Е.Н. Отт и Ехидна (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

— Вррррр!

— Вот, ты понимаешь. А потом я забеременела… беременность легко проходила, а потом восьмой месяц, роды на носу, надо с врачом договариваться. Чтобы в роддоме все нормально было, чтобы присмотрели за тобой, а у меня знакомых и нет. Зато у свекрови полно, она и с главврачом знакома, и еще много с кем, ей надо было просто трубку поднять и позвонить. Я Сеню попросила, Сеня с мамой поговорил, и сказал, что все в порядке. Все оговорено. Я и не спросила, как, что, к кому, дура была, молодая, влюбленная идиотка… Роды у меня вечером начинаются, Сени с мамой дома нет, у них дела, я ему позвонила, Сеня сказал, чтобы я скорую вызвала. Я и вызвала. Приехали, в роддом меня привезли, в тот самый, который и планировали, с которым якобы свекровь договорилась — думаешь, обо мне там кто-то слышал? Нет, Еня! Ни с кем моя свекровка не разговаривала, и не думала даже! У меня схватки идут, мне рожать надо, а полночь, ну, мне вкололи какую-то пакость, и в палату. Врачу возиться было неохота. Я до утра себя и не помню особо, помню, что больно было. А с утра главврач пришел, он меня в лицо знал, тут всем досталось, а меня потащили на кесарево, резать. Что уж мне там дали, чем накололи? Не знаю. Не поверишь, месяц ходила — падала, Марту взять боялась. Просто со стула встаю — и падаю лицом вниз. И живот болит, и шов, и голова как чумная… я спрашиваю, говорила его мама с кем или нет, ну и получила в ответ. И мама занята, и ничего страшного не случилось, и вообще — чего тебе? Ты ж жива осталась? Вот и радуйся, и вообще, раньше в поле рожали, а я неправильная, раз сама не справилась, я ж не объясню, что и вякнуть не успела. Хорошо еще, мне кухарка помогала, сама-то Любовь Николаевна готовить не любит, ну и наняла тетю Зину. Она меня очень выручала, и подсказала многое, и научила. Сеня первое время с дочкой возился, это было. Ему интересно было с ней, как со зверьком каким, а потом его мамочка в оборот взяла. Ну и меня, им наследник нужен, продолжатель рода, а тут девчонка. И я получаюсь порченная. После кесарева же надо года три ждать, чтобы все поджило нормально, и самой родить мне никто теперь не даст. Только операция, не дай Бог, шов разойдется. Ну и началось… капля камень точит, а у меня и сил ни на что не было. Марта еще у меня капризюшка такая была, все рядом с человеком, все внимание ей. Чуть что не так — в крик. Марте два года было, когда Сеня на развод подал. Делить нам нечего, у меня квартира до брака получена, да еще договор ренты, у него ничего нет, все на маму оформлено. У него одна зарплата — минимальная. Алименты с нее копеечные, так что я взялась уже ногти пилить всерьез, в салон устроилась, по деньгам у меня нормально выходит. И однокурсницы ходят, и подруг привели, и знакомых, клиентура приличная. Можно бы и на дому работать, но тут Нина Ивановна, да и ребенок… не хочу чужих в доме. Марта в садик, я на работу, потом домой… Вроде налаживаться началось, а тут новая радость! Сеня с ребенком, чтоб ты знал, вообще не видится, может, раз в месяц явится, что-то привезет, вроде копеечного чупса, Марта его и не ждет уже. А он личную жизнь устраивает, новую производительницу себе ищет. Вот, нашел, видимо, кого-то. И свекровь заявилась. Представляешь? Я должна заявить, что проститутка, что от мужа гуляла и дочь нагуляла, это чтобы Марта потом претендовать ни на что не могла, и Сеня был вольным и свободным! Сволочи они, Еня! Твари!!!

Енот согласно курлыкал и похрюкивал, гладя Соню по руке и заглядывая ей в глаза. И становилось как-то полегче. Ну что поделать, если самый приличный человек рядом с тобой — это енот? Да ничего! Радоваться, что он есть!*

*- история Сони реальна. Записано с ее согласия, только имя я изменила. Прим. авт.

Глава 6

Евгений не мог сказать, что услышал нечто новое.

