Они поклялись победить - Александр Тамоников

– Что это? – вскинулся Алексеев.

Капитан сплюнул на снег:

– Это Тарасюк! Так, разбежались! Сбор в здании магазина. Вперед!

Алексеев с Бобровым рванули по развалинам к позициям основных сил банды, а Сомов бросился к позиции Тарасюка, обходя ее.

Стрельбу действительно открыл рядовой Тарасюк. Он слышал звуки боя, что велся в развалинах, и не находил себе места. Он-то, если что, имеет возможность скрыться, а вот ребята, если попадут в засаду или схлестнутся с превосходящими силами противника, из боя живыми не выйдут. Зажмут чечены в кольцо – и все… И от этого Тарасюк ощущал себя неуютно, если это определение можно применить к состоянию десантника в ситуации, когда он находится вне эпицентра боя. Тарасюк нервничал. Он понимал, что должен быть там, в развалинах. И если суждено погибнуть, то вместе с товарищами. Таков закон. Но и оставить позицию не мог. Не мог нарушить приказ офицера.

На какое-то время стрельба стихла. В голове мелькнуло: неужели конец? Духи накрыли ребят? Или пошла рукопашная схватка? А он здесь… Тарасюк приподнялся, чтобы лучше слышать то, что происходило за его спиной, и… в каких-то десяти метрах от себя увидел двух боевиков, бежавших прямо на него. Солдата увидели и боевики. Вопрос жизни и смерти решался в мгновение. И в данной ситуации десантник оказался проворнее боевиков. Он поднял ствол автомата и дал две короткие очереди. Стрелял не целясь. Бандиты упали. Хлестнул одиночный выстрел оттуда, куда упали боевики; пуля ударила в ствол дерева. И тут же Тарасюк заметил летящий к нему предмет. Он мгновенно понял, что это граната, и ящерицей скользнул в находящуюся недалеко от позиции канаву. Прогремел взрыв. Взвизгнув, срубили ветви деревьев и кустарников осколки. Все они прошли выше Тарасюка, который после разрыва гранаты вновь вернулся на позицию. У развалин поднялся один боевик. Тарасюк услышал стон лежавшего на снегу бандита. Стон и какие-то непонятные слова. Вставший боевик выстрелил короткой очередью в своего соплеменника. Тот, видимо, был ранен и просил о помощи. Вот и помог ему подельник, пулями оборвав мучения. Прицелившись, Тарасюк дал очередь в стоявшего бандита. Пули попали в голову. Боевик рухнул на снег, забившись, как и убитый им товарищ, в предсмертных судорогах.

– Вот так, значит, сучары! Отвоевались, – произнес Тарасюк.

Через секунды справа раздался голос Сомова:

– Тарасюк!

– Я!

– Живой?

– А что мне будет?

– Выхожу к тебе!

– Понял!

Капитан подбежал к солдату:

– Где твои духи, Илья?

Тарасюк указал рукой налево:

– Там!

– А что за взрыв прогремел?

– Да один казбек гранату метнул. Если не канава, завалил бы меня.

– Так ты что, сразу обоих не смог подстрелить?

– Шустрые духи оказались. По крайней мере один из них. Вроде влепил в него вторую очередь, ан нет, вскочил, сука, выстрелил в мою сторону, гранату наступательную бросил. Потом своего же корешка дострелил. Тот что-то ему сказал, а дух в него очередь. Ну, тут я и приземлил его. А что там у ребят?

– Все в порядке. Ничего страшного, если на нас вышла одна группа. Похоже, все-таки одна – поддержки у нее нет. Ты следи за обстановкой, я посмотрю твоих духов и пройду к ребятам.

Сомов осмотрел боевиков. Они были мертвы. Обыскал их, никаких документов не обнаружил. Махнув Тарасюку рукой, двинулся в глубь развалин, к позиции Никонова. С той стороны прогремели два взрыва, несколько автоматных очередей. И все стихло. Когда Сомов вышел на позицию Никонова, там уже собрались все бойцы его отделения, исключая, естественно, Тарасюка. Командир отделения сержант Руденко доложил:

– Замочили четверых казбеков. Слева и справа по гранате бросили и для страховки из автоматов ударили.

– Уверен, что всех духов положили?

– Так точно! Лично проверял. У одного кишки наружу выпали, я чуть не сблевал. Второму черепок надвое раскололо, граната прямо возле него разорвалась. Ну, и остальные двое тоже… того… мертвые. Припрятать бы трупы, товарищ капитан? Тут неподалеку проем в развалинах, за ними подвал глубокий, туда и бросить их.

– А кровь? Ее на свету видно хорошо.

– Так снег пошел, товарищ капитан. До утра присыплет тут все. Да и мало ли откуда здесь кровь взялась? А то найдут чечены этих казбеков, вконец озвереют и наглухо заблокируют частный сектор.

– Нам по-любому надо из него уходить. И чем быстрей, тем лучше. Но ты прав. Давай, прячем трупы; двое перетаскивают тела, двоих пошли к Тарасюку – он положил бандитов, что заходили нам в тыл. Сам займись следами боя. Кровь убрать, гильзы собрать, насколько получится. На все про все не более двадцати минут. В 2.40 продолжение марша. Маршрут я определю. Вперед!

