Дочь капитана - Эдуард Тополь

Но тут у Махмуда зазвонил мобильный телефон, белый прервал свой инструктаж, а Махмуд включил мобильник и стал слушать доклад Лысого Раиса.

– Fuck! – выругался он по-английски и сказал белому: – I need to go, it’s urgent!

Белый кивнул, и через пару минут взбешенный Махмуд и юный Раун уже отчалили на своем фибергласовом катере от сомалийской деревни. Сдвоенные моторы «ямахи» на предельной скорости несли его по ночному заливу мимо стоящих на рейде пленных судов к «Антею», освещенному габаритными огнями. По дороге легко – поскольку катер был совершенно пустой – прошли рутинную проверку спецназовского катера фрегата Евросоюза и наконец пристали к «Антею». Махмуд кошкой взобрался по веревочному трапу на борт судна. Здесь его встретил Лысый Раис и, оправдываясь, стал торопливо докладывать что-то по-сомалийски.

Но Махмуд и слушать не стал, врезал Раису кулаком по лицу и рванул к палубной надстройке. Спустя минуту все – и Махмуд, и Раис, и еще несколько сомалийцев – ворвались в каюту пленных моряков. Махмуд с ходу, прямо с порога пустил автоматную очередь поверх голов проснувшихся пленников, щепа и осколки полетели на них из простреленных переборок.

– Кто? Который? – повернулся Махмуд к Лысому Раису.

Раис кивнул на боцмана, и тут же по приказу Махмуда сомалийцы схватили его, липкой лентой-скотчем связали руки и ноги и волоком потащили из каюты на палубу. Туда же юный Раун притащил Махмуду бутылку виски из капитанского НЗ. Махмуд свинтил пробку, понюхал и, убедившись, что это действительно виски, передал бутылку Лысому Раису, а тот с помощью трех сомалийцев стал насильно вливать содержимое бутылки в рот связанного боцмана.

Боцман выпил ее, захлебываясь и дергаясь из стороны в сторону. После чего Махмуд ударил его по голове прикладом автомата, и боцман без сознания повалился на спину, а Лысый черным сапожным кремом густо вымазал боцману лицо, шею и руки.

Бесчувственного боцмана сомалийцы обвязали веревками, спустили в фибергласовый катер, развязали и в полусидячем положении уложили на пол катера.

Поднявшись на капитанский мостик, Махмуд, а вместе с ним капитан Казин и его старпом наблюдали, как этот катер ушел в ночь, в сторону берега, как его перехватил прожектор «Сириуса».

Конечно, почти тут же к этому катеру подошла надувная лодка со спецназовцами фрегата, и капрал мощным фонарем осветил сомалийцев в нем, а затем и полулежащего на дне боцмана. Глаза у боцмана были закрыты, лицо черно, как у настоящего сомалийца.

– Что с ним? – спросил капрал. – Умер?

– Нет, – ответил Раис. – Пьяный. Виски… – И даже понюхал «пьяного». – Фу! Плохой мусульманин!

Капрал понимающе усмехнулся:

– О’кей. Можешь ехать.

– Thank you…

Лысый дал моторам газ, катер полетел в сторону берега и исчез в темноте.

На капитанском мостике «Антея» Махмуд, все это время нервно жевавший кат, облегченно сплюнул и стал звонить по мобильному телефону – явно кому-то на берег.

А в рубке капитан Казин медленно опустился во вращающееся кресло и негромко сказал своему старпому:

– Все, восстание отменяется.

– Почему? – удивился старпом.

– А ты не понимаешь?

– Но вы уже еле ходите!

– И что? – медленно произнес Казин, с трудом преодолевая слабость во всем теле. – Если мы здесь… перебьем сомалийцев… они на берегу убьют боцмана… Будь другом, принеси бумагу и ручку…

Старпом принес из штурманского отсека ручку и лист бумаги, подал капитану.

– Нет, мне трудно… – сказал Казин. – Пиши… – И стал диктовать: – Я, Казин Андрей Ефимович, капитан грузового судна «Антей»… Записал?.. Завещаю своей дочери Казиной Ольге… Пиши, пиши!.. Ну, я же всё, не сегодня-завтра… Пиши: завещаю…

Но тут Махмуд вошел с капитанского мостика в ходовую рубку и сказал капитану:

– О’кей, мастер, до вчерашнего дня я был добрый, никого не бил. Но теперь…

– Что будет… с моим боцманом? – спросил Казин.

– Он будет в яме сидеть! Пока за вас выкуп не заплатят. И скажи своей команде, что если кто не будет подчиняться, тоже в яму поедет. Ты понял?

– Понял.

– О’кей… Дальше. Сегодня был новый совет старейшин. Мы решили… Короче, давай посчитай по-твоему – сколько стоят эти гребаные танки?

– То есть? – не понял Казин.

– Ну чего ты не понимаешь? – нервно сказал Махмуд. – Считай, сколько они реально дадут за это ржавое железо!

