Дама кроет Короля (СИ) - Литвин Светла

— Может! Может! Потому что я беременна от него! — стояла на своём, зная не на сто, а на тысячу процентов беременна я от мужа.

— Не кричи, пойдём на кухню, там подумаем, как могло такое произойти. Значит, что-то с клиникой не то, раз анализы отрицательные, а результат положительный, — Маринка перевела взгляд на мой живот, но я уже не могла ни о чём думать.

— Я бы спать легла, устала очень, — что было правдой.

Уставшие глаза сами собой закрывались, а этот момент упускать было опасно. Нужно было ловить его иначе рисковала потом проворочаться всю ночь без сна, с кучей мыслей в голове.

— Дома поспишь, там за тобой муж приехал, — сказал Артур, внезапно появившейся из-за Маринкиной спины.

— Артур?! — подруга возмущённо уставилась на него.

— Что?! Пусть сами разбираются, у меня уже печень не выдерживает, — заявил Артур, и ушёл, раздеваясь на ходу.

— Всё нормально Марина, я пойду, там сумка моя, — думала забрать её, у меня были деньги я могла снять на ночь номер в гостинице, а утром бы начала искать квартиру.

— Да не слушай ты его, иди сумку забери и возвращайся, — попросила Маринка.

— Ещё не хватало, чтобы вы из-за меня поругались, — сказала тихонько, потому что мимо как раз прошёл Артур.

— Не говори глупостей, он слова не скажет, — уверяла меня подруга, но я бы уже никак не могла остаться.

— Жена! Есть хочу! Корми меня! — начал с кухни кричать Артур, и пока Маринка отвлеклась на мужа, я, обувшись, улизнула из их дома.

Олег стоял за воротами, ждал меня возле машины Артура.

— Садись, — попросил муж и открыл заднюю дверь.

Я так много хотела сказать Олегу. Спросить про деньги, сообщить про подозрения, что это его водитель их украл, да под конец, отказаться ехать с ним домой, но словно язык проглотила. Молча села в салон машины, Олег сел вперёд, и водитель сразу тронулся.

На соседнем сидении обнаружила забытую сумку и стоило только взять её в руки, как дар речи ко мне вернулся.

— Что сказали полицейские? Удалось что-то узнать? И я к тебе не поеду, высадите меня возле гостиницы «Крит», — сказала почти всё что хотела, только про водителя при водителе не решилась.

— Дома поговорим, — отрезал Олег.

— Так куда ехать? К вам или в Крит? — уточнил водитель.

— Адрес прежний, — ответил водителю и обратился ко мне, слегка повернув голову, — Оля, тебе опасно быть одной. Мы не знаем ничего. Поживёшь дома, пока хоть что-то не прояснится.

Слова Олега меня убедили, я молчаливо согласилась хоть и не хотела вновь оказаться в его доме. Своим я его уже не считала и боялась, что нахлынут воспоминания. Необязательно плохие о том, как муж выставил меня за ворота под дождь. Скорей я боялась хороших о том, как подбирала для дома ту или иную вещь, или как по выходным мы завтракали все вместе.

Когда водитель Артура довёз нас до места, я вышла из машины и удивилась своей сумке. Олег достал её из багажника, и мы подошли к двери.

— Что в этой сумке? — спросила, не удержавшись от любопытства.

— Вещи твои, что же ещё? — раздражённо ответил Олег, хлопая себя по карманам пиджака, — А ты думала семь миллионов? Не расстраивайся, если вора не найдут, я тебе их возмещу, — процедил Олег.

— Послушай, если ты собираешься так со мной разговаривать, то я сейчас же вызову такси и поеду в гостиницу. Спасибо за помощь, — попыталась отобрать у мужа сумку с вещами, но Олег её не отдал.

— Я постараюсь разговаривать с тобой нормально, — выдохнув произнёс он, и открыл наконец-то дверь, пропуская меня на территорию дома.

— Спасибо, — поблагодарила его, и зашла на участок, сразу же ужасаясь состоянию всего вокруг.

Кусты обросли, газон тоже не стригли, и даже при тусклом свете фонарей мне бросились в глаза грязнющие окна. Похоже, Олега вообще не волновало ничего из этого, а мне было страшно заходить в дом. В очередной раз радоваться, что сын сейчас находится в лагере было уже ненормально, ведь к началу учебного сезона он вернётся вот в такие условия.

