Ария для призрака - Ирина Градова

Когда Таня снова появилась в гостиной, Макс рассматривал книги в книжном шкафу.

– Ты много читаешь, – заметил он. – А я вот не могу себя заставить, бабушка меня все время за это дрючит, она ведь литературу в школе преподавала!

– Разве можно заставить себя читать? – удивилась Таня. – Не представляю, что бы я делала без книг!

Пока она размещала поднос на журнальном столике, Макс наблюдал за девушкой. Ему было немного жаль ее: она казалась беззащитной и одинокой. Острые плечи, которые не мог скрыть даже толстый шерстяной свитер, слишком маленькая грудь, жиденькие волосы неопределенного цвета. Личико тоже оставляло желать лучшего: формой оно напоминало сердечко, с выступающим подбородком и чуть вздернутым заостренным носиком. Единственным, что привлекало внимание в этом лице, были большие глаза с длинными бесцветными ресницами.

Максу нравились крупные девушки спортивного телосложения, похожие на Любу из спортивного клуба, но все же он чувствовал симпатию к Татьяне. Она тоже рассматривала Макса краем глаза, хотя в этом и не было необходимости: она знала его лицо до мельчайшей черточки. С тех пор, как парень впервые зашел в гримерку в сопровождении Андрея Кожухова, Таня постоянно искала его взглядом и тайком подсматривала за ним. Он казался слишком привлекательным, чтобы быть реальным. Конечно, рядом с Андреем, который выглядел гораздо внушительнее и отличался варварски красивой внешностью, Макс немного бледнел, но только не для Татьяны!

Некоторое время они молча пили кофе, не зная, что бы еще такого сказать. Наконец, парень прервал молчание, задав вопрос:

– Это ты играешь на пианино?

Таня покраснела. Макс отметил, что способность всякий раз заливаться румянцем делала девушку немного привлекательнее.

– Я сто лет не играла, – ответила Татьяна, уткнувшись носом в чашку.

– Что так? – поинтересовался Макс. Он и не подозревал, что для Тани наступил момент истины.

– Не вышло из меня великой пианистки! – выпалила она. – Я так старалась, столько сил и времени вложила в занятия… Не дал мне боженька таланта! Надеюсь, гримерша из меня получилась получше.

– Это у тебя и в самом деле здорово выходит, – поспешил заверить ее Макс. – Даже Андрей признает, а ты сама знаешь, как трудно от него добиться похвалы. Может, сыграешь?

– Что ты, – перепугалась девушка, – я же сказала, что сто лет не играла!

Это была чистой воды ложь: Таня играла постоянно, особенно с тех пор, как познакомилась с Максом – ее так и тянуло к инструменту.

– Я тебе не верю, – улыбнулся парень. – Наверняка бренчишь, когда никто не слышит, так сыграй для меня, пожалуйста!

Таня не смогла устоять, тем более что ей и самой хотелось показаться Максу хоть сколько-нибудь интересной. Она села на вертящуюся табуретку, открыла крышку инструмента и, медленно перебирая клавиши, заиграла увертюру к «Призраку оперы». Увертюра постепенно перешла в арию Кристины, а затем к одной из ее любимых тем – «Музыке ночи». И тут она услышала нечто, отчего ее пальцы замерли на клавишах: Макс пел. Таню поразила сила, сквозившая в его голосе, несмотря на то, что пел он тихо – скорее, напевал.

– Прости, – пробормотала она, – я… Я сбилась, давай-ка сначала.

И она снова заиграла. На этот раз Макс запел громче, словно перестав стесняться и отпустив на волю свой голос. Теперь он звучал звонко и мощно, и Таня, едва дыша, перебирала клавиши. С последним аккордом наступило неловкое молчание. Наконец, она сказала:

– Я не думала… Никогда бы не подумала, что ты так здорово поешь!

– Тебе понравилось? – обрадовался Макс.

– Не то слово! Отличный тенор – настоящая находка! Ты ведь в курсе, как не хватает оперных теноров… Где ты учился?

– А, так…

– То есть? Не ври, что нигде: у тебя хорошо поставленный голос, и вряд ли это врожденное!

– Я окончил музыкальную школу, но это было давно.

– И с тех пор ты не пел? – недоверчиво сдвинула едва заметные брови Татьяна.

– Ну, в армии… У нас была группа. Пели в основном военные и фольклорные песни.

– Я так и знала!

– Только ни слова Андрею – он меня убьет! – запоздало испугался Макс, с тревогой глядя на девушку.

– Кожухов не в курсе?

– И не должен быть в курсе, договорились?

– Ты всю жизнь собираешься его нянчить? – едко спросила Таня. – Ничего не скажешь, крутая карьера – у него на побегушках!

– Я не на побегушках, – оскорбился Макс. – Я на него работаю, и он, между прочим, платит мне так, как раньше никто не платил!

– Конечно, он гребет такие бабки, так почему бы не отстегнуть тебе пару грошиков от щедрот своих! Почему ты ему не сказал?

– Потому что в тот момент, когда Андрей узнает, я вылечу с работы!

– Да с какой стати?

