Рожденные лихорадкой (ЛП) - Карен Монинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я снова вздрогнула. Сидеть верхом на одном из этих зверюг — всё равно что растянуться на льдине. И если ты прикоснешься к нему влажной кожей, можешь примерзнуть, как примерзает язык морозным утром к металлическому столбу. Однажды, в один из таких редких для Джорджии холодных дней меня заманили принять подобный вызов, пока я дожидалась вместе с друзьями школьного автобуса.
— Мне нужно захватить…
Бэрронс пресёк меня, швырнув мне ворох одежды: перчатки, шарф и толстую, подбитую мехом куртку пилота. Этот мужчина ко всему готов.
Охотник раздраженно запыхтел в моих мыслях:
«Убери его метки. Они раздражают.»
Я была удивлена, услышав его в своей голове. Обычно после того, как я ела темную плоть, мои чувства ши-видящих не работали, пока эффект не выветривался. И я предполагала, что не смогу общаться с ним мысленно.
«Дело не в том, что ты способна слышать. А в том, что я способен быть услышанным. Сотри их.»
«Я подумаю об этом,» — солгала я, заправляя перчатки в рукава и обвязывая шарф потуже вокруг шеи.
Его это позабавило. Его реакция щекотала мне нервы, и внезапно я осознала две вещи: он знает, что я солгала, и Охотника ничто не удерживает. Он просто притворяется.
«А тебя можно как-то удержать?»
«Мы неукротимые. Таков наш выбор. Скажи своим, чтобы перестали стрелять в нас. Мы не навредим. А метки просто раздражают. Сотри их.»
Он тяжело задвигал своим массивным брюхом, явно теряя терпение.
«Если от них никакого толку, то почему они раздражают?» — спросила я.
«Тебе нравятся эти красные пряди в волосах?»
Я не удержалась и засмеялась вслух, заработав взгляд Бэрронса.
«Так вы тщеславные?»
«Они искажают зрение. А ты не заигрывай с нами. А то мы начнем заигрывать с тобой, и тебе это не понравится.»
У меня нет абсолютно никакого желания выяснять, как Охотник может заигрывать с человеком.
— Чтобы оседлать кого-то, для начала нужно на него взобраться, мисс Лейн, — сухо произнес Бэрронс.
— А я-то думала, что продемонстрировала в книжном магазине свою осведомленность об этой последовательности, — не менее сухо ответила я. — Он разговаривает со мной. Ты что не слышишь?
«С этим даже я не могу общаться,» — шептал мысленно Охотник. — «Для этого нужны двери. А у него их нет.»
«Что ты имеешь в виду?»
«То, что говорю.»
«А?»
«Я не уточняю, не разъясняю и не дополняю. Раскрой свой умишко. Если ты не видишь этого, значит не заслуживаешь знать.»
Я закатила глаза. Вовсе не удивительно, что Темный Король питает слабость к этим созданиям. Они с ним на одной волне.
Бэрронс качнул головой влево, его темные глаза сверкали. Он перекусил, пока его не было, и его большое тело гудело как под напряжением. Мне не терпится откинуться на него, восседая на спине Охотника.
И раз уж не выйдет воспользоваться чувствами ши-видящей, чтобы определить, говорит ли Охотник правду, я решила прислушаться к своей интуиции: подошла к нему и приложив руку в перчатке к его ледяной шкуре, стерла мерцающий символ с его кожи.
— Что за хрень вы сейчас учудили? — взревел Бэрронс.
— Он сам захотел быть здесь. Он не навредит нам.
— И вы уверены в этом, только потому что он так сказал?
Это не единственное, в чём я уверена. Он будет содействовать нам больше, если я их сотру. Может, даже подразнит меня секретами вселенной, а то и не одной. До чего же интересно, что там за пределами. Побродив по коридорам Белого Дворца, этого безразмерного пристанища бесконечных диковинок, я заподозрила в себе цыганские корни. Если… нет… когда мы разберемся с нашими проблемами, я планирую отправиться вместе с Иерихоном Бэрронсом в путешествие. Круговселенское.
Этот Охотник был гордым, надменным и не привык подчиняться. Само это понятие было ему чуждо, причём настолько, что даже пришлось в своем уме разбить его на составляющие, как это делает Темный Король, разделяя себя, чтобы ходить среди людей. Не уверена, что он живой в нашем понимании этого слова. Он живой настолько, насколько живы ледяные метеоры или звезды. Символы его совершенно не сдерживали. Они были вроде назойливых мух на его шкуре и оскорбляли саму его суть.
— Доверься мне.
Бэрронс пристально смотрел на меня, замерев, лишь желваки ходили на его челюсти, что для этого мужчины равносильно полноценному приступу ярости. После затянувшегося молчания, он с трудом выдавил:
— Под вашу ответственность, мисс Лейн.
Я обошла Охотника по кругу и стерла следующий знак с его крыла. Бэрронс подсадил меня, когда Охотник присел, чтобы я могла забраться ему на спину. Я подтянулась вперед к его массивной голове и стерла последний символ.
А когда Бэрронс запрыгнул наверх, расположившись позади меня, и мы уселись между его крыльями, Охотник заурчал:
«Аххххх, теперь можно лететь.»
Он метнулся вперед и, достигнув широкого перекрестка на краю Темной Зоны, взмахнул своими кожистыми крыльями, отчего черные льдинки взметнулись маленьким штормом вокруг нас.
Мы взлетали всё выше и выше.
Мне так не хотелось оставлять магазин на неизвестно какой срок, обрекая его на одному Богу известную судьбу. Я смотрела вниз, пока он не превратился в совсем крошечное пятнышко под нами, и я не убедилась, что на данный момент никто не пытался совершить налет на мой дом. Мне стало понятно, почему Бэрронс о нём не беспокоится.
Неистовый и черный торнадо, кружа обломками, охватывал целые восемь кварталов, а в самом его центре находились КиСБ. Мы взмыли в небо прямо из его эпицентра. Небольшое сборище толпилось неподалеку, но никто не мог пересечь границы циклона, который вытянулся до небес, не рискуя при этом быть затянутым в воронку. Я оглянулась из-за плеча. Ледяной монстр подо мной, горячий мужчина позади.
— И как ты это сделал? — недоуменно спросила я.
— Попросил фейри об услуге. Они специализируются на климате.
Не слабая такая услуга.
— И кто из фейри благоволит к тебе настолько, что согласился помочь? — спросила я, хотя и без того знала ответ. Никто.
— Тот, кого я не стал убивать, прося об услуге. После того, как убил двух предыдущих.
Я усмехнулась. Одним словом, сорвиголова.
Хочу стать Иерихоном Бэрронсом, когда вырасту.
Глава 8
Внутри каждого живет кто-то ещё…[11]
Когда мы приземлились на поле неподалеку от аббатства для встречи с Риоданом, стоявшим у Хаммера, в котором я не так давно провела слишком много времени, я решила не говорить ничего о том, что увидела на мониторах в клубе. Мне было интересно, поделятся ли Бэрронс и Риодан со мной информацией по собственной инициативе.