— Можешь разместиться где захочешь, но гостевую комнату я уже занял, — предупредил Олег, когда зашли в дом, но я его не слушала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На полу в прихожей под обувью скрипел песок, зеркала были покрыты пылью и какими-то разводами, хотя Костик вырос давно и не имел привычки лапать их. Смела предположить, что это Олег, напившись до состояния не стояния опирался на них и таким образом добирался до спальни. Я не стала разуваться, пошла прямиком на кухню через гостиную, которая в свою очередь была ещё ничего, но без Костика пустая и лишённая уюта.

На кухне ни матом сказать, ничем не описать!

— Олег! — заорала во всё горло, меня просто разрывало от злости и мыслей, что вот в этом вот жил мой сын мысль ограничить Олега в родительских правах в этот момент не казалась такой уж страшной.

— Что?! Плохо?! — переполошённой Олег забежал на кухню и словно сам испугался всего того, что видела я.

Видимо, трезвый он сюда не заходил вообще, и всё это сотворил в пьяном угаре.

— Пожалуйста, скажи мне, что Костик этого всего не видел, — отчеканила я уже начавшим дрожать голосом.

Олег подозрительно молчал и потирал затылок, оглядывая разгромленную кухню. Ответа не дождалась пока не выпучила на него глаза.

— Не видел, конечно, — как-то неуверенно ответил он, — Ты же знаешь, что Костя на море уже несколько дней.

— Хочешь сказать, что ты умудрился довести мою кухню до такого состояния за два дня?! — мне хотелось и побить Олега и разреветься.

— А чего ты хочешь от меня?! Я понятия не имею, как эта срань включается! — он со всей дури пнул посудомоечную машину и просто как трус сбежал с разбомблённой кухни.

— Вообще-то, есть центральное водоснабжение! Можно было руками всё помыть! А мусорным ведром ты тоже пользоваться не умеешь?! — закричала ему вдогонку, выкидывая в пустое ведро коробку из-под пиццы.

Ответа не последовало, а я, кое-как отыскав перчатки, принялась убирать этот весь матерный ужас. Плита была уже давно залита чем-то, лишь позже смогла выяснить, что это была рисовая каша, наткнувшись на кастрюлю в холодильнике. Кашка пригорела так, что её и кастрюлю я отправила в мусорку.

— Ну какой идиот в эмалированной кастрюле рис варит?! — начала разговаривать сама с собой, просто потому что в себе держать не могла.

Больше часа я сгребала со стола грязную посуду, выбрасывала в мусорное ведро протухшие продукты из холодильника и сделала перерыв только когда отмыла стол от чего-то липкого. Сон сняло как рукой и поставив чайник, я пошла на поиски затаившегося Олега. Нужно было что-то решать, иначе Костику здесь просто не выжить.

— Я заказал ужин, — сразу сказал Олег, как только я нашла его, заглянув в кабинет.

Кстати, пока проделывала путь до двери, даже не ощутила неприятия, ведь последний мой путь в кабинет Олега закончился крайне негативно. Теперь этот негатив перекрывал стойкий запах горелого риса, мне казалось, он меня преследовал.

— Тебе нельзя доверить воспитание ребёнка! Это просто недопустимо! Чем он всё это время питался? Пиццей и гамбургерами с картошкой фри?! Про антисанитарию я вообще молчу, прости, конечно, но тебе это ничего не напоминает?! — знала, что указывать Олегу на его прошлое было жестоко, но на кону стояла жизнь ребёнка.

Олег опустил глаза, что позволило мне думать о том, что он сожалеет, но увы, если это и было так, то он этого признавать не хотел.

— Ты переходишь границы Оля, — тихо произнёс Олег, сжимая пальцами ручку до белого.

— Это ты переходишь границы! Не можешь предоставить Костику нормальные условия, позволь мне его воспитывать! В холодильнике нормальных продуктов уже неделю нет, а Костя в лагере всего третий день, получается, целую неделю ребёнок нормальной еды вообще не видел?! — говоря это, я чуть не разревелась, ведь сынок привозил мне в больницу всегда свежие гостинцы, я так надеялась, что хоть с питанием у него проблем нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ведь и до того, как мы стали жить с Олегом вместе, вопрос питания им решался чётко. Ребёнок получал всё, что требовалось в его возрасте, не было такого количества фастфуда и пригорелых рисовых каш.