Группа крови на рукаве. Том 3 - Алексей Викторович Вязовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ой! Богемский хрусталь! Как же ты его вез?
— Очень и очень аккуратно. Военным самолетом. Нравится?
— Очень! — Яна обняла меня, по щекам покатились слезы — Мне так ужасно без тебя было…
Само собой я начал расспрашивать о здоровье и тут все оказалось более-менее. Отслоение плаценты не подтвердилось, жену обещали выписать уже через пару дней.
— Поговорю с лечащим врачом — решил я, убирая туфли и хрусталь обратно в сумку
— Так 1-е же мая! Нет его.
Ну вот…
— Слушай, Орлов, а как ты узнал мой размер ноги? — Яна лучилась любопытством
— Посмотрел на этикетке коробки твоих черных туфель.
— Подготовился — жена положила голову мне на плечо, вздохнула — Хорошо бы мальчик был. Хотя и девочка тоже отлично.
— Ты насчет имен уже думала?
— Рано! Да и примета плохая…
Прощание вышло опять со слезами. Но тут я был готов. Вытащил просмотровый ордер, который предусмотрительно забрал на Лубянке до поездки в ЦКБ.
— Сталинская высотка? — слезы Яны мигом выросли — Двушка??
— Пятьдесят три квадрата! Кухня девять. И даже казенная мебель — ничего покупать не надо. Вещи, посуду перевезла и живи…
— Я тебя люблю! — жена чмокнула меня в губы, встала, взяла кулек с фруктами — Пойду звонить папе, благодарить.
— Вот это правильно! А я поеду гляну квартирку.
* * *
Двухкомнатная квартира в высотном доме на площади Восстания? Генерал неимоверно крут. Сколько лет обычному сотруднику Комитета ждать отдельную квартиру в Москве — пять? Десять? А до этого будь любезен в коммуналке пожить.
Припарковавшись перед центральным подъездом, выясняю у вышедшей консьержки, где здесь домоуправление, и, не теряя времени, направляюсь туда. Майские праздники — все закрыто. Но управдома мне находят. Звонком. Все та же самая бабуля-консьержка. Массивная дама с начесом а-ля Фрекен Бок из книжки про Малыша и Карлсона. Она явно недовольна, интересуется кто я такой и почему не могу прийти в рабочие часы. Удостоверение сотрудника КГБ и ордер примиряют ее с действительностью, мы отправляемся смотреть квартиру.
“Фрекен Бок” оказывается кладезем информации. Я узнаю, что в дома 452 квартиры, 14 подъездов и 22 жилых этажа. Плюс еще семнадцать в двух боковых крыльях. Целый город-человейник. В доме есть свой гастроном, кинотеатр “Пламя”, почта, сберкасса. И до кучи бытовых учреждений — химчистка, ателье, парикмахерская, даже кафе-мороженое. Можно существовать вообще не выходя за пределы территории.
— Вы один будете жить или с семьей? — интересуется управдом
— С женой. Но в сентябре ожидается прибавление
— Поздравляю — равнодушно роняет “Фрекен Бок”, нажимая кнопку лифта. Холл, конечно, впечатляет — огромные хрустальные люстры, спускающиеся на цепях с потолка, мраморные колонны с резными капителями, цветные витражи… Социализм в отдельно взятой стране.
На полу — тоже мрамор, с каким-то затейливым рисунком.
— Вам нужно будет ознакомиться с правилами пожарной безопасности. Они тут строгие — перед нами раскрываются створки лифта, мы входим в кабину — Изучить план эвакуации.
— Были прецеденты?
— Пожаров не было, но случаются учебные тревоги.
Молча, поднимаемся в лифте на 17-й этаж. И снова попадаем в холл — лепнина, огромные зеркала. От лифта в разные стороны расходятся два вестибюля, а дальше коридоры, в которые выходят двери квартир.
— А кто соседи?
— О, это известные люди — хмыкает управдом, доставая ключ из кармана — Познакомитесь.
— Неизвестных тут похоже, вообще нет
— Этот дом и другие высотки — назидательно произнесла “Фрекен Бок” — Распорядился построить лично Иосиф Виссарионович Сталин.
Последнее было мне сообщено аж с придыханием.
— Мне передавали, что на одном из совещаний товарищ Сталин сказал — «Ездят у нас в Америку, потом приезжают и ахают — ах, какие же огромные дома! Пускай теперь ездят в Москву, видят, какие у нас дома, пусть ахают».
Женщина открыла дверь, мы вошли в большую прихожую. На полу паркет, на стенах вешалки в форме небольших оленьих рогов.
— Здесь кухня — “Фрекен Бок” повернула направо, я пошел вслед за ней — Холодильник, электрическая плита, столовая мебель.
В центре кухни стоял небольшой дубовый стол, окруженный массивными стульями. На окне висели занавески. Даже это предусмотрено.
— А холодильник это от прежних жильцов?
— Нет, что вы… Это штатная техника.
Потом мы посмотрели раздельный туалет и ванну, зашли в гостиную. Еще один стол, шкафы. В стене — встроенный пылесос. Управдом рассказывает, что внизу здания размещена промышленная установка, которая высасывает пыль по всей высотке. Подключаешь гибкий шланг и вперед, убираться в квартире. Честно сказать, даже в будущем такого шика в элитных домах не будет.
— Вам понадобится место на подземной парковке? — интересуется “Фрекен Бок”
— А тут есть подземная парковка?? — окончательно выпадаю в осадок я
— Разумеется. Вам полагается одно машиноместо.
— Понадобится. Под служебную Волгу.
— Пишите номер — управдом протягивает мне записную книжку — Я оформлю пропуск.
Мы проходим в спальню. Тут висят на окнах тяжелые гардины, стоят большая кровать, два раздельных шкафа. На стене — круглое зеркало, есть даже дамский столики с пуфиком. Шик.
— Все устраивает?
— Более чем
— Тогда послезавтра можете в управлении получить ключи и расписаться за имущество. Успеете оформить ордер?
— Постараюсь.
Выйдя из квартиры, мы нос к носу сталкиваемся с семьей из четырех человек — невысокий военный в кителе, с наградами. Женщина лет тридцати с высокой прической, девочка в платьице, с бантами и паренек в школьной форме, в пионерском галстуке.
— А вот и ваши соседи — произносит управдом — Познакомьтесь.
— Кожедуб** — первым реагирует военный — Иван Никитович.
Я приглядываюсь к кителю. Так и есть. Три звезды Героя! Это же прославленный ас. Он тут живет?
— Майор Орлов — представляюсь я — Буду вашим соседом.
Меня знакомят с семьей. Жена Вероника Николаевна приглашает сразу в гости, я прощаюсь с управдомом, захожу в квартиру Кожедубов, зависая у стены с боевыми фотографиями. Чего тут только нет — фронтовые друзья, Рейхстаг Берлина с надписями на колоннах… Конечно, знамя Победы.
— Чего стоишь? — по-простому
