Человек из будущего - Юрий Никитин

– Как интересно, – сказал я заинтересованно, – вот развернусь!

– Все и я не знаю, – признался он, – доклад на двухстах страницах, но на последней видел харассмент, отрицание голодомора на Украине, в Молдавии, Уганде и еще двенадцати странах… и в конце страницы отрицание преимущественных прав геев и прочих еще не определившихся с предпочтениями сексуальных меньшинств…

Я переспросил опасливо:

– Только на последней странице?

Он сказал сурово:

– Не улыбайтесь так злорадно, доктор Лавроноф! Это вовсе не значит, что я хотел бы захвата Америки вашими большевиками на медведях!.. Я лояльный американец и патриот. У нас все патриоты, посмотрите только на флаги, торчащие из каждого окна!.. Думаете, это только из-за высоких штрафов для невывесивших? Ничего подобного, для американца такие штрафы раз плюнуть… В нас иногда просыпается русская натура, полная дури и беспечности.

– Но вообще-то американцы каждый пенс берегут, – напомнил я невинно. – Немецкая практичность, что легла в основу американской нации, рулит.

– Это уже американская практичность, – уточнил он. – У нас все американцы! Даже бывшие русские.

– Как у нас все были советскими, – ответил я так же невинно. – И тоже казалось, что так будет вечно… Хорошо, до встречи на приеме!

Он кивнул, а когда я шел к выходу, чувствовал его задумчивый взгляд между лопаток, похожий на сфокусированную красную точку лазерного прицела, малость смещенную в левую сторону.

В отеле к лифту прошел мимо распахнутых дверей ресторана, где успел увидеть мелькнувшую фигуру той стройной официантки, что Джеми Франклин, но я этого пока не знаю, зато знаю, что, пока общался в Пентагоне, сервер пополнился на сто двадцать терабайтов фото, роликами и и-мейлами со всех концов света.

Ничего особенного, по крайней мере для меня, а наше руководство в расчет не беру, там такие же люди, как и здесь, а это значит, смотрят только под ноги, чтобы не споткнуться или не наступить на мину, а вперед зрят не больше чем на два шага.

Я же, как трансгуманист, должен принимать в расчет только интересы человечества, а не местных царьков, как бы они ни назывались: президенты, премьеры, канцлеры, султаны, халифы или магараджи.

Потому то, что знаю я, не будет поставлено на службу ни моему правительству, ни чужому, так как для меня все немножко чужие, в смысле, рудименты прошлого.

Пока еще полезные и даже необходимые, но трансгуманисты обязаны смотреть не на два шага вперед, а стараться увидеть как можно четче то, что маячит далеко и даже очень далеко впереди.

Тихонько звякнул мобильник, я машинально включил, думая еще о том, как завтра избежать разговора про мины, а сразу о глобальных рисках, слуха коснулся тихий смех, тут же прозвучал очаровывающий голос Синтии:

– Что-то с картой?.. Показывает, ты в Америке, в Вашингтоне… Ты где, Володя?

С экрана на меня с интересом смотрит ее бесконечно прекрасное лицо, иногда природе удается создавать такие шедевры, что просто сердце щемит. Нужно хорошенько просмотреть ее генокод, выявить, что там и как, потом все можно воспроизвести в лаборатории.

Я поднял смартфон над головой и медленно покрутил во все стороны, стараясь, чтобы объектив камеры захватил интерьер, а потом подошел к окну и показал вид на далекий, но все же узнаваемый Пентагон.

– Сейчас в гостинице, – ответил я мирно. – Через часок на некий светский раут, а утром снова в Пентагоне… А как ты?.. Свадьба уже состоялась?

Она сказала с укором:

– Ну что ты!.. Так быстро не делается. Мы хоть и современные, но желаем, чтобы такое осталось в памяти.

– Вы и так запомните…

– Чтоб осталось у всех в памяти, – пояснила она. – Родители приглашают всех и своих друзей.

– А-а, – протянул я. – Мне всегда казалось, ты просто ультрасовременная.

– Не во всем, – заверила она. – По большей части я консервативная. Но современной быть модно, а я не желаю выделяться в худшую сторону.

– Ты можешь выделяться только в лучшую сторону, – заверил я.

– А ты что там делаешь? – поинтересовалась она. – Смотришься просто здорово!.. Какое-то лечение особое в Америке?

– Да какой-то сбой в организме, – пояснил я. – Моя хворь остановилась, потопталась на месте, а потом пошла в обратную сторону. С этими мутациями никогда не знаешь заранее, что получится.

– Может быть, – предположила она, – ты теперь здоров?

– Не знаю, – ответил я. – Самая неясная область в медицине – мутации. Может быть, причина болезни исчезла, а может… не хочу даже предполагать.

Она зябко передернула плечами.

– А что ты там делаешь?

– Днем совещания в Пентагоне, – сообщил я, – а вечером, как уже сказал, светский раут с местной знатью, это тоже обязательное. Комильфо, везде комильфо.

Она сказала завистливо:

– Говоришь местной, как будто это провинция! Но это Вашингтон, где самые-самые!

– Да мне без разницы, – ответил я честно. – но протокол обязывает. Придется даже костюм напялить. Как-то в джинсах и футболке вроде бы не совсем уместно…

Она весело расхохоталась, я со щемом вслушивался в ее звенящий волнующий голос и не понимал, хочу ли, чтобы звучал для меня, как жаждал раньше, в конце концов все женщины такие, им тоже выживать надо, мужчин ищут надежных, устойчивых, которые могут обеспечить им будущее, а я таким точно не был.

– Ты неисправим!

– Похоже, – ответил я с грустью.

– А почему так невесело? – спросила она с веселым упреком. – Женщины больше любят стойких мужчин. Это мы, слабые, легко поддаемся моде, да и то потому, что боимся показаться недостаточно современными.

– А если бы не боялись?

– Остались бы старомодными и консервативными, – заверила она.

– Да ну ладно…

– Мы, женщины, – сообщила он, – более гибкие, чем вы, мужчины. В социализации. Вы творите мир, а нам приходится приспосабливаться. Под мир, который вы создаете и… под вас.

– Ого, – сказал я невольно, – ты открываешься с другой стороны.

– Просто открываюсь, – мягко сказала она.

– А раньше?

– Все мы закрыты, – объяснила она. – Открыться… это же стать беззащитной! Любой мужчина и то закрыт, как Чехов в футляре, а что уж нам, женщинам?

Вторая часть моего сознания, что в это время бесконтрольно шарит по инету, нагло выловила цитаты из только что появившегося во Франции пособия «Как очаровывать мужчину», Синтия следует по пунктам, даже не изменяя формулировки, чтобы сказать своими словами, но все равно такое открытие не оставило разочарования. Все мы прибегаем к каким-то трюкам, чтобы понравиться. Разве не для того качаем мускулатуру и подтягиваем животы, а женщины делают прически и красятся?