– С такой, что он ненавидит тех, кто пытается пробиться на сцену, пользуясь его возможностями. Он объяснил мне это в день знакомства, и я принял правила игры. Мне это ничего не стоило: я в любом случае не стремлюсь к певческой карьере. В мире полно занятий для человека вроде меня, и в данный момент меня вполне устраивает то, чем я занимаюсь.

– Кожухов – надутый болван! – воскликнула Татьяна. – Я что, должна радоваться, что он попросил прощения? Не лично, а через тебя! Уверена, он приказал тебе всучить мне деньги, но у тебя, слава богу, хватило выдумки купить мишку. Я права?

– Мне пора, – сказал Макс, поднимаясь: разговор перестал ему нравиться. – Спасибо за кофе, но меня ждет надутый болван!

– Прости, я не хотела…

Но он уже шел к двери, и Тане ничего не оставалось, как смириться. Закрыв за Максом дверь, она принялась ругать себя за несдержанность. Если бы она не распустила язык, он не убежал бы так быстро. Как же, она посмела сказать что-то против Кожухова, который, похоже, стал для парня настоящим идолом – непонятно почему! Таня отдала бы все на свете, чтобы Макс задержался подольше.

Вернувшись в гостиную, чтобы забрать поднос, она взглянула на портрет матери.

– Ну почему я не такая красивая, как ты? – с горечью спросила она вслух. – Если бы я была хоть чуть-чуть привлекательней, он бы не торопился!

Рита открыла дверь, и ноздри ей защекотал приятный запах. Азнив не в первый раз показывала свое кулинарное искусство. Рита возражала, чтобы девушка занималась домашним хозяйством, потому что она гостья, но Азнив говорила, что ей скучно праздно пялиться в телевизор. Рауф тоже не сидел без дела, напросившись в помощники к мастеру Кошелькову.

Азнив вышла навстречу. На ней красовался аккуратный фартучек, который Рита сама никогда не использовала.

– А Рауф с Кошельковым еще не закончили, – улыбнулась она, показав ряд белых зубов, и Рита еще раз подивилась тому, как много природа дала этой девушке. Она могла бы работать моделью, но выбрала другую карьеру, которая, кстати, под угрозой: Азнив пропускает занятия, а на носу сессия, и неизвестно, сколько это все будет продолжаться!

– Раздевайся, – щебетала между тем Азнив, – у меня почти все готово. Только пирог еще не подошел!

Рита чувствовала себя на седьмом небе: приходя домой, не нужно думать, чем перекусить, потому что у Азнив всегда есть чем поживиться. Единственное, о чем приходится заботиться, – это продукты. Рита заезжала в магазин по дороге с работы, потому что не могла позволить Рауфу или Азнив выйти на улицу. Она не сомневалась, что девушку разыскивают люди ее отца, и могла только предполагать, что они сделают с Рауфом, если поиски увенчаются успехом.

У Риты в доме четыре сервиза, а использовался только один, да и то для приема гостей. Три других пылились на полках, но лишь до появления в доме Азнив. Девушка быстро нашла им применение и каждый день сервировала стол по-разному. Рита удивлялась, как ей не лень этим заниматься! На столе появилась супница с исходящим из-под крышки ароматом мяса и овощей и блюдо с каким-то соусом и кусками жареной баранины.

– Что это? – спросила Рита, указывая на супницу.

– Это очень вкусно, – улыбнулась Азнив, снимая крышку. – Называется аджапсандал. Туда входит много разных овощей, это прекрасный гарнир к мясу. Попробуй, сама убедишься.

И Рита убедилась, причем дважды. Первая порция божественного блюда исчезла в желудке слишком быстро, и ей пришлось положить себе добавки.

– Байрамов меня убьет, – рассмеялась Рита, откинувшись на спинку стула. – Я с тобой растолстею!

– Это же овощи, – возразила девушка, – от них не толстеют.

– Да, но тут еще безбожно калорийный соус! – вздохнула Рита.

На кухне появились Рауф и Кошельков.

– На сегодня закончили, – объявил мастер. – Завтра обещали привезти ванну. Мы ее смонтируем вместе с парнем из магазина, и все – можете наслаждаться пузырями! Кстати, и кухне не помешал бы ремонт, – заметил Кошельков. – Подумайте об этом, я свободен в следующем месяце!

Рита решила, что еще одного такого развала, связанного с ремонтом, она в ближайшее время не переживет. Мастер с Рауфом уселись ужинать, а они с Азнив переместились в гостиную. Рита уютно устроилась в кресле-ракушке, поджав под себя ноги, а девушка принялась переключать программы. Она остановилась на каком-то ток-шоу. Две симпатичные ведущие, одна рыженькая, другая черненькая, пытались раскрыть некую тему, но им это не слишком удавалось. Только после десяти минут просмотра и перерыва на рекламу Рита наконец поняла, что речь, оказывается, идет о проблемах современного театра. Один из гостей оказался театральным критиком, другой – режиссером. Он жаловался на недофинансирование театров, говоря, что в наши дни мало постановок собирают хорошую кассу. Критик сетовал, что режиссеры занимаются переделкой старых пьес, что отнюдь не идет на пользу посещаемости.