Тяжелые тени - Владимир Заяц

И громче всех, запрокидывая голову с распущенными золотыми волосами, смеялась Интиль. Лос даже не заметил, когда она успела появиться снова.

Все рушилось, все гибло без возврата. Приказ Утешителя и Успокоителя Нации он не выполнил: не удалось "разговорить" строптивого землянина. Осталось тайной, какое сверхмощное оружие когда-то создали земляне. По какой причине они активно препятствуют разработкам некоторых направлений в физике ядра? Авторитет его в "Миссии" рушился. Интиль посмеялась над ним. Отвергла его лучшие чувства! И теперь... снова смеется!

Он сжал кулаки и, с ненавистью глядя ей в глаза, прошипел:

- Прекрати!

Она продолжала смеяться еще веселее, еще заливистее. Уже все перестали смеяться, а она все смеялась, словно издеваясь над ним, словно бросая ему вызов.

- Прекрати!!! - выкрикнул Лос и добавил грязное ругательство.

Смех внезапно смолк. Светлые глаза Интиль потемнели.

- Ничтожество, - пренебрежительно обронила она.

Володя, почувствовав, что дело принимает неприятный оборот, направился к обезумевшему "вождю".

Лос, заметив это, поторопился замахнуться, чтобы ударить девушку... и тут, к великому своему изумлению, обнаружил, что лежит на песке у ног Интиль, а его вывернутая рука зажата в ее руке.

- Ты же сам говорил, - прокомментировала Интиль, - что хочешь, чтобы мы были рука об руку. Будем считать, что в этом я пошла тебе на уступку. Ах, Лос, Лос. Ты не только хил умом, но и памятью слаб. Забыл, что я выросла в военном гарнизоне. Заруби на носу: защитить себя я всегда сумею. Ну, вставай. Еще не время отдыхать.

Лос, постанывая, встал.

Интиль демонстративно отвернулась и направилась к Владимиру, с изумлением наблюдавшему за сценой.

Она подошла к нему, смело глянула в глаза.

- Я узнала, что Лос сумел уговорить наших простачков на безобразнейшую авантюру - на похищение. И вот я здесь. Думаю, что смогу...

Володя-побледнел.

- Мне кажется, что вы знали о похищении еще до того, как оно совершилось.

Девушка растерялась. Она почувствовала враждебность там, где ожидала найти поддержку.

- Не понимаю! Не понимаю...

- Если позволите, я напомню, - холодно обронил Владимир. - Я просил об экскурсии в день, который вы указали в своей записке. На площади, где вы обещали ждать, меня...

- Нет! - воскликнула Интиль и ухватила землянина за руку. - Это неправда! Я не писала записок! Ни о какой записке я не знаю!

- Значит, это ваш Логос сотворил чудо.

На глазах Интиль блеснули слезы.

- Верьте мне! - она задумалась на мгновение и, тряхнув головой, поспешно выпалила: - Я могу предположить только... Наверное, так оно и есть! С самого начала я недоумевала, почему меня почтили такой высокой честью: пригласили на бал к самому Утешителю и Успокоителю. Это его грязных лап дело. Вас заманили в ловушку. Записка - подделка.

- Не знаю... не знаю, - в нерешительности проговорил Владимир. - Мне очень хочется верить вам.

- У меня нет никаких оснований врать. Вы мне верите?

- В общем-то, наверное, да, - пробормотал Володя, Интиль держала его за руку, и прикосновение ее руки было очень приятным.

- Я рада, - девушка кокетливо улыбнулась, хоть глаза еще блестели от слез. - Вы очень доверчивы. Наверное, у вас там все по-другому. У нас мало кто поверит просто так, на слово. Записку я не писала. Но... - она сделала многозначительную паузу, - увидеть вас мне действительно очень хотелось.

Она по-прежнему держала его за руку. Закончив фразу, заметила это и в смущении отдернула руку.

- Как вас зовут?

- Интиль.

- Имя какое нежное... Нежное, как снежинка.

- Снежинка? - не поняла Интиль, не знающая зимы.

- Это такая очень маленькая частичка снега. Как у вас в холодильнике.

- Снег - это мертвая вода... Ты сравниваешь меня с ней?

- Настоящие снежинки у нас зимой похожи на крохотные белые звездочки.

Интиль рассмеялась.

- Я не крохотная. И совсем уж не белая.

Они пошли вдоль берега. Члены секты ошалело переводили взгляды с удаляющейся пары на все еще лежащего на песке Лоса, шипящего от боли в вывихнутом плече.

Интиль и Владимир уходили все дальше. Интиль время от времени касалась его шелковистой кожей плеча, и ему хотелось одного: идти так как можно дольше.

- Я приехала сюда, чтобы увидеть тебя. Из "Миссии истинного божественного" я вышла три дня назад.

- Почему?

- Только не смейся. Я буду откровенна. Хотела найти смысл жизни. Ради этого и в секту вступила. У нас на Фирболгии много зла и мало добра. Как уничтожить зло и приумножить добро? Я думала, читала, беседовала с мудрыми людьми. Я поняла: секта - это самообман, это уход от вопросов. Я поняла, что чувства должны быть облагорожены высоким разумом, а разум оплодотворен добрыми человеческими чувствами. Но ради добра необходимо бороться со злом, потому что оно активно и наступательно. Вы, земляне, наверное забыли о подобном периоде в вашей истории. Вы утратили жестокость, без которой не обойтись в бою со злом. Я бы не позволила, чтобы меня просто так взяли и похитили. Как вещь какую-то. Захотели - и похитили.

- Не бить же их, - смущенно оправдывался Владимир.

Интиль посмотрела на него с изумлением, но промолчала.

- Я сначала подумал, что ты постоянный член этой секты. Мне это было неприятно, - признался он.

- Я говорила, зачем сюда приехала сегодня. Но у меня еще одна цель: уговорить хоть кого-нибудь последовать моему примеру и покинуть "Миссию". Подлец Лос выдвинул новую доктрину. Не верю, чтобы он придумал ее сам. Кто-то стоит за его спиной. Он утверждает, что идти к познанию мира надо через самопознание. Для этого необходимо подавить аналитический разум, растормозить внутреннее "я" с помощью наркотиков. И тогда можно познать внутреннее бытие, которое есть аналог Вселенной. Я-то понимаю, что все это направлено на подавление психики членов "Миссии". Он жаждет полностью подчинить их своей воле. Слишком много в последнее время стало колеблющихся и сомневающихся.

- Надо искать способ бытия в мире, а не стремиться стать самим бытием, - обронил Владимир где-то вычитанную фразу.

Фраза прозвучала настолько красиво, что у Владимира похолодела спина: он понял всю фальшь своего "умничанья". Володя исподтишка глянул на девушку. Лицо ее было спокойно, и ему стало ясно, как день, что она все поняла и не подает вида из сострадания. Переводчик залился жаркой краской и поспешно сказал первое, что пришло в голову:

- А наука? Вы не думали, что она может в чем-то помочь?

- Думала... Надеялась, что она может сделать нас счастливее... Но наука нравственно безразлична. Я уверена, что если бы все упиралось в науку, вы бы обязательно поделились с нами всеми ее достижениями. Я верю вам, земляне.