Блондин – личность темная - Светлана Алешина

– Саша? Здравствуйте, – совсем скоро услышала я приятный баритон. Если бы я не видела Михайлина своими глазами, решила бы, что он – шикарный молодой человек с внешностью голливудской звезды. Борис Константинович же был невысок, с брюшком, возраст – далеко за сорок. Но все это мелочи, главное же – он очень умен.

– Борис Константинович, надеюсь, не слишком поздно для звонка? – сочла нужным извиниться я. Естественно, Михайлин решительно опроверг мои слова, сказав, что время подходящее – почти вся работа позади, и он готов со мной пообщаться. После соблюдения положенных этикетных сложностей я перешла к делу. – Вы не могли бы мне помочь?

– Конечно, Саша, с удовольствием. Что вас интересует? Это связано с новым делом?

– Да. Мне необходимо узнать о поступлениях на счета Волощенко Никиты Викторовича и Ламовского Владимира Сергеевича. Ориентировочно – в прошлое лето. Сумма должна быть крупной, полагаю, очень заметной.

– Хорошо, Саша, я сейчас постараюсь разузнать. Давайте перезвоню вам через полчаса?..

Мне оставалось только ждать.

Я сидела и курила, обдумывая, как продолжится это дело. Радио что-то вещало о плохой жизни пенсионерок.

Пенсионерки… Старушки… Волощенко…

Я замерла – какая-то мысль была на поверхности… вот она… но поймать ее… Что-то связанное с бабками у дома Волощенко, с которыми я общалась. Что же? Что?..

Господи, точно! Волощенко купил квартиру в прошлом году! В прошлом году, то есть совсем недавно. Уж не летом ли? Вот в чем вопрос…

Проверить этот факт оказалось делом нескольких минут. Я дозвонилась до ЖКО, заявила, что, если не помогут по телефону – к ним придут из милиции и бессонная ночь обеспечена. И мне ответили, что Волощенко Никита Викторович приобрел квартиру в августе прошлого года, то есть через пару недель после ограбления Земскова.

Я начала клевать носом в ожидании звонка Михайлина. Полчаса тянулись, подобно резине. Даже Вийон, обычно помогавший от скуки, теперь почему-то нагонял тоску. Хотелось спать ужасно, до умопомрачения: прошлая бессонная ночь сказывалась на моем состоянии.

Наконец телефон зазвонил. Я лениво подняла трубку.

– Саша, я нашел информацию. Деньги на счета Волощенко и Ламовского поступили в один день, двадцать восьмого июля прошлого года, – даже баритон Бориса Константиновича звучал на редкость усыпляюще.

«Через неделю после ограбления Земскова», – машинально отметила я про себя.

– Причем на счету Ламовского они лежат до сих пор, а Волощенко снял их в августе.

Я спросила о сумме. Оказалось, эти двое честно разделили похищенное, но Ламовский своим деньгам применения не нашел. Может быть, решил выждать? Что касается Волощенко, я знала, куда он потратил доход – на квартиру.

Получив столь ценные сведения, я положила трубку, вышла из офиса и отправилась домой спать.

Но и во сне не обрела покоя. Металась по какому-то мрачному подземелью, среди гудящих труб и отвратительных насекомых. Мне было очень страшно и противно. Пол постоянно выскальзывал из-под ног, что-то мягкое с визгом отскакивало от моих обнаженных ступней.

Вдруг впереди появилось огромное зеркало, и я увидела себя – взъерошенную, в ночной рубашке, увешанную сверкающими драгоценностями и ужасно испуганную…

Вскочив с кровати, я подбежала к окну. Меня встретили ослепительные солнечные лучи. Кошмар проник туда, откуда посмел выбраться – в мое глубокое подсознание. И я стала собираться.

К чему бы этот странный сон? Драгоценности? Стоп, а почему же я упустила одну подозреваемую – Галину Старцеву, кажется? Судя по количеству и качеству пропавших драгоценностей, дама должна была затаить зло на ворюгу. Значит, надо будет с ней пообщаться.

С утра я развила бурную деятельность. Оделась как можно более неброско – в джинсовые шорты и темную кофточку – и отправилась к дому Ольги Шалой. Присев на лавочку, закурила.

Ждать пришлось довольно долго, парясь под жгучим утренним солнцем. Во дворе словно все вымерло – ни души. Даже ребятня, это неугомонное население, предпочитала отсиживаться дома.

Солнечные лучи, просвечивая сквозь листву тополей, отбрасывали на асфальт причудливые узоры. Я смотрела на этот естественный ковер, сотканный из света и тени, и думала: такова вся наша жизнь, состоящая из добра и зла… Я стараюсь бороться за то, чтобы добра и света стало больше, не знаю, насколько это получалось…

Из задумчивости меня вывел скрип подъездной двери. Подняв голову, я увидела стройную черноволосую девушку с грустным и усталым лицом. Наверняка это была она, Ольга Шалая. Брюки висели на бедрах, будто были не ее размера. Открытый черный топик обнажал выпирающие ключицы.

