Настоящая черная ведьма - Елена Звёздная

До этого дня!

— Орден, — одними губами сказала я.

Дохрай сузил и так узкие глаза, глянул в сторону дверного проема, кивнул мне и истаял. Но не сдался, нет, мы, черные, вообще никогда не сдаемся — в преисподнюю рванул, за советом. Орден орденом, но на любой замо́к своя отмычка найдется, а в любой крепости слабое место.

Я же вернулась на кухню и осторожно приблизилась к черной дыре в полу, заглянула вниз — оттуда на меня смотрели два синих слишком больших для кошки глаза, затем раздалось гневное рычание… тоже вообще не кошачье.

— Телль, отойди, — приказал стремительно регенерирующий маг.

Щелкнув пальцами, призвала огонь и, совершенно игнорируя белого, принялась выжигать в полу дыру побольше, в эту маленькую монстр, а судя по рыку, там было явно чудище, точно не пролезет.

— Телль! — рявкнул Арвейн.

Щелчок пальцами — и вместо мага симпатичный дуб на двух ногах.

— Очень смешно, — вернув себе истинный облик, заметил белый.

И так как я продолжала портить собственный пол, заговорил, все более распаляясь:

— Между прочим, могла бы проявить хоть каплю благодарности! Хоть толику! Хоть…

Завершив выжигать круг в полу, повернулась, взглянула на несколько растрепанного окровавленного мага и прямо спросила:

— За что?

— Что? — не понял белый.

— За что мне быть тебе благодарной? — Я даже толком не злилась, не до злости было.

Поправив волосы, Арвейн с некоторой долей пафоса заявил:

— Я тебя спас, если ты не заметила.

Психанув, превратила гада в шкаф. С посудой. Такой, какой тут до взрыва и потустороннего смерча был! С моими любимыми тарелочками и чашечками! И горько сожалела о потерянном, пока маг не вернул себе прежний облик. А когда вернул, укоризненно на меня глядя, мрачно сообщила:

— Ты меня не спас, ты мне кухню угробил.

— Кухню ты сама угробила, — не согласился белый. — Или, по-твоему, взрыв и полтергейст для помещений проходят совершенно безвредно?!

То есть мы еще и иронизируем.

— Да у меня такие взрывы по три раза в неделю в лаборатории! — заорала черная ведьма. — И как видишь, лавка в целости и сохранности!

Арвейн недоуменно-недоверчиво заломил бровь.

— Меня и лавку защищает Дохрай! — рявкнула я.

На лице мага отразилось нечто неопределяемое.

— А теперь пошел вон, к обожающим тебя кобыле и птахе!

Несколько обескураженный белый все же огрызнулся:

— Там конь.

— Не присматривалась и не буду! Вон отсюда!

Но тут пол дрогнул, словно в него тараном ударили, и, выбив выжженный мной круг, в лавку запрыгнул… тигр. Огромный, белый в черную полоску голубоглазый тигр. Уточнение — это был злой тигр. И причина его злости была мне совершенно очевидна.

— Кошки отменяются, — пробормотала черная ведьма.

Тигр яростно забил хвостом по полу и зарычал втрое громче.

— И я разорюсь на мясе, — второе меня расстроило куда больше, чем возникшие трудности в личной жизни Гардэма.

Тигр перестал бить хвостом и призадумался.

— А может, ты обратно в кота? — осторожно предложила.

Развел когтистыми, кстати, лапами, мол, «я бы с радостью, но как?», потом зарычал, недвусмысленно указывая, кто виноват в метаморфозе.

— Я разорюсь, — поняла со всей определенностью.

Гардэм издевательски оскалил клыки — судя по довольной тигрячей морде, его такая месть зарвавшейся ведьме вполне устраивала, в конце концов, он не желал есть окровавленную мной рыбку, а я настояла.

— Но сейчас ведь ты сытый, да? — поинтересовалась без особой надежды.

Мне указали на внушительную пасть и сообщили:

— Мяв.

— Тьма! — выругалась несчастная черная ведьма и опять пошла на рынок.

Попыталась.

Потому что стоило мне выйти на порог, как взгляду представилась расстроенная толпа, которая смотрела куда-то в район фонтана.

— Что там? — громко спросила черная ведьма.

Толпа расступилась — там оказалось нечто. Совсем нечто. Там морда бил нового священника мордой о вязанки дров. Ритмично и методично, попутно что-то ему выговаривая.

— Так, я не поняла, — ошарашенная черная ведьма спустилась на пару ступенек вниз, — это что сейчас происходит?!

Ответила мне басовитая госпожа Торникай:

— Господин мэр выразил недовольство тем фактом, что его не поставили в известность о готовящемся акте вашего сожжения.

