Лошадиная компания - Ольга Дзюба

— Да, здорово народ конского волоса испугался, — пробормотала Томка, оглядываясь. — И куда пойдем?

— Можно просто обойти по периметру, — предложила Катя.

— Можно. А что он там говорил? «Сараюшка надежная»? Причем она должна быть не так далеко от пруда, раз купающиеся могли ее заметить, — сосредоточенно думала вслух Тома, оглядываясь по сторонам. — Значит, поле слева отпадает — просматривается почти до горизонта.

— Значит, остается вон тот лесок, что справа! — подхватила Катя. — Ну что, сходим за грибами?

— Лучше за ягодами, — улыбнулась Томка.

Девочки стали огибать озеро с правой стороны, и почти сразу Катя влезла в топкое болотце.

— Ах ты! — в сердцах сказала она и сняла босоножки. Разглядывая перемазанную в грязи обувь, девочка сокрушенно вздохнула: — Интересно, отмоется?

Томка тоже разулась, но ей повезло — она еще не успела перепачкаться.

— Теперь понятно, почему тем типам так надо было, чтобы на пляж никто не ходил, — сообразила она. — Потому что с этой стороны слишком неудобно ходить в тот лесок, и специально тут никто не пойдет. А через пляж — слишком далеко обходить. Зачем мучиться и идти специально так далеко, если леса и так кругом хватает? А вот если бы на пляж ходили…

— Ну да, и, купаясь, могли бы и в лесок забежать — так, между делом, — кивнула Катя.

Но поворачивать, чтобы пройти через пляж, подружки не стали — подумаешь, болотце! Так что девочка закатала джинсы повыше и упрямо продолжила путь — через грязь, мокрые кочки и высокую траву в которой так уютно прятались ужики. Когда Катя первый раз увидела скользнувшее мимо гибкое тельце, она чуть не взвизгнула на всю округу. Хорошо еще, вовремя успела разглядеть золотую коронку на голове у змейки — значит, не гадюка. Хотя говорят, что в Подмосковье и гадюки водятся, так что дальше девочки пробирались с особенной осторожностью.

Скоро почва стала посуше, они перестали вязнуть в грязных лужицах и наконец выбрались на сухое и твердое место.

— Так, прорвались, — вздохнула с облегчением Катя. — Дальше будет проще.

— А будет ли? — с сомнением сказала Томка.

Катя вздохнула. Но отступать уже поздно. Лес надвигался на них темной полосой. Когда подошли к первым соснам, Катя вдруг сообразила:

— А как машина сюда проедет? У них же была иномарка! А тут только на тракторе можно. И то колея бы осталась. Где тут колея?

Колеи не было.

— Наверное, ездили с той стороны, где пляж, — предположила Томка.

Катя только вздохнула — какая разница!

Девочки осторожно зашли в лес. В нем чувствовалась ласковая прохлада, пахло цветами, влажной хвоей, грибами и… опасностью.

Постояли, оглядываясь, не идет ли кто? И пошли наудачу в глубь леса.

Томка по дороге рвала цветы — букет собирала! Ясно, для конспирации. Вот только подборка цветов у нее… того… не слишком. Одни цветочки чуть не с корнем вырваны, от других одни головки остались. Да, с такой конспирацией быстро засыплешься! Катя отобрала у подруги букет и быстро рассортировала — что-то выкинула, у каких-то цветков стебли укоротила. Добавила пушистые метелки травы — вот теперь порядок.

— Кать, пришли, — услышала она дрогнувший голос подруги. Подняла голову от букета…

— Оп-па! — вырвалось у нее.

Прямо перед ними стоял сарайчик. Вот только этот сарайчик был совершенно нереальным — как будто к огромной коробке, кое-как склепанной из ржавых листов железа, пристроили сбоку бревенчатый сруб с оконными проемами.

— Жуть какая, — поежилась Катя и шагнула вперед, к окну. В этот момент она не думала, что там, внутри, могут оказаться бандиты, да мало ли какие опасности могут ожидать в таком странном доме! Или это не дом?

— Декорация для фильма ужасов, — прокомментировала Томка.

Катя заглянула в окно — ничего не видно. Понятно — на улице солнце, а там — полумрак. Прислушалась — шорох, легкий стук… шумный вздох и сразу следом — легкое короткое ржание.

— Они тут! — обрадовалась девочка. — А как забраться?..

— Да в окно и залезь, — спокойно посоветовала Томка. Она на удивление быстро пришла в себя.

— Сама попробуй!

Окно высоко, ступенек нет…

— И попробую.

Томка слегка отстранила подружку, ухватилась за внутренний край оконного проема, а потом, упираясь ногами в выпуклости бревен, поднялась по ним как по ступенькам и села на окошко.

— И ничего трудного! — насмешливо сказала она, перекинула ноги внутрь и спрыгнула.

