Посох старой ведьмы - Михаил Бабкин

– Куда идем – действительно не знаю, – честно признался Боня, – да это и не важно. Главное, подальше от грызофейного дерева убраться, пока грызи не очнулись. А там пусть нас ищут, сколько им влезет, мы уже далеко будем!

– Не станут они нас искать, – Тим подмигнул Ворче, – у них в котле еще много чая осталось. Пока весь не выпьют – никуда от котла не уйдут.

– Эт-точно, – карлик облизнулся, – я бы от такого чайку тоже далеко не уходил, – и с сожалением посмотрел на далекую мачту великанского дерева, – да вот дела все, заботы! Эх…

Боня шел впереди отряда, выискивая проходы между деревьями, мечом прорубал тропинку в кустах. Тимка вприпрыжку следовал за Хозяйственным, беззаботно насвистывая «чижика-пыжика»; Средний бесшумно летел за мальчиком над свежепротоптанной тропинкой, очень мрачный и очень таинственный. Последним брел Ворча. Он с подозрением сверлил взглядом спину «пальцу», то и дело прикидывая в уме, по которому уху врежет Среднему дубиной, ежели тот вдруг выкинет какой зловредный фортель. Карлик и палку-то выломал исключительно для усмирительных целей – он совершенно не доверял «пальцу». Ни капельки. Увы, дружеских отношений у Ворчи со Средним не получилось, между ними словно кошка пробежала. Вернее, чумная грызофея.

– Запах какой-то, – недоверчиво зашмыгал носом Хозяйственный, – чувствуете? Хорошо пахнет. Я, право, успел здесь отвыкнуть от запахов.

Тимка принюхался.

– Правда! Лесом пахнет, травой и цветами. – Мальчик наддал ходу, обогнал Боню. – Гляньте, впереди трава живая! И цветочки вон, красненькие да синенькие. Куда это мы забрели?

Перед путниками была поляна. Зеленая, по-настоящему живая трава пушистым ковром расстилалась по ней, красные и синие цветы праздничными фонариками высвечивались из сочной зелени. Над цветами гудели пчелы, деловито собирая пыльцу; в небе звонко чирикали птички.

– Красота, – довольно сказал Ворча, утирая потное лицо бородой, – просто расчудесно. Никак в этих местах змеиное проклятье осечку дало! И травка тебе, и цветы. И комары. – Он шлепнул себя по шее. – Комаров, будь они неладны, никакое проклятье не берет. Вот живучие твари!

– Я думаю, туда идти не надо. – Боня нахмурился, усиленно соображая. – Сдается мне, обман тут сплошной, миражи для отвода глаз. Это ловушка! Там или болото, или бездонный провал в центр земли. Там засада!

– Может, и ловушка, – согласился Ворча, разглядывая прихлопнутого комара на ладони, – но не мираж. Миражи не кусаются. Как хотите, а я пошел. – Карлик положил дубинку на плечо и торжественно зашагал по траве. Боня напряженно следил за ним, ожидая, что с Ворчей вот-вот случится что-нибудь нехорошее.

– Идите ко мне, – Ворча остановился и призывно помахал дубинкой, – никакой опасности нет. А есть одна природная замечательность и приятственность! И роса есть. Мокрая!

Тим посмотрел на Боню. Хозяйственный пожал плечами:

– Пошли, раз так. Приятственно ему, видите ли. – Боня размашисто зашагал к карлику, зорко поглядывая по сторонам и на всякий случай держа пульт наготове в руке. Тимка вежливо пропустил Среднего перед собой: – После вас, битте-дритте! – Тим после ворчиного предупреждения тоже не особо доверял «пальцу». Но не настолько, чтобы заранее готовить дубинку для возможных разборок, до этого еще не дошло.

Тимка шагнул в густую траву. Сапожки сразу забрызгались росой, точно попал Тим на утреннюю земляничную поляну, как раз после восхода солнца. Мальчик невольно посмотрел на небо и ахнул – солнце действительно было утреннее! Яркое и щедрое, оно, казалось, только что вынырнуло из-за расположенной неподалеку рощицы. Кудрявой такой рощицы, зеленой. Живой. Небо над рощицей было июльское, голубое и бездонное. А по небу плыли облака, белые, пушистые. Они возникали прямо над головой, словно выныривали из небесного тайника, из-за невидимой границы, отделяющей цветастую полянку от оставленного позади заколдованного леса. И вновь пропадали где-то далеко впереди, уходя за ту же невидимую грань.

Казалось, что над поляной и рощицей кто-то очертил магический круг, внутри которого небо было небом, а солнце – солнцем. Настоящими.

– Ой-е-е! – взвыл Хозяйственный, внезапно шарахаясь в сторону. – А-ах!

– Что, ловушка? – встревожился Тим. – Где?

– Хуже. Пчелы! – Боня зигзагами припустил по траве, бешено размахивая над головой руками.

– А ты их не бойся, – посоветовал Ворча с безопасного расстояния, – они ведь не всамделишние! И жала у них ненастоящие, так, сплошной мираж. Для отвода глаз.

Боня на ходу сорвал пару крупных цветков и, размахивая ими вокруг себя, как сигнальными флажками, помчался к роще; Тимка сделал приличный крюк, обойдя стороной растревоженных пчел, и тоже направился в рощу. Черная фигура «пальца» плавно пролетела за ним над травой, ни травинки не шелохнулось. Но пчелы, сердито жужжа, кинулись от Среднего врассыпную – чем-то им «палец» не понравился, и настолько не понравился, что они даже не стали его жалить.

Хозяйственный сидел в кустах, приложив к щеке горсть сырой земли, и тихонько постанывал. Тимка присел рядом, с сочувствием поглядел на бонину перекошенную физиономию.

– Куснула-таки, – пожаловался Боня, – вся щека у меня раздулась, и язык онемел.

– Дай погляжу. – Ворча оттолкнул Тимку в сторону, подлез к Хозяйственному и, бесцеремонно оторвав его руку от лица, с любопытством осмотрел укушенную щеку.

– Ты, Боня, зря переживаешь. Пчелиный яд, говорят, вещь для человека нужная и полезная, где-то даже лечебная. Не знаю, от каких болезней, но шибко лечебная. А что физия перекосилась, так это ерунда, дело поправимое. – Карлик успокаивающе похлопал Хозяйственного по темечку. – Сейчас поймаю пчелку помясистее и ужалю тебя в другую щеку, для красивой симметрии. Чтобы не такой перекошенный был.

– Уйди, – взмолился Боня, – тоже мне лекарь нашелся! Сам себя пчелами лечи, красиво и симметрично.

– Что-то долго не проходит, – озабоченно заметил Тимка, – такой пустяковый для оборотня укус должен был давным-давно рассосаться.

– И то верно. – Хозяйственный осторожно потрогал щеку. – Ой, больно! Непонятно…

– Покажи браслет, – потребовал Тим. Боня с готовностью протянул ему руку.

– Вон в чем дело, – мальчик постучал по костяшке браслета пальцем, – похоже, не работает колдовская машинка!

– Как так? – Боня и Ворча немедленно уткнулись носами в браслет. Костяшки с красочными рисунками поблекли, точно враз постарели, и больше не вращались вокруг руки: Хозяйственный и так и сяк пытался сдвинуть браслет с места, но тщетно.

– Однако в опасное место мы попали, – карлик испуганно огляделся, – змеиного проклятья нет, браслет не крутится. Что еще с нами может случиться?