Королева рубиновых граней (СИ) - Лесникова Рина

От созерцания этих чудес Лаатаю отвлёк голос Каридиса.

– Лаат – наша новая жена, Нашайна, – пояснил он незаметно подошедшей полной темноволосой женщине. – Наш брат возлагает на неё большие надежды. Выдели ей личную комнату и проследи, чтобы её привели в порядок к его визиту! И да… если с её головы упадёт хоть один волос, – мужчина строго глянул на собравшихся понемногу вокруг них женщин, – ответишь лично!

– Будет исполнено, господин, – низко поклонилась исчезающей за дверью спине названная Нашайной.

После того, как Каридис и Энаиф вышли, женщины резко оживились. Они уже смелее подходили к Лаатае и жадно ждали, когда их смотрительница снимет наарнету с новой игрушки Повелителя. Нашайна подозрительно осмотрела свой цветной серпентарий, а затем, не снимая с Лаатаи накидки, повела её вглубь женского крыла дворца Повелителя.

– Для тебя же будет лучше, если ты будешь держаться поближе ко мне, – начала поучать девушку она. – Ты видела этих жадных змеёвок? Каждая из них охотится за вниманием и любовью Повелителя, а поэтому с удовольствием перегрызёт тебе глотку, если представится такая возможность. Доверять здесь можно только мне. Почему? Потому что я прихожусь сестрой Повелителю Санаху, и одна во всём дворце пекусь о его счастье и удовольствии. Пока ты нужна ему, ты будешь нужна и мне.

– Неужели его больше никто не любит? – решила спросить Лаатая.

– Любят, – усмехнулась Нашайна. – Они все уверяют, что любят. Только каждая своё. Украшения, шелка, его неутомимость в постели. Ну да ладно, что-то я разговорчивая сегодня. Вот эта комната пока будет твоей, если Повелитель не велит поселить тебя к нему. А сейчас отведём тебя в бани!

Не успела девушка как следует рассмотреть своё новое жилище, как Нашайна потащила её дальше. Пойдя ещё несколько коридоров, они попали в бани. Ничего общего с теми горячими банями, к которым она привыкла дома, здесь не было. Опять же огромные окна, выходящие в сад, в первом помещении, где Лаатаю бесцеремонно раздели две служительницы, одетые только в белые набедренные повязки. Огромная лохань с водой, куда её положили "отмокать". Затем, после того, как она чуть не заснула в ней, Лаатаю растолкали и увели в душную парилку, всю окутанную горячим паром. Там её уложили на каменное ложе и принялись смазывать липким мёдом, а затем шлёпать по разгорячённому телу ладонями. Потом затолкали под чуть тёплый водопад, потом опять в лохань с горячей ароматной водой, затем удаляли отросшие волоски на теле, приводили в порядок волосы на голове и ногти на руках и ногах, потом опять в ароматную лохань. После её положили на кушетку, и в помещение вошёл полноватый мужчина, почтительно поздоровавшийся с Нашайной странным высоким голосом. Лаатая было, хотела стыдливо прикрыться лежащим рядом полотенцем, но короткое "Лежать!", рыкнутое сестрой Повелителя, пригвоздило её к месту.

Мужчина легонько провел ладонями по разгорячённой спине девушки, а затем принялся разминать все мышцы, утомлённые столь насыщенным путешествием. Сначала девушка очень напрягалась от мужских прикосновений, но очередной приказ "Расслабься!" сделал своё дело, она потихоньку расслабилась и даже стала получать удовольствие от умелых рук, быстро бегающих по её разомлевшему телу.

После опять была очередная, Лаатая уже сбилась со счёта, какая ароматная ванна, а затем ей велели сесть в кресло и раздвинуть пошире ноги. Ею помыкали как вещью! Когда она хотела возмутиться, Нашайна с силой толкнула её на место, сама раздвинула ноги и внимательно воззрилась на то, что было между ними. Процедура унизительного осмотра, пройденная ею в янтарном дворце, повторилась. Сестра Повелителя так же удовлетворённо кивнула головой. И что они там находят?

После осмотра молчаливые рабыни принесли полупрозрачные одежды, такие же, как и на тех женщинах в помещении с фонтаном и стали облачать её.

– Они же ничего не прикрывают! – пыталась возразить девушка.

– А здесь не от кого твою красоту прятать, девонька, – пояснила ей Нашайна, делая знак рабыням, чтобы те продолжали одевать её новую подопечную. – Посторонним мужчинам сюда ход закрыт.