— Ты куда! — запаниковала Катя и повторила путь подружки — это действительно оказалось не так-то сложно.

Внутри домика царил полумрак, но было гораздо светлее, чем могло показаться. Отовсюду сквозь дырки и щели пробивались лучики солнца, и в этих лучиках отчетливо светилась рыжая лошадиная шкура.

— Вот они!

ГЛАВА XV.

Медлить нельзя!

В этом жутком, дырявом как решето сарайчике стояли привязанные к вбитым в стены крюкам лошади. Рыжая красавица и серая в яблоках, около которой жеребенок, привязанный прямо за шею.

— Что ж они его-то привязали! — возмутилась Томка. — А если он задушится?

— А их это не волнует, — мрачно сказала Катя. Она заметила еще одно — жеребенок был привязан так, что при всем желании не смог бы дотянуться мордочкой до живота мамы — а значит, стоит голодный!

Девочка подошла к нему и отвязала — и конечно, он тут же нырнул под брюхо кобылы — кормиться.

— Гады! — сказала Томка и подошла к рыжей лошади. — Ну а ты? Тебе что-то надо?

Лошадь повернула к ней голову — насколько смогла, коротко заржала и… подняла левую переднюю ногу.

— Ой, — попятилась Томка. — Это она! Та самая, с конюшни. Она так еду просит, помнишь, нам говорили?

— Просит — дай! — Катя разделила букет на две части и половинку протянула Томке. — Накорми.

Свою часть букета отдала серой в яблоках. Та съела траву и цветы с удовольствием, потом с любопытством обнюхала Катины руки — нет ли еще чего-нибудь.

— Сейчас нарвем! — сообразила Катя и кинулась к окошку. Томка ухватила ее за руку:

— Уходить надо!

— А накормить? — возмутилась девочка. — Они же есть хотят.

— И много ты им в руках принесешь? А если застукают?! Нет уж, выяснили что хотели — и надо уносить ноги!

Катя опомнилась — в самом деле, если эти гады поймут, что тут кто-то побывал, то уведут лошадей куда-нибудь, и где их потом искать?

Торопливо выбрались из окошка, огляделись — и помчались прочь от сарайчика. Катя бежала, а перед глазами стоял жеребенок — какой он был, оказывается, голодный…

Стоп!

Девочка с разбегу остановилась:

— Томка, стой! Я жеребенка забыла обратно привязать.

— Ой! — прижала подружка руки к щекам, перепугавшись. — И что теперь?

— Жди тут! — решила Катя и понеслась обратно к домику. Томка осталась. Она бы остановила Катю — может, те типы не сообразят, что жеребенка кто-то отвязал, или решат, что он отвязался сам. Но не успела, как подружка уже умчалась.

Хорошо, что из леса они еще не вышли. Итак, если честно, неуютно как-то…

Со стороны озера послышался шум мотора, и сквозь деревья Томка увидела машину. Что за машина — отсюда не разберешь, но судя по цвету…

— Это они… — простонала девочка и присела за кустом, стараясь, чтобы ее не было видно с дороги. — Ой, Катька!

Томка напряженно прислушивалась.

Машина остановилась, хлопнули дверцы, вышли люди — по звукам не разобрать, сколько. Томка затаила дыхание — вот сейчас они увидят Катю, та закричит…

И что тогда делать?!

В голове мысли проносились с ураганной скоростью, но ни одна не задерживалась настолько, чтобы можно было что-то решить.

Шли минуты, но Катя молчала. И вообще — со стороны домика не раздавалось ни одного звука, только приглушенное ржание. Правда, ржание было не тревожным, а мирным — так лошади радуются долгожданной еде.

— Значит, накормили, — пробормотала Томка. — Но где же Катька?!

Вдруг ее уже поймали, связали и бросили куда-нибудь в угол, чтобы не мешалась под ногами? Или… Томка даже головой потрясла, прогоняя страшные мысли.

Тут она наконец сообразила, что делать, если события примут неприятный оборот — совсем недалеко отсюда дом Сергея и Кирилла. И если Сергей уехал отвозить Настю с Тимкой в Данилино, то ведь Кирилл-то здесь! От этой мысли ей сразу стало легче дышать, и она стала прислушиваться к тому, что происходило в сарайчике, уже гораздо спокойнее.

Сколько она так просидела — может, час, а может, всего десять минут. Время тянулось, как резиновое. Но вот снова раздались сначала лязганье железа, потом голоса, потом шаги по траве, писк сигнализации — по привычке они ее, что ли, включали в такой глуши? — и наконец, хлопок дверей и шум заводившегося мотора. Еще минута — и машина уехала.

Девочка хотела кинуться к сарайчику, но вовремя остановилась — мало ли, вдруг там кто-то остался — по шагам же не понять, сколько народу вошло и сколько вышло. Катя! Там осталась Катя! Еще минута, и Томка пошла бы к сараю, несмотря ни на что.