев, с которых плоды были уже собраны, но несколько штук еще оставались на ветках, давали густую тень возле дома. На открытой веранде ели и выпивали несколько гостей.

Постоялый двор был именно тем, что нужно киммерийцу — недорогим заведением, где можно будет остановиться на несколько дней. Селиться в более роскошном заведении, где принимают богатых купцов, где играет музыка и танцуют девушки, Конану было сейчас не по карману. Он подошел к хозяину и, договорившись о плате, прошел следом за ним в маленькую комнатку с узким окошком, затянутым тонкой тканью от мух. Один из слуг тем временем расседлал лошадь киммерийца и устроил ее под навесом от палящего солнца.

Конан сложил свои скромные пожитки в комнате, разулся и переменил белье, сходил к колодцу, умылся и сбрил ножом, заточенным до бритвенной остроты, свою трехдневную щетину, потом отдал слуге белье для стирки. Он заказал миску плова и арбуз, сел с ними на веранде, слушая разговоры посетителей. Торговцы обсуждали обычные дела — дороги и цены, поборы властей и беспорядки на границе.

Конан доел арбуз, сполоснулся, сходил к себе в комнатушку и обулся. Потом он пошел прогуляться по городу. Он прошел мимо роскошных дворцов, окруженных каменными стенами с острыми зубцами, густо натыканными по краям, мимо многочисленных лавок ремесленников, выставлявших товар прямо на улице, вышел на торговую площадь, где в изобилии продавались съестные припасы, а в углу шел вялый торг рабами.

Несколько полуголых людей под жалким навесом равнодушно ждали покупателей. Покупатели появлялись редко, присматривались, приценивались, но покупать не торопились. Несколько стражников в легких доспехах и белых чалмах на железных шлемах бродили по площади, старательно изображая неусыпную бдительность на опухших от безделья физиономиях.

Конан прошел мимо лавок, торгующих шелком и украшениями из золота и драгоценных камней, остановился возле лавки менялы и разменял у него свою единственную золотую монету на горсть серебра и меди. Заодно он оценил возможность нанести ночной визит в лавку менялы, но решил, что в этом доме слишком много жильцов. Опасности они не представляли, но не дали бы возможности незаметно уйти.

— А кому здесь можно будет продать драгоценности? — спросил он менялу.

— Какие именно драгоценности, почтенный господин? — заинтересовался тот.

— Золотые украшения, камни, — пожал плечами Конан, — они у меня не с собой.

— Понятно, — согласился меняла, — золото я могу оценить и купить. Но не как изделия, а на вес. Камни возьмут в любой ювелирной лавке, для перепродажи или переделки, но если ценности окажутся в розыске, то господину придется объясняться с судьей. А суд у нас скорый.