Случается… подобное было в практике у аристократов. Не все, конечно, разводились, но… бывало. И болезни, с которыми даже алтарь не справлялся, не то, что ведьмы, тоже случались.

Но ребенок тут при чем?

Хотя…

Евгений видел, как Соня и Марта любят друг друга, как девочка лезет к маме на ручки… а если бы ее отобрали? Как на Рамире?

Соню бы это добило. Она бы просто жить не смогла без дочери. А вот сколько времени пройдет, прежде, чем этот бывше-гад решит ее шантажировать дочерью?

Евгений был уверен, что это вопрос пары дней. И, словно отвечая его невеселым мыслям, зазвонил Сонин телефон. Завибрировал — ночь, Марта спит.

— Алло? Сеня?

Орал бывший муж так, что слышно было, наверное, даже на улице. Соня даже сразу не поняла, в чем смысл. Сообразила только через пару минут.

— Что-что сломала? Копчик? Со смещением?

Визг был ей ответом.

Евгений с интересом прислушивался. Надо же, а он и не знал, что это ТАК лечится!

Какие шпроты удачные попались!*

*- есть такая травма. А болеть перелом начинает не сразу, не в ту же секунду, час-полтора обычно проходит ДО боли и опухоли, прим. авт.

Наконец, визг успокоился, и Соня смогла вставить пару слов.

— Сеня, я твою маму не била, не толкала, ничего ей не ломала. Она сама поскользнулась и упала. Это бывает в ее возрасте и на таких шпильках.

— Мама говорит, что это ты!

Видимо, Сеня тоже выдохся, и перешел от крика к обвинениям.

— Я — что? Я с ней разговаривала, и одновременно раскладывала у нее под ногами шпроты? Что я с ней такого сделала?

Ладно-ладно, главный виновник торжества на данный момент сидел рядом с довольной очкастой моськой. Но не выдавать же приличное животное на расправу?

— Если бы она к тебе не поехала…

— А если бы Бог не создал Землю, то и Адама с Евой бы не было, — не выдержала Соня. — Знаешь что, иди-ка ты… к маме в травму!

Сбросила вызов и выключила телефон. До утра.

Подмигнула еноту.

— Ну, ты и диверсант! А вообще, это были самые лучшие шпроты в моей жизни!

Евгений был с этим полностью согласен.

Любовь Николаевна лежала в палате, и было ей больно и обидно. Болел копчик. Врачи ей, конечно, и вкололи обезболивающее, и таблеточку дали, а все равно — ныло.

И лежать придется на боку, и на специальной резиновой подушке, и подниматься пока нельзя, и даже в туалет…

М-да.

Последнее — самое сложное. *

*- с переломом копчика там действительно человек получает кучу проблем, расписывать подробно не буду, но все очень неприятно. Прим. авт.

И лежать ей так, пока не срастется. А возраст уже не детский, чтобы за две недели переломы проходили, это минимум месяц, а то может, и два. И это если проблем не будет, если штыри вставлять не потребуется, если…

И самое обидное, что даже в дорогой швейцарской, или там, израильской клинике, скажут то же самое. Уж столько-то Любовь Николаевна понимала.

Не была она полной дурой. Стервой — безусловно, заразой, которая зациклилась на своем великосветском образе жизни — тоже, но практичность у нее была всегда. Как бы ни печально это звучало, вот та самая крестьянская сметка. Такая житейско-хитрованско-хуторская.

На два шага вперед Любовь Николаевна видела всегда, а просчитать дальнейшие последствия… нет, это для нее уже было слишком сложно. Этим занимался сначала муж, а потом и сын. У мужа получалось лучше, у сына хуже, но…

Сына Любовь Николаевна, соответствуя своему имени, любила. Даже — ЛЮБИЛА.

Обожала, сдувала пылинки и соринки, готова была носить на руках и не дышать рядом…

Это же СЕНЕЧКА!!!

Ее чудесный, самый замечательный, лучший, восхитительный сыночек!

Кто-то думает иначе? Переехать трактором и завалить навозом! Не обсуждать, выполнять!

И конечно, Сенечка был достоин самого лучшего! Самого лучшего дома, машины, фирмы, девушки… вот, с девушками возникла небольшая заминка. Крохотная такая…

Любовь Николаевна точно знала, что мальчику нужна девочка. Это физиология. Но… не подбирать же ради физиологии на улице всякое не такое⁈