Неправильное привидение - Николай Воронков

— А тебе и не надо бегать, орать и материться. В тебе время от времени как будто просыпается… — Таня замялась, — нечто…

Слава богу, что на этот раз не стала говорить «демон».

— И в такие моменты ты пугаешь одним своим видом, одним взглядом, одним голосом, даже если говоришь тихо и вполне обычные вещи. Я немного привыкла к тебе, но и то пугаюсь до… очень сильно пугаюсь.

Таня внимательно смотрела на меня, но я только пожал плечами. Мало ли кто и от чего пугается. Я, во всяком случае, специально никому не грозил.

— Возничий перед уходом потребовал двойную плату.

— А я тут при чем? Может, он жадина, который за копейку удавится?

— Он сказал, что от одного звука твоего голоса его бьет дрожь и на других условиях он не поедет.

— Ну… я не знаю. Я всего лишь хотел познакомиться.

— Графу хватило одного твоего злого взгляда.

— Ой, какие мы нежные и впечатлительные! — попытался съехидничать я.

Таня даже не улыбнулась.

— Граф — смелый и отважный человек, но и он был очень встревожен, когда вернулся обратно к палатке. Потом собрал солдат и дал им строгое указание — по своей инициативе не приближаться к тебе и не смотреть в глаза! Я сама слышала.

— И как он это объяснил?

— Сказал, что ты немного повредился разумом. И что во время приступа теперь можешь превратиться в гарлаха.

— А это еще что такое?

— Так называют воинов, которые в бою впадают в неконтролируемую ярость, и их уже ничто не может остановить, кроме смерти.

— Берсерки, что ли?

— У нас говорят «гарлах».

Я развеселился.

— Ну, умора, ну, потеха! Я тут сижу и боюсь, что какой-нибудь из солдат мне запросто по шее может надавать. А выходит, что они теперь боятся меня еще больше, чем я их? И я теперь везде могу ходить пальцы веером?

— Это как? — не поняла Таня.

Я тут же изобразил распальцовку и несколько раз прошелся перед ней, стараясь поточнее передать повадки некоторых моих знакомых. Таня смотрела внимательно, потом коротко заметила:

— У нас так обычно ходят наглецы и хамы. В приличный дом таких даже не пустят.

Я сразу сдулся.

— Ну и ладно, будем ходить как «приличные», — я постарался подковырнуть Таню. — Позволит ли хозяйка присесть рядом с ней на этом прекрасном стволе прекрасного дерева ее ничтожному слуге?

— Не юродствуй, Вань. Ты прекрасно умеешь вести себя как нормальный парень и без этих выкрутасов.

Я не стал выделываться и молчком уселся. Некоторое время мы молчали.

— Ладно, кто кого боится больше, разберемся потом. А кто вообще этот граф и почему он так удачно попался нам на дороге?

Таня оживилась.

— Ты не поверишь, но все это не более чем удачное для нас стечение обстоятельств.

— Ну-ну, рассказывай! — Мне почему-то сразу стало ясно, что верить нельзя ни единому слову.

— Дело даже не в графе, а в его сестре, леди Марте. Их род очень древний и имеет много родственников в разных странах. И вот несколько дней назад она получила сообщение, что одна из дальних родственниц скончалась, а все наследство отписала Марте. Но там были какие-то странные условия, что она должна вступить в свои права в строго оговоренные сроки. Я не стала вдаваться в подробности, неловко было. Одной ей ехать было нельзя — дорога дальняя и может быть опасной. Вот она и договорилась со своим кузеном Владом, что он ее будет сопровождать. Они ехали уже третий день, а тут и мы повстречались им на дороге. Как благородный человек Влад просто не мог проехать мимо.

Взгляд у Тани как-то затуманился, и мне это совершенно не понравилось.

— Ага, благородный. То-то он на твою грудь и все остальное пялится.

Таня только усмехнулась.

— Интересно, а куда ТЫ целыми днями смотрел, когда мы по дороге шли? На цветочки, на птичек? А уж в первый вечер, когда мы встретились, ты вообще вел себя как образец целомудрия.

Непонятно почему, но я покраснел.

— Ладно, проехали. Ты уже взросленькая, учить тебя бесполезно. Но этот граф мне не нравится.

Таня хитро прищурилась:

— Неужто ревнуешь?

Ага, делать мне больше нечего. Но свой вариант ответа сформулировать не получилось. Просто граф мне не нравился. И все. Оскорбленно выпрямившись, я решил сменить тему.

— А кто вторая красивая девушка?

Таня продолжала с улыбкой наблюдать за мной.

— Это антара Стента.

— Это такое звание?

— Нет. Стента — это имя.

— А «антара»?

— Обычно так называют девушек из обедневших благородных семей. У них положение наполовину подруги, наполовину служанки.

— Доверенная служанка, что ли?

— Да ты что?! Она же благородного рода.

— Тогда просто подруга?

— Не совсем, ей можно приказывать.

Я попытался совместить в уме такие разные понятия, но потом махнул рукой. Антара так антара. Потом разберемся.

— А о чем вы разговариваете?

— Да о разном, — оживилась Таня. — У нас оказалось много общих знакомых, так что мы хорошенько посплетничали. И еще мне пришлось сочинить небольшую историю, чтобы объяснить, почему мы здесь оказались. Тебя беспокоить вряд ли будут, но все равно запоминай. Я поехала к своей тетушке в гости в город Тернак, это в трех днях пути отсюда. В дороге встретилась с твоим обозом, и мы поехали вместе. Через день на нас напали страшные разбойники и почти всех убили. Мы с тобой в это время шли немного в стороне и болтали, поэтому и смогли спрятаться. Ты расстроился из-за потери всего имущества и стал заговариваться. Я решила тебе помочь и отвезти к тебе домой. Тут нам и повстречался граф.

Таня подождала моей реакции, потом уже с некоторым сомнением произнесла:

— Я ведь хорошо придумала? Почти все правда, лишь в некоторых местах небольшое преувеличение.

А у меня такая «легенда» сразу вызвала кучу вопросов.

— А тебя не спросили, почему ты решила отправиться ко мне домой пешком, без денег?

— Но ведь это так благородно — помочь несчастному больному человеку! — не поняла Таня.

— А может, было проще вернуться к себе домой? Взять денег, охрану и только потом пускаться в новое путешествие?

— Но ведь на той дороге нас снова могли встретить разбойники!

— Хорошо. А почему тогда не поехать к твоей тетке? Ты ведь сама говорила, что до нее ехать три дня?

— Но ведь надо спасать тебя!

— С деньгами и на лошадях это можно сделать гораздо быстрее и с большим комфортом.

Таня поджала губы.

— В этом направлении у меня живет только одна родственница. Граф Олендо наверняка об этом уже узнал, и нас, скорее всего, там уже ждут. Согласна, если не знать об этом и начать копать, то выглядит не очень убедительно.