— Что-о-о?! — мой голос осип от обалдения.

Нет, они все что, издеваются? Над бедной несчастной черной ведьмой банально издеваются?! У меня одна надежда на развлечение была, а теперь что?!

— Так не пойдет! — окончательно разозлилась я.

Толпа радостно расступилась сильнее, ожидая моих действий, но мне сейчас до толпы не было никакого дела — подхватив юбку и придерживая черную островерхую шляпу, я сорвалась на бег с воплем:

— Господин мэр, вы что себе позволяете?

При звуке моего голоса морда перестал бить священника, повернулся и удивленно посмотрел на приближающуюся меня. К слову, градоначальник был не один — рядом со сжигательным постаментом обнаружилось человек двенадцать ранее мною в Бриджуотере не наблюдаемых и отряд самых настоящих белых магов в серебряных доспехах и при белых плащах. Но все это сейчас не имело совершенно никакого значения.

— Господин мэр, — каблучки звонко стучали по булыжникам, которыми была вымощена площадь, — господин мэр, прекратите немедленно!

Рука морды, сжимающая сутану священника разжалась, и несчастный служитель церкви медленно сполз на землю. А сам мэр выпрямился, странно на меня взирая.

Торопливо подбежав, я отдышалась, поправила шляпку, оправила юбки, обнаружила, что каким-то неимоверным образом несколько пуговиц на вороте моего платья расстегнуты… застегнула, снова оправила платье и, направив указующий перст на господина Бенхарда Джонатана Вегарда, гневно потребовала ответа на вопрос:

— Это что вы тут устроили?!

Ничего не ответив, мэр почему-то посмотрел куда-то за меня. Обернувшись, увидела выходящего из моей лавки мага. Белый был полуобнажен и зол — ничего удивительного, нечего было спину черепкам подставлять. Просто кожу-то он залечил, а одежда вся порванная и окровавленная осталась. И странно даже, что брюки не пострадали.

А лицо у мэра как-то изменилось.

— Арвейн вам не поможет! — зло сообщила я.

— Ар-р-рвейн, — эхом повторил Вегард.

Зло повторил. Угрожательно даже.

Сидящий под вязанками священник почему-то тихонько взвыл, и это вернуло меня к действительности и отвернуло от мыслей о странном эхе, коему почему-то уподобился мэр.

— Господин мэр, вы так и будете молчать?! — вопросила злая черная ведьма.

Он промолчал.

— За какой Тьмой вы мне сожжение портите?! — сорвалась я на крик.

Мэр, до этого продолжающий смотреть в сторону моей лавки, перевел взгляд на меня. Взгляд был какой-то тяжелый и неприятный, от него почему-то захотелось защитным заклинанием прикрыться… Так, не туда мысли умчались.

— Господин мэр!

Расправив плечи и выпрямив спину так, что сразу стал значительно внушительнее, мэр хрипло произнес:

— Я вас внимательно слушаю, госпожа ведьма.

Священник продолжал подвывать, и это несколько портило разговор.

Подняв глаза к небу, посчитала всех пролетающих мимо птиц — семь штук, и, успокоившись, гораздо сдержаннее произнесла:

— Господин мэр, не будете ли вы так любезны сообщить мне, для чего вы избили господина нового священника?

Священник перестал выть и изумленно уставился на меня. Мэр не удивлялся, мэр прямо спросил:

— Госпожа ведьма, а вас не беспокоит тот факт, что данный индивид собирался вас показательно сжечь?

— Нет, — кристально честно ответила черная ведьма.

Прищурившись, градоначальник недоверчиво уточнил:

— То есть вы совершенно не против того, что к вам ворвутся священнослужители, разденут до нижней рубашки и босиком поволокут до телеги. А затем вас связанную провезут через весь город, под градом тухлых овощей, которые в вас будут бросать горожане, после чего вы будете привязаны к столбу и вслед за инсценировкой божьего суда сожжены?

Выслушав весь лишенный и толики реальности монолог, все так же честно ответила:

— Не выволокут, а сама выйду, в остальном, естественно, нет.

Лицо морды вытянулось.

— Госпожа ведьма, — раздался голос из толпы незнакомых мне офицеров, — вы в своем уме?

А это уже оскорбление — вскинув руку, молча щелкнула пальцами. В следующее мгновение вместо высокого офицера стоял дуб. Да, в последнее время тяготею к деревьям, они мне морально ближе, ко всему прочему молчат и магию уважают. Один из белых протянул руку в попытке снять чары, и… деревьев стало два. Дуба из белого не получилось, но березка очень даже, и смотрелось миленько.