Лаатая устала так, как будто она сама перемыла весь тот сонм прислуги, который вился над ней. Она нашла глазами принесённый ранее рабыней кувшин с прохладным соком, налила немного в стакан и с предвкушением поднесла его к губам.

– Не пей, эфайна! – раздался трагический шёпот у неё над ухом.

От неожиданности девушка взвизгнула и выронила стакан.

– Что такое?! – к ней тут же подскочила недовольная Нашайна.

– Сок отравлен, – подсказал невидимый леддар.

– Сок отравлен, – послушно повторила девушка.

Женщина хмуро оглядела всех присутствующих.

– Кто принёс? – тяжело уронила она вопрос, продолжая сверлить взглядом мелко задрожавших рабынь. – Выбирайте! Или преступница, покусившаяся на жену нашего Повелителя, сознаётся сама и рассказывает, кто ей велел принести этот кувшин и потом спокойно выпивает его содержимое. Или признание выбьет из вас палач. И тогда отравительница отправится в казармы! Одна из женщин кинулась к кувшину с отравленным соком и хотела быстро отпить из него. Но грузная на вид Нашайна ловко перехватила её за волосы и прижала к себе.

– Подожди, немного, Ранда, – произнесла она, – ты ещё не всё мне рассказала. Кто?!

– Любимая жена Миатта, – со слезами в голосе призналась женщина, с тоской поглядывая на кувшин с остатками сока.

Нашайна кивнула незаметному дотоле мужчине, и он тихо вышел из помещения.

– Больше никто ни в чём не желает сознаться? – грозно спросила она замерших рабынь.

Все молчали. Через несколько минут ожидания вернулся ушедший мужчина и утвердительно кивнул головой.

– Можешь пить! – благосклонно разрешила Нишайна и толкнула провинившуюся рабыню к злополучному кувшину. – Идём, деточка, – обратилась она к Лаатае, – ты должна хорошенько отдохнуть, тебе сегодня предстоит длинная восхитительная ночь с нашим Повелителем. Радуйся, он заинтересовался тобой!

Уже на выходе Лаатая обернулась, чтобы заметить, как жадно припала к кувшину провинившаяся рабыня.

– Знают ведь, стервы, что правда всегда выяснится! Нет, всё равно пытаются устранить соперниц! – ворчала Нишайна, быстро ведя девушку в отведённую ей комнату.

В комнате уже был накрыт стол с лёгкими закусками и фруктами. Лаатая настороженно смотрела на еду. Да, есть хотелось, но она боялась повторения недавнего инцидента.

– Не бойся, эфайна, ешь, я проверил, – опять раздался шёпот над ухом. И девушка с наслаждением приступила к еде.

– Ешь, а затем ложись отдыхай, – приказала ей управительниц. – Вечером за тобой придут.

И она величаво выплыла за дверь. Оставшись одна, девушка быстро покончила с едой и с удовольствием растянулась на постели, приятно пахнущей тимьяном и кипреем.

– Наифат, ты здесь? – спросила она, устраиваясь поудобней.

– Я всегда рядом с тобой эфайна, – раздался голос леддара в изножии кровати.

– Меня вправду пытались отравить?

– Ещё бы не вправду! Нахалки! Я только обрёл свою эфайну, а они отравить! Не-ет! Мы ещё повеселимся с тобой и твоими детками, хозяйка.

– Наифат, – засыпая, бормотала Лаатая, – у меня и вправду будут детки?

– Будут, эфайна, будут, уж я всё сделаю для этого, – шептал дух, медленно проводя призрачной рукой над телом своей подопечной, отправляя её тем самым в крепкий здоровый сон.

***

Проснулась Лаатая от тихого стука в дверь. Получив разрешение, в комнату вошли две служанки.

– Госпожа, нам велели подготовить вас к визиту, – благоговейно произнесла одна из них.

– К какому визиту? – не поняла девушка.

– К Повелителю, конечно же! – пояснили ей.

И Лаатая опять отдалась в их умелые руки. Её опять вымачивали в ванной и умащивали на этот раз резко пахнущими ароматными маслами. Затем облачили в ещё более непристойный наряд, состоящий из лёгкой полоски, едва прикрывающей грудь и прозрачных шаровар, скрывающих тело только за счёт частых сборок поверху. Лаатая с наслаждением позволила надеть на себя столь нелюбимую ранее плотную наарнету, тщательно скрывающую всё тело. Затем появилась Нишайна и повела её за собой. Они прошли несколько коридоров и постов с гвардейцами, наконец, управительница распахнула дверь, богато украшенную позолотой и, конечно же, рубинами, завела девушку в комнату и, велев ей ожидать прихода Повелителя, удалилась.