Момент истины - Рут Валентайн

Эйва потеряла Тони, зато к тому времени приобрела уже целый штат поклонников и болельщиков. Джо Хаммер, к примеру, делал такие успехи на своей новой красивой доске под руководством Эйвы, что Гари даже решил задействовать его в морском карнавале. За эти длинные летние дни другие подростки также весьма преуспели в серфинге. Матт и Тод были заняты производством досок. Каждая новая доска была лучше предыдущей. Эйве казалось, что каждую новую доску они стремились довести до совершенства. Работа им нравилась, они были счастливы, и притом получали хорошие деньги.

Как-то вечером, уходя из больницы Эйва столкнулась с бабушкой Тода, которую тот называл Ба. Она делала уборку в кабинетах первого этажа. Эйва остановилась, чтобы поговорить с ней.

— Добрый вечер, миссис Джонс. Вернее, доброй ночи!

Миссис Джонс выпрямилась — она как раз натирала до блеска поверхность стола.

— О, мисс Кендалл! Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали для Тодди. Благодаря этой работе с Маттом он больше не шатается по пляжу как неприкаянный. Когда у него случилось такое с ногой, а он продолжал шляться вокруг воды, я думала, что сойду с ума от беспокойства!

— Как сейчас его нога?

Пожилая ирландка тревожно покачала головой:

— Когда я прихожу домой, я слышу иногда, как он стонет у себя в комнате. И потом у него бывает жар, как мне кажется. Я вообще-то плохо в этом разбираюсь… Знаете, мисс Кендалл, ведь Тод всегда у нас был слабенький. Родители его погибли, когда он был еще совсем малюткой. С тех пор я всегда боялась, что могу потерять и его. Он был очень болезненный ребенок.

— Значит, вы воспитывали его одна?

— С шести месяцев. Он хороший мальчик, глаза мои на него не нарадуются! — В голосе миссис Джонс звучала нежность. — Его отец был рыбаком… У нас ведь большинство здешних мужчин рыбачат. В ту ночь он решил проверить свой улов — приближался шторм и Эд хотел быть уверенным — и взял с собой жену. В ту ночь они так и не вернулись с моря. К утру я уже все поняла…

— Миссис Джонс, я думаю, необходимо, чтобы доктор Стонтон взглянул на его ногу. Вы могли бы уговорить Тода прийти к нему на прием?

— Бесполезно, мисс Кендалл! Тодди ведь уже лежал в больнице. Его там чуть до смерти не замучили уколами. А толку-то? Но, — она приподняла брови, — если вы его попросите… может, и согласится. Мальчик ведь просто боготворит вас. Может, тогда что и выйдет…

Эйва коснулась ее плеча.

— Завтра я схожу к Матту и попробую что-нибудь сделать. Если мы придем к мнению, что Тода нужно показать хорошему специалисту…

— О, деньги у него есть! Парень бережет каждый цент и несет все домой, своей Ба. Я все прячу, но ведь для него же. На ногу, или на учебу, или на что-то еще полезное!.. Он так страдает, бедняжка! Страшно смотреть…

Эйва попрощалась с пожилой женщиной и вышла на улицу. Мысли о сыне доктора Стонтона не оставляли ее. Завтра она отведет Тони в сторонку и преподаст ему небольшой урок насчет того, почему маленьким не следует лезть в волны на доске раньше времени. Нужно подрасти и подкопить силы для того, чтобы управлять доской, скажет она ему. Она постарается убедить Тони в том, что советами отца не следует пренебрегать, что если он бывает несколько строг, то это только потому, что не хочет, чтобы с Тони произошел несчастный случай, как это случилось с Тодом. Тони — сообразительный мальчик, и, если он признает авторитет отца и поверит в то, что тот желает ему только добра, постепенно, возможно, трещина в отношениях между ними исчезнет. Эйва мечтала об этом, чтобы еще хотя бы раз вызвать на лице Блейка улыбку. Хотя бы еще один раз! Ради этого, ради одной благодарной улыбки, она была готова на все.

А теперь надо было подумать о Тоде. Она просто обязана убедить парня сходить в больницу и показать Блейку свою ногу!

В это время суток — поздно вечером — Оушен-авеню была непривычно пустынна, однако, полна ночных звуков. Эйва наступила в темноте на какую-то веточку, та громко хрустнула, и Эйва от неожиданности вздрогнула. Мимо проехала машина. В ней громко играло радио. Звук постепенно стихал и исчез вместе с машиной за следующим поворотом. Смех и крики доносились из маленького ресторана, который местная молодежь рассматривала в качестве своей «территории». Говорили, что хозяин заведения без зазрения совести отпускает спиртное чуть ли не детям. Эйва должна сказать своим ребятам, чтобы они близко не подходили к этому кабаку. Как же он назывался? А, «Дворец земляного ореха»! Говорили, что «Дворец» работает круглые сутки. Эйва не могла понять, почему отцы города смотрят сквозь пальцы на это безобразие. Наверно, потому, что официально ресторан располагался за чертой города…

Позади себя Эйва заметила машину, которая замедлила ход и стала прижиматься к тротуару. Она ускорила шаг, подумав, что в своем белом халате, конечно, привлекает ненужное внимание ночью. Ее так и подмывало побежать, но она понимала, что это только увеличит интерес к ней со стороны водителя этой машины, которая приближалась, скользя по самой кромке тротуара. Она бы позвала на помощь, но кто ее здесь услышит? Те, кто еще не спит, наверняка сели за телевизоры и, включив их на полную громкость, смотрят ночное шоу.

Ее сердце дрогнуло, когда она услышала голос из машины:

— Медсестра? А, это вы, мисс Кендалл!

Блейк Стонтон, чей образ не выходил у нее из головы весь вечер! Да, это был он. Доктор вышел из машины и предложил:

— Хотите, подвезу?

После нескольких напряженных минут она позволила ему посадить себя в машину, с облегчением откинувшись на спинку сиденья.

— Я еду домой с позднего вызова, — сказал Стонтон просто, не подозревая о том, какая гора свалилась у нее с плеч. Голос его стал строже, когда он добавил: — Это один из ваших юных серферов, насколько я знаю. Тод Джонс.

Эйва тут же встрепенулась.

— О, доктор, я как раз хотела попросить вас посмотреть его! Его бабушка работает ночной уборщицей в больнице, я только что с ней говорила. Как Тод?

— Значит, вас это волнует, — сказал он все так же спокойно: — А я, признаться, думал, что вас ничем не прошибешь, когда речь заходит о вашем любимом развлечении.

— Доктор, как он?

Они подъехали к ее дому, и доктор выключил зажигание. Он смотрел не на Эйву, а на улицу.

— Завтра утром юноша будет уже в больнице. Сегодня он отказался поехать, боясь встревожить этим свою Ба, как он ее называет. — Стонтон повернулся к Эйве, сузив глаза. — Кстати, наш общий друг Матт рассказал мне о том, что вашими стараниями у него полностью зарубцевалась язва. — Он взял ее за руки. — Вы молодец, хорошо поработали.