Не просто букашки - Михаил Козлов

И сейчас в западноевропейских и международных газетах и журналах, посвященных цирку, можно прочесть объявления, обещающие довольно приличное вознаграждение за будущих «актеров». Но, видимо, такие призывы не находят отклика. Блошиный цирк принадлежит истории и может рассматриваться теперь как одна из причуд моды прошедших веков.

— Ну, это уже слишком пессимистический тон: начали за здравие, а кончили за упокой. Не стоит нам предрешать судьбу блошиного цирка, имеющего свою историю. В наше-то время многое достижимо. Вдруг, чем черт не шутит, организуется кооператив дрессировщиков блох, может, даже международный. Поживем — увидим.

А теперь о научной стороне вопроса. Как бы ни отличались друг от друга 2000 видов блох, все они, несмотря на разнообразие форм и строения, имеют типичный облик. Даже спросонья не спутаешь их ни с кем. Это бескрылые небольшие насекомые длиною тела 1–5 миллиметров, сплющенные так, будто их усердно и с азартом давили с боков. Сложных глаз нет, да и простые развиты плохо. Короткие усики складываются в особые углубления на голове. Голова и грудь маленькие, являются как бы придатками мощно развитых ног и огромного брюшка. Гладкое и скользкое тело, покрытое прочным и эластичным покровом, усажено упругими щетинками и зубчиками, направленными всегда назад. Не кажется ли, что они уроды? Нет!

На самом деле такая форма тела — наилучшая, которую придумала природа для продвижения в непролазных джунглях шерсти и непроходимых дебрях перьев и пуха, где нет дорог, а надо идти вперед. Блоха своей маленькой головой, словно тараном, раздвигает волосы и перья, при этом усики не помеха, они упакованы и спрятаны, и рот — главное орудие эксплуатации животных и народа (питья и проливания крови) — нисколько не мешает — он направлен косо вниз и назад. Если бы блоха даже и пыталась пятиться назад, как рак, ей бы это не удалось — помешали бы направленные назад крепкие волоски, упругие щетинки и прочные зазубрины. Но блохи не только ловкие лазутчики, но и отменные прыгуны. Такая мелюзга длиною тела не более 4 миллиметров совершает прыжок в высоту до 19 сантиметров и в длину до 32 сантиметров. Такими прыжками им ничего не стоит быстро и ловко взобраться на своих хозяев и избегать ловких рук и цепких лапок.

Раньше думали, что блоха прыгает при помощи задних ног. Не тут-то было: мускулы ее не в состоянии совершать такие чудеса. Недавно разгадали секрет рекордсмена. Оказывается, у основания задних ног блох расположена эластичная подушечка, состоящая из белка резилина, обладающего еще большей упругостью, чем самые лучшие сорта резины. Блоха, приготавливаясь к прыжку, поднимает задние конечности, тем самым сильно сжимая резилин, что равносильно спуску курка — и полетел голубчик, кувыркаясь в воздухе, как воздушный акробат.

Взрослые блохи — отъявленные кровососы, паразитирующие на млекопитающих и птицах. Если блоха попала на своего хозяина, то она пьет кровь, не зная меры, в течение 2–4 часов, превращаясь в перегонный аппарат, куда кровь в одно отверстие втекает, а из противоположного конца большая ее часть в непереваренном виде вытекает. Дорвалась, тварь! За это время она получает энергии в 300–400 раз больше, чем потребуется для нормальной жизнедеятельности.

Если бы она пила только кровь, то не болела бы наша грудь, не страдала бы душа. При том при сем она ведь еще бросает нас в котел ада: четыре стотысячных кубического миллиметра слюны блохи достаточно, чтобы зажечь в нашем организме страшный зуд, а 150–200 капель слюны способны заставить чесаться 300 миллионов людей.

Каждый вид блохи имеет своего предпочтительного хозяина. Существуют крысиные, мышиные, заячьи, барсучьи, «любящие» то сурков, то тушканчиков, то сусликов, то сонь, то сеноставок; они и птиц распределили между собой: что ни блоха — у каждой своя любимая птаха. Но это не означает, что млекопитающие, птицы и человек не обмениваются своими блохами. Нет, обмен существует, притом это улица с многосторонним движением. Так, из 2000 блох, снятых выборочно с разных людей, только около половины оказались собачьими (вот где корни приведенных мною пословиц!). На человеке неоднократно находили то куриных, то голубиных блох, не говоря уже о кошачьих и мышиных. Это нам важно знать, потому что среди обитающих в природе «диких» блох могут оказаться переносчики возбудителей заразных болезней — чумы, крысиного сыпного тифа, туляремии. Кроме того, они могут быть промежуточными хозяевами некоторых глистов, например, тыквенного цепня, поражающего собак, кошек и человека. Не для красного словца скажу: для нас блохи — очень плохи.

