Лунный удар - Дино Динаев

Она коротко всхлипнула и дернулась вперед от неожиданности, потому что совершенно не слышала, как он подкрался, ягодицы при этом волнующе колыхнулись.

Алик задвигал тазом, быстро вгоняя нефритовый стебель, и ягодицы продолжали ритмично колыхаться. Когда он ударялся передней поверхностью бедер о ее ягодицы, раздавался самый любимый теперь его звук на свете. Увесистый и одновременно глуховатый шлепок. Некоторое время Алик слышал только эти быстрые энергичные шлепки.

Оглянувшись, увидел стоящего почти впритык Дегенерата, словно готовящегося вогнать стебель уже ему. Тогда он, не прерывая своего занятия, развернул начальника лицом в сторону, создавая полное ощущение, что Дегенерат собирается кончить жизнь самоубийством, выбрав для этого довольно экзотический способ и засунув эрегированный член в розетку.

Шлепки доносились все чаще и энергичнее. Надо бы сдержаться, или выйти из нее, подумал Алик, совершенно не представляя себе ни того, ни другого. Наслаждение перешло некий запороговый уровень, и он оглушительно кончил.

— Горячо! Как мне горячо! — вскрикнула женщина, раскраснелась, и попа и лицо, и сделалась невероятно хороша.

— Одевайся и уходи, — велел ей Алик, а потом, вспомнив про начальника, то же самое повторил и ему.

Тот с некоторым недоумением уставился на одевающуюся Азерникову.

— Сегодня ты был неподражаем, — восхищенно сказала Марина, она вся лучилась радостью и какой-то легкостью.

Чего нельзя было сказать о начальнике. Он некоторое время внимательно изучал Марину, потом еще более внимательно стал изучать себя.

Азерникова открыла дверь и выпорхнула в коридор.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Дегенерат и как ни странно все слова произнес четко, без малейшего искажения, словно вспомнив о существовании нормальной речи.

— У тебя совещание! — напомнил ему Флоров.

Тот торопливо кинулся к двери, потом задержал шаг и спросил:

— Кто это сказал?

— Селектор, — пояснил Алик. — Поторопитесь, господин начальник.

Дегенерат припустил по коридору, едва за ним закрылась дверь, Алик с хохотом рухнул в кресло. Никогда ему еще не было так хорошо.

И в этот момент вернулся Келло.

"Жалко, что компьютер не умеет смеяться", — подумал Флоров, а то бы он ему рассказал. Но сведения, принесенные Келло, оказались столь важны, что он сразу забыл обо всех своих шалостях.

Покойный имел богатое криминальное не только прошлое, но и, судя по всему, настоящее. Наконец-то, Флоров узнал его фамилию, век бы ее не знать.

Хрыков Алексей Сергеевич. Кличка: Бык. Русский. Тридцать лет. Образование неполные восемь классов. Неоднократно судим за разбойные нападения и грабеж.

Отличается особой жестокостью. Физически хорошо развит. Знает приемы рукопашного боя. При задержании опасен. "Теперь уже нет", — подумал Алик.

Освобожден по амнистии год назад. По данным регионального управления по организованной преступности Бык являлся правой рукой Проценко — старшего по прозвищу Коновал.

Как же, знаем. Имя известное. Бандит номер один в городе.

Келло его информацию подтвердил, выдав следующую справку. По оперативным данным Коновал контролировал до половины инфраструктуры порта. Имел своих людей, работающих в диспетчерских и на отгрузочных площадках, в таможенных терминалах и даже на пограничных заставах под прикрытием фиктивных фирм.

До недавнего времени Проценко работал в паре с младшим братом Сергеем, но в результате ранения во время разборок тот оказался полностью парализован.

— Хорошего себе охранничка наш Капитан подобрал, — сказал Флоров, ознакомившись со справкой.

— ХОРОШИЙ. СПОРТСМЕН.

— Но как он оказался в охране? Ты можешь узнать, по чьей протекции это произошло?

Кем подписан приемный лист?

— НАЧАЛЬНИКОМ УПРАВЛЕНИЯ КАДРОВ. А САМО ЗАЯВЛЕНИЕ — ЛИЧНО КАПИТАНОМ.

Иначе и быть не могло. Личная охрана все-таки.

Флоров почесал в голове, совершенно не представляя себе, с какого бока подступиться к этому запутанному делу.

Управлению кадров порта располагалось в подвале неприметного здания в порту.

Флоров вошел в отдел, занимающийся приемом руководящих и прочих приближенных кадров, и показал секретарше удостоверение. Женщина с интересом прочла, что имеет дело с начальником отдела федеральной службы безопасности, и безропотно препроводила Флорова в кабинет дежурного зама.

Заместитель даже несколько удивился прыти секретарши, ибо тоже попросил удостоверение, в котором белым по черному было написано, что перед ним старший инженер из отдела труда.

На самом же деле, там не было ни первого, ни второго. Обычный чистый лист. Все остальное дописывал и дорисовывал синий фон. Вещь оказалась незаменимой. Флоров даже покрыл им автомобиль, и теперь если бы на машину посмотрели одновременно сразу трое инспекторов ГАИ, каждый увидел бы разные номера. Так Сашкина «десятка» стала неуловимой.

— Дело, в общем-то, пустяковое, выборочно проверяем некоторых вновь устроившихся на работу, — начал Флоров. — Хрыков Алексей Сергеевич, он работает в охране Капитан порта.

— Что бы вы хотели знать?

— На основании чего он принят? Рекомендательные письма? Хотелось бы взглянуть.

Зам снисходительно улыбнулся. Эх, надо было сотрудником ФСБ представиться, запоздало подумал Алик. С другой стороны, сейчас ФСБ это далеко не КГБ. Вон реаниматор рассказывал. Офицер федеральной службы попал в ДТП, вызвал сотрудников ГАИ, представился. И что вы думаете. 4 часа их потом ждал. Да раньше бы за такие дела, коршунов этих дорожных за задницу и на Колыму. Или солнечный Магадан.

Объективности ради, надо признать, что как было раньше, Алик знал лишь понаслышке. Не застал. Повезло.

— Рекомендаций давно уж нет. К Хрыкову был прикреплен персональный куратор, который проверил все документы, не только их наличие, но и подлинность. Иногда для этого приходится обзванивать предыдущие места работы.

— А нельзя ли узнать имя куратора?

— Это очень просто, информация это не секретная, ее можно найти во всех первоисточниках, — сказал зам. — Подготовкой кадров для администрации Капитана порта занимается его технический помощник, Могул Вячеслав Федорович. Можете к нему обратиться.

Когда Алик спросил, как его найти, зам порылся в блокноте и сказал:

— Его кабинет на семнадцатом этаже Управления порта.

"Соседи", — подумал Флоров.

Могул оказался настоящим уродом, на котором костюм — тройка сидел как на шимпанзе седло. Лицо в ямах от застарелых прыщей, глаза глубоко запрятаны внутрь черепа, выглядывают, словно из бойниц. Ресницы толстые и рыжие. Ни дать ни взять, обозленный паук.