45

Спортивная машина с небританским темпераментом пронеслась по пригороду Лондона и с визгом тормозов застыла у небольшого частного дома на Принстон-стрит. Ольга распахнула левую дверцу, выскочила из машины и помчалась в дом, а Стивенсон выключил двигатель, закрыл машину и пошел за Ольгой.

На втором этаже Ольга ворвалась в кабинет Шиянова и бросилась ему на шею.

– Ура! Мы победили! Три миллиона! Мы летим в Кению! Я за вещами…

И бегом унеслась вверх по лестнице в гостевую комнату на третьем этаже, а Шиянов протянул руку вошедшему Стивенсону.

– Поздравляю. Сколько времени займет доставка выкупа?

– Обычно это тянется дней десять.

– Думаете, ее отец доживет?

Стивенсон пожал плечами.

Спустя пару часов Стивенсон и прилетевшие по этому случаю Лэндстром и Жора Стефандополус в сопровождении менеджера «Bank of London» скрипучим старинным лифтом спустились в святая святых – банковское хранилище, и менеджер подал дежурному стопку документов.

– Три миллиона долларов США.

– Не забудьте, – сказал ему Стивенсон, – пираты поставили условие: только 50-долларовыми купюрами.

Менеджер банка кивнул, а дежурный, проверив документы, вышел из своей конторки времен Чарлза Диккенса и ушел за тяжелую стальную дверь в глубь хранилища.

Менеджер банка и трое посетителей остались ждать.

– Пираты боятся фальшивых купюр… – объяснил Стивенсон.

Никто не ответил и не поддержал разговор.

Стальные двери открылись, дежурный в сопровождении двух охранников с явным усилием выкатил тележку-каталку с шестью опечатанными брезентовыми мешками.

Глядя на эти мешки, Жора Стефандополус удивленно присвистнул.

– В каждом мешке – пятьсот тысяч долларов США, – сказал ему менеджер банка. – Хотите проверить?

– Конечно!

Менеджер банка смерил его уничижительным взглядом и, не проронив ни слова, пошел к лифту.

– Козел! – негромко сказал ему вслед Жора, но мешки распечатывать не стал, а, выйдя из банка на улицу, проследил, как вооруженные, с короткоствольными автоматами, охранники в камуфляже загрузили эти мешки в бронированный инкассаторский грузовик компании «Safe Connections Ltd.», который стоял на тротуаре прямо у входа в банк.

А чуть погодя лондонцы могли наблюдать странную процессию: инкассаторский броневик с надписью «Safe Connections Ltd.» под проливным дождем катил по лондонским улицам, следом за ним ехал «ягуар» Шиянова с Лэндстромом и Жорой Стефандополусом, а за «ягуаром» – спортивный «феррари» со Стивенсоном и Ольгой, которая говорила в трубку своего мобильного телефона:

– Господин адмирал! Я вас очень прошу! Пожалуйста, запросите ваш фрегат еще раз связаться с «Антеем»!.. Я понимаю… Но сегодня двадцать второй день, как отец без инсулина…

Но лондонцы, занятые дождем и своими делами, не обращали, конечно, внимания на этот кортеж, и бронированный грузовик, выехав из города в сопровождении «ягуара» и «феррари», за сорок минут добрался до небольшого частного аэродрома и подкатил к реактивному «Гольфстриму» с такой же, как у броневика, надписью по борту «Safe Connection Ltd».

Охранники перенесли в самолет мешки с деньгами.

Открыв свои зонтики, Ольга, Стивенсон, Шиянов, Лэндстром и Жора вышли из «ягуара» и «феррари», а навстречу им из самолета спустился по трапу вооруженный, в дождевике и в камуфляже, представитель компании «Safe Connection Ltd».

– Господа, – сказал он, – власти Кении отказали нам в посадке в Момбаса, там какие-то беспорядки. Придется лететь в Найроби, а там искать другой самолет.

– И? – спросил Лэндстром.

– Это увеличит стоимость доставки, – сообщил представитель.

– Но я уже подписал договор на четыреста тысяч фунтов! Куда больше?!

– Ничего не могу поделать, сэр. Цена страховки вашего груза и его доставки увеличилась на 42 тысячи фунтов. И нам нужен аванс 25 процентов.

Лэндстром посмотрел на Жору Стефандополуса, но тот безучастно пожал плечами – мол, его это не касается.

– Жора, пожалуйста! – взмолилась Ольга по-русски. – Нам нужно лететь!

Жора протянул ей свою открытую ладонь.

– Фотки!

Стивенсон и Лэндстром, не понимая ни слова по-русски, с удивлением наблюдали, как Ольга отдала Жоре свой телефон.

– Держи, – сказала она, – они здесь.

– Все?

– Все! Быстрей! Пожалуйста!

– А те, что ты послала своему адвокату?

– Нет у меня никакого адвоката. И не было.

– Сука! – психанул Жора. – Ты меня развела?!

Но старик Шиянов, который все понял, тут же врезал Жоре по лицу. Жора, конечно, дернулся к Шиянову, но Стивенсон схватил его в обхват.