Известно, что блохи близоруки. Как же тогда они находят своих хозяев? Разумеется, как клопы и комары, по запаху. Их медом не корми, а дай понюхать; их обонятельные органы, размещенные на усиках, всегда начеку, как современные радарные установки. Некоторые считают, что они улавливают тень и тепло животных и человека, которые служат для них неплохими ориентирами.

Блохи живут поодиночке и избегают тесного общения друг с другом, но холостяками остаются до поры до времени — брачного периода. Две блохи — самец и самка, несмотря ни на что, находят друг друга в безбрежной для них равнине пола, в густой чаще перьев пернатых и в темном лесу шерсти зверей. Но как? Не на крыльях же любви, хотя она и зла! Может быть, блохи извещают о своем местонахождении при помощи звуков? Очень может быть. Ведь блоха во время движения гребнями мелких шипов задних ног задевает тонкие зазубрины на брюшке. Предполагают, так рождается блошиная, неслышная нам серенада. Услышать ее могут только блошиные «уши». Но где они? Их нет. Вот так блоха: не имеющая ушей да слышит! Надо полагать, блохи поют не зря. Ведь находят же друг друга по пению кузнечики, кобылки, цикадки и некоторые другие насекомые.

Кто же породил блох, от кого они происходят? На этот вопрос однозначного ответа нет до сих пор. «Блохи возникают из пыли», — так сказал великий Аристотель. Но теперь это выглядит наивно. Биологи, занимающиеся родословной блох, разошлись во взглядах: одни считают, что их породили жуки, и в качестве аргумента приводят мотив сходства куколок в этих двух отрядах; другие думают, что блохи родственными узами связаны с мухами, так как очень уж похожи их личинки. «Блоха скорее всего приходится родичем мухам, но это тем не менее не муха, а блоха», — говорит К. Фриш, как бы подытоживая спор энтомологов.

Блохи водились и в прежние, доисторические времена. Трудно поверить, что некоторые из них без существенных изменений существуют вот уже несколько десятков миллионов лет. Они сохранились в замурованном состоянии в балтийском янтаре, возраст которого 40–50 миллионов лет, притом удивительно, что некоторые такие ископаемые остатки относятся к тому виду блох, который сохранился до сих пор. Можно подумать, что их историческое развитие застыло на одном уровне и из застоя блохи не могут вырваться до сих пор.

Испокон веков люди боролись с блохами. Чего только не выдумывали, чтобы избавиться от своих мучителей. В Китае были популярны блохоловки, состоящие из двух бамбуковых цилиндриков длиною около 30 сантиметров — наружного, продырявленного отверстиями (диаметром около 6,5 сантиметра), и внутреннего. Внутренний цилиндр обмазывали клеем. Блохоловки клали в постель. Блохи заползали в щели наружного цилиндра и прилипали к клею как мухи к липучке. И в Европе в XVII–XVIII веках блохоловки пользовались большим спросом даже среди знати. Их вырезали из слоновой кости, чеканили из золота. Это были цилиндрики с прорезями, внутрь которых вкладывали бумажные полоски, смазанные медом. Придворные дамы носили их на груди как медальоны. Простые люди рациональнее боролись с блохами, чем придворная знать. Они клали на пол заячью шкуру, которая, словно магнитом, притягивала к себе блох и их личинок. Через 2–3 дня ее сжигали.

Сегодня против блох работает хорошо налаженная химическая индустрия, одновременно изрядно отравляя и нас. Сильно выросла культура быта и резко шагнула вперед личная гигиена. И что же? Люди приходят и уходят, а блохи остаются, так что притчу «жил-был король однажды, при нем блоха жила…» можно смело осовременить.

КОРНИ И КРОНА

— Вот мы тут живем, — сказал Кролик очень медленно и громко, — все мы, и вдруг ни с того ни с сего мы однажды утром просыпаемся и что мы видим? Мы видим какое-то незнакомое животное! Животное, о котором никогда и не слыхивали раньше!

— Какое насекомое? — забеспокоилась Алиса.

— … Жизнь беззащитная была нага, Но обрамляя древних ртов овалы, Здесь по бокам образовались жвалы, Кусающие пищу и врага. Коленчатые, членистые ноги Шагать учились по крутой дороге — Сначала под водой, в тяжелой мгле. Потом на берегах и на земле, —ответил Асс.

— Все это вызвало такое волнение и восхищение среди Родственников и Знакомых, что некоторые представители Козявок, включая Сашку-Букашку, немедленно направились в Дремучий Лес и полезли на деревья, надеясь, что они успеют забраться на верхушки до того, как это — что бы оно там ни было — случится, и они смогут все как следует увидеть.