Ольга озабоченно прикрыла за собой дверь и направилась к арке, прижимая к своему боку черную лаковую сумочку. Прозрачный пакет колотил ее по ноге, а внутри него была папка с бумагами – я это сразу разглядела.

Держась на приличном расстоянии, я последовала за ней. Ольга стремительно шагала по неровному асфальту, чудом удерживая равновесие на высоких тонких каблуках. Я бы так не смогла, честное слово!

Девушка дошла до остановки и прислонилась к столбу, безучастно глядя перед собой. Я остановилась поодаль, закурила, но была вынуждена тотчас бросить сигарету: подошел автобус, в который вошла девушка. Волосы ее взметнулись, словно крылья птицы.

Через две остановки Ольга вышла, направилась к проспекту и, остановившись у здания аптеки, посмотрела на часы. Потопталась на месте, перешла через дорогу и подняла взгляд на вывеску здания: «Северная звезда». «Реклама для вас и вашей фирмы».

Ну, я не маленькая девочка, чтобы верить в такие совпадения! И, разумеется, не поверила – слишком уж их оказывалось много. Ольга Шалая – подружка Волощенко. В ее пакете – папка с бумагами, и она отправляется к конкурентам «Шамана». Особого ума не требуется, чтобы понять, зачем.

Неужели девица убила Волощенко, подставила Карину, похитила у него документы и теперь пытается реализовать похищенное? Ну это я сейчас узнаю…

Я подошла ближе и стала ждать.

Шалая явно нервничала. Прошло минут пять, и Ольга в нетерпении сделала несколько шагов к двери. Из «Северной звезды» вышел невысокий мужчина царственного вида – этот человек нередко мелькал в телерекламе и являлся директором фирмы. Он направился прямо к Ольге, и девушка сказала:

– Я вам звонила.

– Я помню. Все нормально?

– Ну конечно, – ответила Ольга и уже протянула было мужчине папку с документами.

Вот теперь-то я не могу не вмешаться.

Решительно приблизившись к Ольге, я коснулась ладонью ее плеча. Девица испуганно взглянула на меня и спросила удивленно: – В чем дело?

Директор «Северной звезды» с нетерпением и опаской не сводил с меня глаз.

– Мне нужно с вами поговорить. Полагаю, вы сами не пожелаете общаться на улице – тут многовато свидетелей, – решительно заявила я, бросив взгляд на директора. Тот нахмурился, но покидать поле боя не спешил. Девушка с искренним изумлением продолжала смотреть на меня, я усмехнулась:

– Может быть, вы хотите объяснить, откуда у вас документы фирмы «Шаман» и что вы делаете рядом с офисом фирмы «Северная звезда»?

Ольга Шалая вспыхнула, но попыталась сохранить самообладание:

– Я вас не понимаю.

«Не понимаешь ты, как же! Так я и поверила!» – все внутри меня кипело.

– Девушка, а что вы сами здесь делаете? И кто вы вообще такая? – наконец вмешался директор.

– Милиция, – улыбнулась я. – Вы решили совершить противоправное дело и выкупить документы фирмы «Шаман»? Думаю, нам всем следует сейчас проехать в отделение.

Директор неожиданно сделался пунцовым, бросив:

– Что за ерунду вы говорите?!

– Ничего, в отделении разберутся, – улыбнулась я еще более обаятельно. – Или вы позволите нам с Ольгой пообщаться наедине?

Директор повернулся к нам спиной и скрылся в здании, пробурчав напоследок: «Еще времени не терял!»

– Вы не против поговорить, надеюсь? Или в самом деле в милицию отправимся? – со всей возможной мягкостью спросила я у Ольги.

– Хорошо, – устало бросила она. – Куда мы отправимся?

Я привела ее в тихое кафе, расположенное неподалеку, и мы уселись за дальним столиком, заказав по чашке кофе. Ольга выжидающе смотрела на меня.

– Вы убили Никиту Викторовича Волощенко и завладели документами, чтобы продать их конкурентам, – резко заявила я, закурив и наблюдая за ее реакцией.

– Я была дома, когда его убили, – уверенно произнесла девушка. Что-то в этой фразе мне убийственно не понравилось. Я затянулась, давая своим несчастным мозгам расслабиться, и через мгновение выдохнула:

– А откуда вы знаете, когда именно его убили?

– Я… – девушка замялась, ошалело глядя на меня. – Что вы имеете в виду?

В этом что-то есть – вот так общаться с человеком: ловить его слова, обмолвки и строить на этом логичные версии. А Ольга вспомнила, что лучшая защита – это нападение, но это не пройдет – со мной по крайней мере.