Путешествие по Ливану. В поисках загадочной Финикии - Александр Юрченко

– Когда поднимались на вершину, заметили вдоль дороги огромные деревянные кресты? – отец Юнис перевел взгляд с Ильяса на меня. – Уже двенадцать лет мы совершаем крестный ход от деревни до горного молельного дома. Сначала в процессии участвовало пятьдесят человек, все жители деревни. С каждым годом число участников прибавлялось. Стали приезжать люди из других деревень, потом из других районов. В этом году с нами шло более двух тысяч человек, приехали даже паломники из Бейрута. – Количество крестов вдоль дороги соответствует числу апостолов и количеству поворотов горной дороги, которые нужно пройти, – добавляет Ильяс.

Наша беседа затянулась. Прихожане, догадавшись, что неожиданный ночной гость прибыл к ним издалека, стали вежливо прощаться и покидать нас, тихо растворяясь в полутьме древней обители.

Я, затаив дыхание, слушал священника. Его грубое, крестьянское лицо, освещенное робким пламенем свечи, отсвечивало красноватым цветом. И на нем, словно на медном изваянии, каждая морщинка, каждая складка, играла свою особенную роль, как будто увековечиваясь в моей памяти каким-то музейным блеском, превращаясь, то в бюст римского императора, благо, рубище на священнике походило на тогу римлянина, то в бюст миссионера, несущего языческой пастве слова Господа нашего Христа. Разговор продолжили в доме отца Юниса, который стоит рядом, на краю обрыва. С виду он похож на древнее сооружение – так, наверное, выглядел шалаш пустынника где-нибудь в египетской пустыне – но внутри он крепкий; стойки, колонны и стропила из кедра, стены из камня, обмазанного глиной. Естественно, как и другие дома Хардина, дом священника заглублен в землю, что в период жаркого ливанского лета делает пребывание в нем прохладным и комфортным.

Все здесь сделано руками отца Юниса, как и многое другое из увиденного мною на верхней храмовой площадке. Но он не собирается останавливаться на достигнутом, вынашивает план по созданию в Хардине общественно-религиозного центра имени Святой Троицы. Подвижническая деятельность священника с каждым годом привлекает все большее внимание прихожан, но, как часто бывает, одновременно встречает легкое непонимание со стороны местного церковного руководства. Новый епископ Батруна не подтверждает отцу Юнису разрешение на сооружение комплекса Святой Троицы, которое выдано его предшественником, кстати, заложившим первый камень в фундамент. Замысел грандиозный. В центре комплекса будет находиться монумент, посвященный Святой Троице. От него, как стороны креста, отходят четыре здания, это своего рода общежития для паломников. Одно здание предназначено для священников, второе – для пожилых людей, третье – для семей, четвертое – для молодежи. Есть и в наше время подвижники, способные своим примером зажечь сердца людей: одним вернуть доверие к вере, другим укрепить ее, а третьих привести к ней. Как необходимо это в наш век, когда безрассудство и неверие, как ростки ядовитого плюща, проникают в душу людей. Так думал я, прощаясь с отцом Юнисом, но внутренне что-то мне подсказывало, что я еще вернусь в эти края…

Глава 3. Люди и святые

Монастырь Святого Марона, где находятся мощи Святого Шарбеля, мы посетили первым из сонма маронитских монастырей, в которых нашли свое последнее пристанище ливанцы, ставшие после смерти святыми. Я всегда стремился понять, что нужно сделать человеку в этот короткий промежуток времени, называемый жизнью, чтобы обрести бессмертие в образе святого. Речь идет не о святых мучениках раннего периода христианства, египетских мудрецах-пустынниках или Отцах Церкви, а о простых людях из недавнего прошлого, отдаленных от нас одной или парой сотен лет… Мы с Ильясом путешествуем по горному Ливану. С западной стороны, обращенной к Средиземному морю, горы изобилуют пышной растительностью. С восточной, обращенной к сирийскому плоскогорью, горная гряда представляет собой отвесные обрывы и пропасти, почти начисто лишенные всего живого. Чем не Синайская пустыня, только в горном исполнении! От курортного горнолыжного городка Лаклук спускаемся вниз. Всего каких-то десять километров, и безжизненный, по-зимнему снежный, пейзаж сменяется весенним. Дорога петляет среди холмов, покрытых цветущими деревьями и кустарниками, между ними поля и огороды местных жителей. На подъезде к Аннайе группа молодых людей машет нам руками, останавливая машину. Это миссионеры в светской одежде, они предлагают свечи с изображением Святого Шарбеля, самого известного ливанского святого. Ильяс долго разговаривает с ними, потом покупает две свечи. – Они говорят, что вырученные деньги отдадут бедным детям, – обращается он ко мне. – Не знаю, так ли это, сейчас много мошенников, зарабатывающих на религии. Если обманут и возьмут деньги себе, Бог накажет их.

За следующим поворотом открывается вид на монастырь Святого Марона, здесь покоятся мощи святого Шарбеля.

По местам жизни Святого Шарбеля. Бекаа-Кафра. Монастырь Антония Великого в Кужайе

Юсеф Маклуф, будущий святой Шарбель, родился 8 мая 1828 года в деревне Бикаа-Кафра, самой высокогорной в Ливане, расположенной на высоте тысяча шестьсот метров, в семье бедных крестьян Антуана Маклуфа и Бригитты Шудиак. Он рос в верующей христианской семье, отец и мать его являлись исправными прихожанами местной церкви, а два дяди мальчика, Августин и Даниэль Шудиаки, были священниками маронитской обители Святого Антония в долине Кужайя, в десяти километрах от Бекаа-Кафра.

Мне повезло увидеть эти места. Думаю, читателю, знающему о чудесах Святого Шарбеля, будет интересно побывать там вместе со мной. Места это удивительные. Если забраться на север от Бейрута на сто с лишним километров и проехать от города Амьюн на восток, попадешь в долину Кадиша [41], с одного конца которой, расположенного ближе к морю, она выглядит как обычная долина, зато с противоположного конца, врезавшегося в горный массив – это глубокий каньон с отвесными стенами. Селение Бикаа-Кафра как раз и расположено почти у вершины горы, нависающей над этим каньоном. Юный Юсеф Маклуф пас овец, и каждый день, перемещаясь вместе с ними по склону, ощущал себя орлом, парящим в небе. Вся долина была перед ним как на ладони, это было счастье любоваться ею. Восторженный мальчик не раз в выходные дни посещал своих родственников-священнослужителей в монастыре Антония Великого в Кужайе. Дядя Августин и дядя Даниэль, монашеское усердие которых было хорошо известно всей округе, решили вести отшельнический образ жизни и переселились в скит Святого Павла. Путь к ним занимал более двух часов. Дорога петляла по долине Кадиша, но Юсефа не смущал ни долгий путь, ни опасности, которые всегда сопровождают одинокого путника.