Невеста на три дня - Светлана Шумовская

В холле меня ждал кьерн Балуа в дорогом коричневом костюме для верховой езды. Выглядел он задумчиво и немного отрешенно.

— Доброе утро! — окликнула его я.

— Наконец-то, — лениво отозвался он, — я жду тебя уже полчаса.

Я чуть не открыла рот от негодования. Да рассвет только занимался над горизонтом!

— Вы подготовили наш договор? — вместо того чтобы возмутиться, спросила я. Мне молча протянули свиток, в котором Нил (имя мне понравилось, легко запоминается) Балуа обещал мне, Лее Аргуст, шестьдесят золотых соле в случае благополучного исхода какого-то дела. Я бегло пробежалась по тексту взглядом, убедившись, что пункт о том, что кьерн обязуется не переступать границы дозволенного в моем отношении все же присутствует, и спрятала расписку в сумку.

— Нил, — вслух сказала я, пытаясь в точности повторить вчерашние интонации кьерна, когда он произносил мое имя. Вместо того чтобы смутиться (смутишь такого, ага), он взял меня под локоток и потащил на выход.

— Времени мало, идем, — сухо сказал Нил и направился к воротам. — Хорошо, что ты не додумалась надеть платье, — невесть чему обрадовался мужчина, но я не придала этому особого значения. А у кого из нас хорошее настроение на рассвете, особенно если вчера ты был на приеме, который закончился за полночь, да еще и перебрал со спиртным (я отлично помнила и настойку, которой баловался кьерн в кабинете Далии, и вино в зале для танцев).

До выезда из города нас вез наемный экипаж, а за западными воротами Саака встречал парнишка лет пятнадцати, держащий под уздцы двух лошадей. Лошади были оседланы и вполне готовы к поездке. Только вот я ожидала карету… Теперь стало ясно, почему он похвалил (в своей манере, конечно) меня за то, что я не в платье. Вопросительно изогнув бровь, посмотрела на кьерна. Тот лишь развел руками и с ходу запрыгнул на гнедого жеребца весьма демонической наружности. «Такого, наверное, пришлось долго приручать», — отстраненно подумала я, взбираясь на белую кобылу. Я аккуратно рассматривала кьерна, который, казалось, сливался с лошадью и выглядел просто потрясающе. Но, как я ни старалась, мой взгляд заметили.

— Видишь, я тебе уже нравлюсь, — самодовольно заявил он.

Я фыркнула:

— Вот еще!

— Зачем тогда разглядываешь? — не остался в долгу мужчина.

— Я не разглядывала! — возмутилась я, очень быстро краснея.

— Разглядывала, я видел, — возразил кьерн.

— С вами невозможно разговаривать! — воскликнула я. — Вы все сводите к своей персоне!

— Так не разговаривай, — ничуть не смутился он.

— И не буду, — надулась я.

— И не нужно, — меланхолично проговорил кьерн, когда я уже обгоняла его, пустив кобылу в галоп.

По истечении часа я заволновалась. Вот недотепа, из-за этой глупой перепалки на пустом месте теперь не могу спросить, куда мы едем, сколько будет длиться дорога и почему он не взял карету, как поступил бы любой нормальный кьерн. Совсем тревожно стало, когда мы съехали с тракта и двинулись по узкой, прилично заросшей дороге. Было видно, что ею уже давно не пользовались, а по степени ее запущенности, возможно, последний раз это было еще в прошлом веке…

Я заметила, что мы следовали параллельно начавшему оживать тракту, и немного успокоилась, но внутренний голос упорно твердил мне: что-то не так. Кобыла оказалась на редкость противной и явно не была рада новой хозяйке. Я называла ее Коня, и ей это не очень нравилось, судя по тому, как она возмущенно стригла ушами после моего к ней обращения. Наверное, у нее есть имя, но спрашивать его у Нила я пока не собиралась. Моя блондинка периодически вставала на дыбы, а потом оборачивалась и следила за тем, как я пытаюсь не выпасть из седла. Балуа откровенно ржал, но неизменно держался рядом, чтобы в случае чего помочь мне справиться с непокорной кобылой, бубня себе под нос что-то о спутнице, с которой он будет ехать целую вечность. Я постаралась сосредоточиться и крепче держаться за поводья. Коня еще пару раз попыталась меня уронить, но вскоре поняла, что новая хозяйка ее раскусила, и немного присмирела. Я уже ждала привала, потому что моя нежная пятая точка начинала предательски ныть, напоминая, что самая долгая моя верховая прогулка длилась от силы часа три…

— Почему мы едем верхом? — после нескольких часов тряски не выдержала я и нарушила обещание молчать.

— Дышим свежим воздухом, говорят, необычайно оздоравливает! — воскликнул Нил.

Причем произнес это так бодро и жизнерадостно, как будто только и ожидал моего вопроса, отсчитывая секунды до того момента, пока я начну разговор. Судя же по довольному виду кьерна, можно было предположить, что он перебрал с этим самым свежим воздухом. Уж слишком бодрым и свежим он выглядел. Я задумалась, разглядывая Балуа, и дала повод строптивой кобыле попытаться в очередной раз выбросить меня из седла. Эта мерзавка встала на дыбы! Благо в пансионе нас учили верховой езде, за семь лет можно было получить навыки ладить с избалованными кобылами. Заметив, что я не упала и, более того, злорадно улыбаюсь, сидя на ее спине, кобыла фыркнула и отвернулась, приняв совершенно невинный вид. Словно она и не хотела ничего подобного, просто дорогу наш кьерн выбрал не самую удачную, сплошь покрытую кочками и ухабами.

— Почему мы едем не по тракту? — снова спросила я. — Или на тракте свежий воздух становится уже не настолько свежим?

Балуа задумался. Неужели не ожидал такого вопроса? По мне, он вполне закономерен. Всего в версте от нас к западу пролегает отличная проезжая дорога, а мы вместо того, чтобы ею воспользоваться, едем по довольно узкой тропе, которая часто обрывается, предоставляя нам самим выбирать, куда направить лошадей…

— Тракт сейчас оживлен, — все же ответил Нил. — Зачем нам глотать пыль из-под копыт, когда можно ехать спокойно чуть поодаль?

Теперь настала моя очередь фыркать. Очень уж неубедительное объяснение… К тому же напрягало, что кьерн едет без охраны и какого бы то ни было сопровождения. Я не говорю уже о карете.

— Мне кажется, что вы что-то недоговариваете, — недовольно сообщила я.

— Глупости, — весело отозвался Балуа и, пользуясь тем, что тропка наконец-то снова появилась перед нами, пустил жеребца в галоп.

Мне не оставалось ничего другого, как пуститься следом. Еще интересовало, сколько же мы будем добираться до пункта назначения верхом. Именно с целью задать этот вопрос я пыталась нагнать расторопного кьерна.

ГЛАВА 6

Лошадь откровенно негодовала и не упускала возможности выразить свое недовольство. Меня то невыносимо трясло на ухабах, потому что она мчалась сломя голову, то мы и вовсе останавливались без видимых причин. Нил периодически оглядывался и, кажется, смеялся. Меня это несказанно злило, но я изо всех сил пыталась сдержать эмоции, чтобы не наброситься на довольного кьерна с кулаками. Через некоторое время ему надоело наблюдать за моей холодной войной с белокурой красоткой (или белокурым бесенком, судя по поведению), и он придержал своего гнедого, чтобы мы смогли их нагнать.