Капитан присел на поваленное дерево, достал карту. На нее падали снежинки. Действительно пошел снег, и вроде похолодало. А он и не заметил. Но снег – это хорошо. Даже если превратится в кашу через несколько часов. Надо уйти из частного сектора. Куда? Вновь тупо пойти прежним курсом на юго-запад? Но теперь чечены этот вариант просчитают и если не вышлют преследование, то организуют встречу на подходах к парку Ленина. Все перекроют. Пойти влево значит выйти к… – Сомов, освещая карту спичкой, нагнулся над ней, – выйти к административному зданию и далее к привокзальной площади. Там батальон, но он наверняка окружен или охвачен с трех сторон, а в зданиях полно боевиков. Нет, налево нельзя, назад тем более; остается идти направо, к кварталам многоэтажных домов. Например, к бывшему детскому саду. В скверике залечь, выслать разведку, осмотреться. При возможности пройтись хотя бы по одному брошенному дому. В отделении ни еды, ни воды почти не осталось. Да и на день надо где-то скрываться. Прятаться хорошо, чтобы ни одна сука даже случайно не вышла на место отдыха. Вопрос, удастся ли до рассвета найти такое место? И вообще, выйти из этого сектора. Слишком уж много здесь духов. В первый раз десятерых положили, сейчас еще восемь. Многовато. Хотя боевики наверняка спишут потери на действие какой-либо диверсионно-штурмовой группы спецназа. А найдут БМД… Пусть даже пробьют, кому она принадлежит. Скорее всего, посчитают, что экипаж одной БМД, обычные солдаты-срочники, столько боевиков положить не могли. Скорее всего, забились в какую-нибудь щель, а возможно, и спецназовцы их вытащили. Да и других дел у дудаевцев полно. Войска пусть медленно, зачастую обороняясь, но занимают квартал за кварталом. А в высоких штабах не могут не готовить операцию по уничтожению всех бандформирований Дудаева или вытеснению их из Грозного. Надо только не допустить ошибки. Еще одно крупное боестолкновение с бандитами – и на прорыв к своим ни сил, ни боеприпасов не останется. Сейчас затаримся, но и их может не хватить. Кто знает, как придется осуществлять прорыв? А без него духи к своим не пропустят. Хотя черт их знает. Могут и уйти с позиций, укреплять центр… Так, значит, пойдем вправо к кварталам многоэтажек.

К замполиту 9-й роты подошел Руденко, доложил:

– Товарищ капитан, ваше приказание выполнено: трупы восьмерых духов сброшены в подвал, проем завален кусками железобетонных плит, следы боя убраны, насколько это возможно в данной ситуации. Сектор накрывает снег. Совсем скоро ни крови, ни оставшихся гильз видно не будет. Бойцам минут пять-десять отдохнуть бы…

Сомов посмотрел на часы: 2.37.

– Ладно, начало движения в 2.50. И пойдем мы, Паша, направо, к кварталам многоэтажек. Задачу на марш я поставлю перед выходом. Объявляй отдых, но рассредоточь ребят так, чтобы не кучковались, на удалении друг от друга рассредоточь. Тарасюк подошел?

– Так точно. Он помог трупы с площади дотащить.

– Отдыхайте до 2.45. Затем построение и в 2.50 начало выдвижения.

– Есть! У вас закурить не найдется, товарищ капитан? Мои отсырели.

– Какое курение? А если духи рядом?

– Так я в подвальчике.

– Дым все равно наружу пойдет. Никакого курения! И вообще, Руденко, собери-ка ты у всех курительные принадлежности – сигареты, я имею в виду, и спички; зажигалки пусть оставят, а сигареты – собрать и закопать. Или в развалины их. Понял?

– Понял… И дернул меня черт за язык?!

– Ты, Паша, сержант! – поучительно сказал капитан. – Командир отделения, дембель, а ведешь себя как обиженный первогодок в карантине.

– Я все понял!

– А понял, так ступай! Построение здесь, у меня!

– Есть!

Сержант удалился, а капитан прошел к дому, где солдаты сложили трофейное оружие. Взял два оставшихся автоматных заряженных магазина, проверив калибр боеприпасов. У духов были 7,62-миллиметровые АКМы, у десанта – 5,45-миллиметровые АКСы.

Ровно в 2.45 подошли бойцы, выстроились в шеренгу. Сомов приказал встать полукругом, чтобы довести общую задачу до каждого солдата:

– Внимание, орлы! Справа, северо-западнее места, где мы находимся, метрах в пятистах сектор частных домов заканчивается. Дальше – кварталы многоэтажек, в основном пятиэтажных домов. Сразу за сектором – сквер, за ним детский сад, бывший, как и все здесь вокруг. Выйдем в сквер, осмотримся, уточню задачу. Порядок построения прежний – колонна, в авангарде Тарасюк и Алексеев, в арьергарде Никонов. Дистанция – расстояние взаимной видимости. При встрече с духами действовать по обстановке. В этом мы кое-какой опыт уже приобрели. Главное в подобной ситуации что? Правильно, опережение противника. Помните: любой позиционный бой – это практически гибель для нас. В случае экстренной ситуации и невозможности прорыва либо отхода драться до конца. Вопросы?