Одержимость - Генри Каттнер

Но об этом потом. Ни к чему мучить себя бесплодными фантазиями. В первую очередь не мешает разобраться с этими Эвансами. Придется опять тащиться к Слайдеру. Но дальше он все сделает сам.

В который раз пересохло горло. Сэм засмеялся. Надо же, как он сам себя запугал! Обыкновенная жажда, глоток воды избавит от нее. Сэм сошел с Дороги и поспешил к ближайшему пункту Общественной Помощи. Там он нашел воду, свежую и холодную, и пил ее, покуда мог.

Огромные здания, сверкающие разноцветными огнями, высились над мерцающими полосами Дороги. Еще выше темнела полусфера купола из империума, с зеленоватыми провалами иллюминаторов. Сэм смотрел на это привычное великолепие, а внутри росло что-то радостное, ликующее, не вмещающееся уже в этот ограниченный мирок, рвущееся туда к облакам, к небу, которых он никогда не видел. Бессмертие! Как много можно сделать! И даже торопиться не надо! Время у него было. Все время мира. Но сейчас - время убивать.

Кости его наполнены грехами

юности его, и с ним лягут они во

прах. Если сладко во рту его зло, и

он таит его под языком своим...

Книга Иова

Оторвавшись от созерцания города, он обнаружил, что к нему подошли двое в мундирах. Сэм сразу понял, что спорить бесполезно. Мундиры правительственной полиции за сорок лет совсем не изменились.

- Идем... - сказали ему.

Его это даже порадовало: наконец-то невидимый противник сделал ход. Может быть, сейчас что-то разъяснится.

На скоростной Дороге они направились в центр Купола. Чтобы сохранить равновесие, Сэм взялся за перила. Прохожие поглядывали на них с любопытством.

В самых высоких зданиях, находящихся в центре каждого Купола и окруженных кольцом стен и садов, жили бессмертные. Сэма привели к апартаментам клана Харкеров. Он не удивился. Понятно, что Захария не мог оставить его без присмотра на сорок лет. Интересно, что за прихоть помешала Харкеру убить его? Сэм пожал плечами. Сейчас все выяснится.

Его провели через стеклянную дверь в стене самого высокого здания. Под прозрачным пластиковым мостиком протекал ручей, в котором плавали маленькие золотистые рыбки. Далее ручей серебристым каскадом сбегал к лежащим внизу садам.

Тут их поджидала небольшая золоченая кабина лифта. Втиснув в нее Сэма, полицейские, не говоря ни слова, закрыли за ним дверь. Лифт тронулся, и их бесстрастные лица ушли вниз.

Сэм разглядывал себя в зеркальных стенках кабины. Кто ждет его наверху и знает ли он его как Сэма Рида? Он неплохо загримировался. Примерно так и должен выглядеть его сын. Но не слишком ли велико сходство?

Лифт мягко остановился. Открылась дверца. Сэм вышел в зал, освещенный искусственным дневным светом.

Из бассейнов, расположенных на уровне пола, до потолка тянулись растения и, сплетаясь над головой, образовывали подобие туннеля. Раскачивались под легким ветерком цветы и фрукты, шелестела листва. Простому смертному такое и присниться не могло.

С непривычки отшатываясь от листьев, задевавших его лицо, Сэм шел по огромному залу. Как и все жители Куполов, он не доверял природе планеты и даже побаивался ее. Настойчивое журчание ручья где-то в дальнем конце зала раздражало его.

Сэм в изумлении остановился на пороге следующей комнаты. Стены ее сплошь покрывали цветы. Тяжелый аромат перехватывал дыхание. Голубоватая вода заливала пол на фут глубиной, своей гладью отражая плавающие в ней цветы и пестрые от цветов стены. Люстрами застыли медузы, шустро мелькали стайки маленьких пестрых рыбок.

