Человек для особых поручений - Антон Демченко

— И что за интерес вам в этой горечи? — Тихо пробурчала Лада, скрываясь за дверью. «Немецкие привычки», как называет их Лейф. Я не сдержал улыбки. Спор между братом и сестрой о правилах подачи блюд на стол всегда сводился к одному и тому же. Лада была готова к каждому салату подавать новое вино, и напрочь игнорировала водку, а Лейф, наоборот, был самого низкого мнения о винах, но при этом приходил в ярость, не обнаруживая на столе, рюмки прозрачного аперитива.

Не прошло и четверти часа, как исследователи пожаловали в гости. Встречая их, я выглянул на галерею и покачал головой. Такое впечатление, что ко мне во флигель пожаловало вся Особая канцелярия, по крайней мере, вся ее обмундированная служба. В галерее было не протолкнуться от синих мундиров охранителей. Эк как берегут исследователей, а!

Обед, впрочем, как и всегда у Лейфа, был вкусен и очень обилен. Исследователи, кажется, готовы были проглотить блюда вместе со столовыми приборами и салфетками. И я могу их понять. Все-таки, хороший обед не чета перекусам холодным сухпаем из ближайшей забегаловки… Вот, пусть и наслаждаются, а там, глядишь, подобреют, авось я с них еще какие-нибудь нужные знания стрясу…

— Нет, Виталий Родионович, никак не могу. — Покачал головой Берг, едва мы устроились с ним подымить у окна. — Прошу вас не обижаться. Я действительно не могу вас научить боевым воздействиям. Просто потому, что ни я, ни мои коллеги с ними не знакомы. Понимаете? Точно так же обстоит дело и с защитой. Мы не можем придумать защиту от оружия, с действием которого не знакомы.

— А от знакомого оружия? — Я решил не отступать. Берг в раздумье тронул себя за губу. — Например, от пули.

— О! — Начальник проекта рассмеялся. — Виталий Родионович, вы мне сейчас напомнили меня самого, на первом курсе. Я точно так же был уверен, что менталу покорно все на свете! Увы, Виталий Родионович, увы, но это не так. Да, можно с помощью некоторых щитов, уберечь тело от удара клинка, но вот от пули… Это вне наших сил, знаете ли… Слишком велики скорости у этих маленьких стальных ос. Так-то. Впрочем, если после моих слов, ваш пыл не угас, я вполне могу научить вас некоторым приемам защиты от ударов клинком или дубинки. Не вижу в этом ничего противозаконного.

— Договорились, Берг Милорадович, договорились. — Я довольно покивал, старательно скрывая недоумение от иных слов своего собеседника. Кстати о клинках… А ведь меня сегодня еще ждет тренировка в зале с одним оч-чень любопытным экземпляром охранителя.

Выпроводив гостей, я переоделся в более свободный костюм, и двинулся в спортзал. М-да, ничего глупее, чем занятие спортом на сытый желудок и придумать было невозможно. Впрочем, кажется, я не одинок в своей глупости… Стоило мне войти в холл при спортзале, как я почуял в воздухе нежный аромат буженины, а в углу обнаружился очередной синемундирник, с аппетитом наворачивающий огромный бутерброд, запивая его чаем из стакана в тяжелом подстаканнике. Пожелав охранителю приятного аппетита, и получив в ответ благодарный кивок (хорошо еще он догадался ничего не говорить, с набитым ртом, у него вряд ли вышло бы что-то толковое), я заглянул в зал. Пусто. Такое впечатление, что про это помещение вообще все забыли. Хотя, еще сегодня утром, здесь было довольно много народа, в том числе и абсолютно лишнего на мой взгляд. И откуда здесь берутся все новые и новые «бойцы», желающие проверить меня на крепость? Ведь вроде бы, каждые два дня, на тренировке, устраиваю показательное «избиение» кого-нибудь их охранителей, пора бы понять, что я им не по зубам. Так нет! Все с той же периодичностью, обязательно находится какой-нибудь придурок, считающий, что уж он-то точно уложит меня на лопатки. Настырны-ые! М-да. Интересно, и где же обещанный мне тренер по фехтованию?

— Извините, это вы Виталий Родионович? — Низкий голос за моей спиной заставил меня подпрыгнуть на месте. Я обернулся. Никого, кроме давешнего охранителя, уминавшего бутерброд. Синемундирник кашлянул в кулак, расправил шикарные подернутые сединой вислые усы и поднялся со стула, сжимая в руке продолговатый сверток. — Так как, я не ошибся?

— Не ошиблись. А вы?

— Старший охранитель Бережной. — Щелкнул каблуками синемундирник, вытягиваясь «во фрунт».

— Э-э. А по имени-отчеству? — Я несколько опешил.

— Так это… Тишило я… Ну, Тихомир. А по отчеству, лучше не надо, не привычный я. — Выдавил охранитель. Вот дела! Здоровый дядька, явно под полтинник, и обращение по отчеству ему не привычно!

