Маг не для финального поединка - Александр Покровский

— И что ты предлагаешь?

— Ничего. Нам их переписку не перехватить. Отправить письмо он может кому угодно, хоть дяде, хоть дядиной дочке. Очень развитая девчонка, кстати. Это она сняла фильм о Хоттабыче. А может, эти липовые террористы ещё какой-нибудь хитрый финт выдумают. Они не дураки, по части техники нам сто очков форы дадут.

— Тогда какое нам дело до этого письма?

— Надеюсь, папаша насильника мне его покажет.

— С чего вдруг?

— Думаю, он тоже не хочет, чтобы его драгоценного сыночка сделали шахидом.

— Может, ты знаешь и о содержании этого письма?

— Конечно. Инструкции, как на него ответить. Доказательство, что пишет не какой-то хрен с бугра, а их сын. Заверения, что у него всё в порядке. Наверняка немного телячьих нежностей. А между строк — вопль о помощи и просьба обратиться или к нам, или к федералам, если он думает, что его захватили не они. Если очень повезёт — указания, где его держат. Но почти уверен, что их не будет. Просто потому, что парень не знает, где он находится. Это уже придётся искать самим.

— Слушай, Нежный, если такое письмо действительно появится, я знаешь, что сделаю?

— Присвоите внеочередное звание?

— Нет. Посажу в СИЗО, как сообщника похитителей! А пока уйди отсюда. И не забудь отдать экспертам видео с Хоттабычем. Сказал бы мне кто, что придётся ловить джинна — дал бы в морду такому шутнику!

Королевские дела, которыми занялся Эдуард Сергеевич, представляли собой всего-навсего свидание с супругой. Он очень любил Её Величество Екатерину Сергеевну, но по независящим от них причинам видеться они могли крайне редко. Правда, много говорили друг с другом, телефонная сеть Крепости предоставляла хоть и не очень хорошую, но всё-таки связь.

Проблемы в супружеской жизни королевской четы возникли из-за того, что Екатерина Сергеевна страдала аллергией на магическую энергию, ту самую, которую фиксировали датчики Локатора. В обычном случае такая аллергия даже не считалась болезнью, скорее, наоборот. Те, кто мог чувствовать чужую магию, ценились достаточно высоко. Если не считать Локатора, только они могли найти мага, маскирующегося под смертного, поэтому их называли ищейками, хотя большинству из них это слово не нравилось.

Но близкородственные браки всё изменили. Появились маги, у которых аллергическая реакция была настолько сильна, что вызывала анафилактический шок и рано или поздно — смерть. В полную силу симптомы недуга проявлялись годам к двадцати-двадцати пяти, руша семьи и превращая очередного мага-ищейку не просто в изгнанника, а в вечного скитальца. Ведь стоило ему где-либо надолго задержаться, как ему начинала доставлять беспокойство собственная магическая энергия, накопившаяся вокруг в недопустимом количестве. Их так и называли — скитальцами. Хотя называли редко, потому что избегали разговоров о бывших товарищах.

А ведь ещё по всему миру рыскали ищейки противника, методически уничтожая своих врагов и не задаваясь вопросом, страдал ли убитый враг аллергией на магию или нет. Впрочем, многим отверженным удавалось прожить вдали от своих долгие годы. Конечно, не в крупных городах, регулярно посещаемых ищейками. Уже почти тридцать лет скитался по сибирской тайге принц Михаил. Эдуард Сергеевич всё это время следил за ним по Локатору. При крайней необходимости с принцем можно было связаться, но Миша дал понять, что необходимость должна быть именно крайней, а во всех остальных случаях никого из магов он ни видеть, ни слышать не желает.

Король в этом вопросе не понимал своего сына. Ведь Миша отлично знал, что можно жить в Крепости, даже не вынося магии. Перед глазами у него был живой пример — мать. Королева Екатерина, став скиталицей, просто переселилась в дальние, давно необитаемые помещения, которые меняла, как только концентрация магической энергии в них становилась невыносимой. Но принц так жить почему-то не пожелал.

Портал вывел Эдуарда Сергеевича в коридор неподалёку от комнаты, выбранной для свидания с ним Её Величеством. Пройти прямо в комнату нельзя — портал излучает слишком сильно, ей пришлось бы сразу оттуда уходить. Он подошёл к открытой двери и вошёл внутрь.

— Катя, Катенька, милая, как же я соскучился, — произнёс он, и женщина тут же бросилась к нему на шею, слившись с ним в долгом поцелуе.

Целовались они плотно сомкнутыми губами. Ни одна капля его слюны, насыщенной магической энергией, не должна была попасть внутрь неё. Секс тоже напрочь исключался, ведь маг излучает всем телом, а во время сексуального возбуждения интенсивность излучения ещё и возрастает.

Они ничего не говорили, и даже почти не смотрели друг на друга. Поговорить можно и на расстоянии, по телефону. И посмотреть можно сквозь непроницаемую, но прозрачную магическую завесу. Глупо тратить на это драгоценные минуты близости, когда можно посвятить их прикосновениям. Оба тяжело дышали, а когда Екатерина высвободилась из объятий супруга, у обоих в глазах стояли слёзы. Каждый из них отступил на шаг назад, и между ними пролегла поставленная королём завеса.

Он давно знал, что его присутствие она способна выдержать не дольше трёх-четырёх минут. Завеса тоже излучает, но куда слабее. Рядом с ней Катя сможет пробыть ещё минут десять. После этого она отсюда уйдёт и никогда больше не сможет войти в эту комнату. Это не страшно, свободных помещений в Крепости очень много.

Оба достали телефонные радиотрубки. Как у них было исстари заведено, номер набрал он. В Крепости осталось не так много абонентов, с лихвой хватило бы двух цифр, но местную телефонную сеть с давних времён никто не перестраивал, и номера оставались пятизначными. Завеса не пропускала звуков, но он знал, что трубка в её руках зазвонила, и в своей он услышал сквозь слабые помехи родной голос.

— Ну, здравствуй, Эдик! Ты выглядишь усталым.

— Да, Катенька, день был тяжёлым. Притащил сюда нашего внучка Витю, а в нём весу — целый центнер. Мне, знаешь ли, давно не двадцать.

— Не прибедняйся, — улыбнулась она. — Выглядишь ты молодо.

— Ты тоже. Знаешь, как бы мне хотелось тебя, такую красавицу…

— Знаю. Ты каждый раз это говоришь.

Эдуард Сергеевич не врал. Им обоим было уже под семьдесят, но магия, продлевая жизнь совсем ненадолго, способна здорово отодвинуть старость. Катя выглядела по меркам смертных лет на сорок, и её красота, присущая большинству магов, не исчезла. Да и умение со вкусом одеваться никуда не ушло. Хоть она и жила затворницей, встречаясь кроме мужа только со смертными слугами, не излучающими ненужной энергии, но за модой следила. В Крепость с поверхности доставлялись не только воздух, вода и пища, но и записи некоторых телепрограмм, электронные версии газет и журналов, и вообще любая информация, которая представляет для кого-то интерес, и её нетрудно раздобыть.