Над бассейном изгибался хрустальный мостик, филигранно выделанный и чрезвычайно хрупкий с виду. Он начинался у ног Сэма и вел к низкой платформе, покрытой подушками, а в подушках тонуло грациозное тело женщины с золотисто-зелеными локонами, чуть прикрывающими лицо. Рукой она легонько плескала в воде.

Кедра?! Как не узнать линии ее тела, ленивые движения изнеженной аристократки, ее лицо и руки. Но почему она здесь, в доме Харкеров? И зачем здесь он?

- Кедра... - негромко позвал Сэм.

Женщина подняла голову. Сэм почувствовал, что сходит с ума. На него смотрело лицо Кедры и в то же время какой-то другой женщины. Высокомерное, с тонкими чертами лицо, с голубыми глазами, полуприкрытыми длинными ресницами, и столь памятным египетским ртом... Но выражение лица... "Мстительная, неуравновешенная, вздорная девчонка", - решил он, заметив колючий блеск синих глаз.

- Вы забыли? Кедра мне бабушка, - сказала женщина. Губы ее скривились в капризной гримасе. - Я Сари Уолтон.

Он вспомнил. Это она прижималась к плечу Захарии, когда он нанимал Сэма убить Хейла. Тогда он почти не обратил на нее внимания, но сейчас вспомнил ревнивые взгляды, которыми обменялись Сари и Кедра. Такие женщины не умеют прощать.

- Как это понимать? - спросил он. Неужели она знает, кто он? Только Сэм Рид мог помнить ту сцену, но никак не Джоэль Рид. Но тогда она должна знать и о его бессмертии.

- Подойдите, - поманила его пальчиком Сари и села, скрестив ноги.

Сэм с опаской посмотрел на мостик.

- Не бойтесь. Выдержит.

Под его шагами мостик мелодично прозвенел. Он присел рядом с Сари. Вся эта экзотика вокруг не нравилась ему, он и не пытался это скрывать.

- Зачем я вам нужен и как вы меня нашли?

Сари засмеялась, склонив голову набок. Ни ее смех, ни выражение лица Сэму не понравились.

- Вас все сорок лет безуспешно искала Кедра, - сказала Сари. - И если бы кто-то не запросил архив по поводу вашей сетчатки, возможно, не нашли бы до сих пор.

- А где Кедра?

- А зачем она вам? Она ничего не знает. И вообще, никто не знает, кроме меня.

Сэм задумчиво смотрел на этого избалованного ребенка. Его бесил этот высокомерный взгляд. Что ж, придется вспомнить былые манеры. Он схватил ее за руку и грубо рванул. В одну секунду аристократка очутилась на его коленях, но не смутилась, а заливисто рассмеялась.

Руками она взяла его голову и крепко, даже с некоторой агрессивностью поцеловала. Он не сопротивлялся, но ответил на поцелуй намеренно грубо, а потом небрежно оттолкнул ее.

Она продолжала смеяться...

- А в тебе что-то есть. Кедра не такая уж дура, - сказала Сари, мечтательно и томно улыбнувшись.

Не говору ни слова, Сэм вскочил, зло пнул подушку и шагнул к мостику.

- Не уходи, - попросила Сари и приподнялась.

Сэм ступил на мостик. Послышался тонкий свист и ухо опалил выстрел лучевого пистолета. Он замер. Второй выстрел ожег другое ухо. "Стерва, неплохо стреляет", - подумал Сэм и сказал:

- Брось пушку, дура. Я возвращаюсь.

Сквозь смех послышался глухой удар. Сэм повернулся и подошел к ней.

Выражение ее глаз очень ему не понравилось. Правда, ему в ней вообще ничего не нравилось. Особенно агрессивность и самоуверенность, достойные мужчины. Но до чего же обманчив ее облик! Нежная, хрупкая, как этот хрустальный мостик. Как она женственна, соблазнительна... и бессмертна. Весь мир принадлежал ей, а многие годы прожитой жизни, власть и безнаказанность превратили ее в капризного жестокого ребенка.