— И все же, Тихомир. Как вас по батюшке величать? — Настоял я.

— Храбрович. — Буркнул он.

— Вот и ладно, Тихомир Храбрович. Я так понимаю, вы и есть обещанный мне князем учитель по фехтованию? — Я снова распахнул дверь в спортзал.

— Точно так. — Степенно кивнул охранитель, расправляя усы и шагая следом за мной. На пороге зала, синемундирник замер, окидывая помещение изучающим взглядом. — О! Неплохо. И места вдосталь.

— Рад, что вам пришлось по вкусу. — Усмехнулся я. Интересно, а что он раньше здесь никогда не был, что ли?

— Да как сказать. — Протянул охранитель. Оказавшись в зале, он явно почувствовал себя в родной среде. — Только то и хорошего, что места много. А в остальном… И света мало и огородок никаких. Ладно, на первых порах и того, что есть, хватит, а там, что-нибудь придумаю. Ну что, ваше благородие, начнем?

И мы начали. Для начала, Тихомир всучил мне нечто, что должно было изображать длинный нож, тяжелую деревяшку с измазанной углем, «режущей кромкой». Ну, худо-бедно с ней я управился, продемонстрировав своему тренеру несколько ударов, целью для которых послужила единственная «груша» в зале. Все же, обычный тактический нож мне как-то привычнее. Тихомир посмотрел на мои телодвижения, понимающе покивал, покрутил ус и заменил «нож» на «саблю». Это уже не деревяшка, это три кило тупого изогнутого железа, отвратительного качества, которые чуть не вывернули мне кисть!

— Извините, Тихомир Храбрович, но эта вещь мне незнакома. — Честно признался я. Мой тренер задумчиво хмыкнул и, кивнув каким-то своим мыслям, встал рядом со мной.

— Левую ногу назад, упор на нее, правую руку вперед на уровень груди…

Я проклял все! Нет, не так. Я ПРОКЛЯЛ ВСЕ! Этот садюга вымотал меня до полного изнеможения. Так, меня не гоняли даже в учебке… И ведь умом понимаю, что так и должно быть, что боль в мышцах от необычных нагрузок, и суставах, приучаемых к новым движениям, неизбежна, но как же хочется кого-нибудь убить! А еще больше, хочется завалиться в постель, и что бы ни одна тварь меня не трогала, минимум сутки!

Наконец, тренировка закончилась, и я поплелся к выходу из зала, в сопровождении сердобольного садиста-тренера. По пути к вестибюлю, я узнал о своем новом знакомом пару интересных вещей. Оказалось, что сей охранитель, бывший профессиональный дуэлянт. И попал на службу в Особую канцелярию именно из-за своей профессии. Убил на хольмганге кого-то не того, и быть бы Тишиле Бережному каторжанином, если бы не заступничество прежнего главы Особой канцелярии, предоставившего влипнувшему в неприятности дуэлянту, выбор. Либо каменоломни, либо синий мундир и достойный пенсион по выслуге. Вот так и оказался гроза хольмгангов, учителем для всяких обормотов, «кои, окромя дреколья в руках ничего путнего не держали». Определили ему небольшое подворье на Плотницком конце, туда и ходят синемундирники, для постижения науки нарезания ближнего своего аккуратными ломтиками. А вот сегодня, вишь, попросили самого явиться в канцелярию.

— Так что, Тихомир Храбрович, выйдет что толковое из нашего фехтования, как думаешь? — Поинтересовался я у охранителя, когда мы уже вышли в вестибюль.

— А почему не выйдет? Выйдет. Я ж вижу, вы ваше благородие, со сталью знакомы не понаслышке. Понимание, что кусок железа с плотью человечьей наделать может, имеете. Ну так, это самое главное и есть. Ежели понимание имеется, ухватки, что мясо нарастут. — Прогудел охранитель. — Вот только одно скажу. Про фехтование более при мне не упоминайте. Я вас не красивостям и состязательному манеру учить буду, а как врага саблей иль палашом сподручней на тот свет спровадить. Ясно?

— Ясно, Тихомир Храбрович. — Кивнул я. Ой интересный дядька, ой интересный!

— Ну а коли ясно, то и ладно. — Кивнул охранитель. — Завтра после обеда подойду. Продолжим урок. А сейчас, покойной ночи, Виталий Родионович. Девятый час, пора мне и до дому. Уж, поди и жена заждалась.

— До завтра, Тихомир Храбрович, до завтра. — Я раскланялся с охранителем под удивленным взглядом дежурного, и направился во флигель, где меня ждал очередной том записок Хейердалла, горячий чай со сластями и кресло у растопленного камина.

Утро встретило меня уже привычными булочками и кофием в исполнении Лады, после чего, пребывая в замечательнейшем настроении (даже тянущая боль в суставах почти не раздражала), я привел себя в порядок, и отправился за очередной порцией знаний к исследователям.