Фотография с обложки - Елена Миронова

Так, вновь терзаясь сомнениями и уговаривая себя, она не заметила, что фотограф внимательно ее разглядывает.

— В чем дело? — с беспокойством спросил он. — Ты… все же жалеешь о том, что произошло?

— Нет, — испуганно охнула она, — конечно нет! Просто мне неловко.

— Почему? — удивился он. — Это вполне естественное развитие событий. Ты мне нравишься, я тебе, кажется, тоже, так почему мы не должны заниматься любовью?

Ольге понравилось, как он это произнес — заниматься любовью. Он не сказал «заниматься сексом» и не сказал «трахаться», а именно — заниматься любовью. Это звучало красиво. Это было приятно.

— Послушай. — Он встал вплотную к ней, посмотрел прямо. — Ты мне действительно нравишься, и я этого не скрываю. Почему же ты прячешь от меня глаза? Разве мы украли что-то у кого-то?

— Да, — еле слышно произнесла она. — Я украла тебя у Галины, а ведь она твоя невеста. Все агентство говорило о том, что вы должны пожениться.

— Да брось, — отмахнулся Федор, — она за это время ни разу мне не позвонила! К тому же я обнаружил, что не слишком-то и скучаю по ней. Мне кажется, наши с ней отношения уже изжили себя. Знаешь, так бывает, когда двое бросаются в объятия друг друга лишь из-за хорошего секса. На расстоянии это чувствуется. Мне не стыдно перед ней, и ей, видимо, тоже, раз она не пытается связаться со мной. И довольно об этом, это моя проблема, моя и Галки, но никак не твоя. Договорились?

Ольга кивнула. Ей нравилось, что Федор поступает по-мужски, не старается уговорить ее держать язык за зубами и молчать о случившемся, когда приедет его невеста.

И потом, он сказал, что она, Ольга, ему нравится! Ей стало легче. Значит, не только физиологическое влечение виной тому сексуальному порыву, который они только что испытали. Он не готов был делать это с любой попавшейся под руку девушкой, только с ней, Ольгой Светловой, потому что она ему нравится! Она внезапно ощутила сильное волнение, в горле пересохло, сердце забилось в два раза быстрее, и в области солнечного сплетения что-то ухнуло и скользнуло вниз. Примерно так Ольга себя чувствовала на экзаменах, перед тем как объявляли оценки: она была уверена, что ответила правильно, но все же безумно переживала… И теперь, вновь испытав то же ощущение, она внезапно поняла, что напрасно мучает себя. Почему она не может поверить в то, что Федору она действительно могла понравиться? Конечно, это не любовь с первого взгляда, но почему она настолько не любит себя, что даже не допускает этой мысли? Почему она уверена, что ни один приличный парень не посмотрит в ее сторону? Только из-за размеров носа и потому, что считает себя некрасивой? Но разве мало длинноносых счастливых женщин, кто сказал, что черты лица каждой из нас должны выглядеть так, словно их отливали с одной маски? И потом, не так уж она и некрасива. Просто боялась поверить в то, что может быть счастливой и заслуживает это счастье!

Они молча прошлись по парку, каждый — обдумывая случившееся. Никому из них не было стыдно, и никто не жалел о том, что произошло в темной чаще.

— Поедем ко мне? — вдруг предложил Федор.

И Ольга согласилась, пряча глаза. Чтобы он не прочел в них то, что его новая возлюбленная давно уже знала сама.

С того самого дня они перестали скрываться. Все в агентстве узнали, что незаметный ассистент модельера Ольга Светлова и знаменитый фотограф Федор Федорчук приезжают на работу вместе и возвращаются с нее тоже вместе. Шуточки и ехидные замечания о Галине давно иссякли. А если кто-то и напоминал Федору о бывшей невесте, фотограф быстро обрывал эти разговоры, намекая на то, что эта тема касается только его и Ковальчук. Ольга теперь частенько оставалась на ночь у Федора, радовалась, что владеет им безраздельно, и уже не чувствовала никаких угрызений совести перед Галиной. Федор убрал все снимки Ковальчук, развешенные по квартире. Вскоре стены заботливо убранной Ольгой комнаты украсили ее собственные фотографии.

По утрам они ехали на работу в его машине. Ей было уютно и радостно возле него, и она надеялась, что он чувствует себя точно так же. Кроме того, она все же согласилась с увещеваниями фотографа и выступила в качестве модели на презентации какого-то замороженного канадского вина, проходящей в одном из бизнесцентров столицы. На удивление, все прошло очень удачно. Ольга, сперва чувствовавшая себя среди красавиц манекенщиц очень неловко, вскоре успокоилась, не заметив, чтобы на нее кто-то показывал пальцем или покатывался со смеху…

— Я так горжусь тобой. — Федор поцеловал подругу в висок, чтобы не испортить макияж. — Ты смотришься лучше всех!

Словом, все было просто изумительно. Ольга считала себя самой счастливой на свете, так и было на самом деле. Наконец, когда ей стало казаться, что уже ничто не в силах швырнуть ее с небес на землю, кое-что произошло.

Гром грянул через два месяца после той памятной переломной сцены в парке.

— Ты в курсе, скоро приезжает Ковальчук?

Линда, шустро орудуя ложкой в стаканчике с йогуртом, внимательно наблюдала за реакцией Ольги. Та слегка побледнела.

— Нет, я не знала. Ну и что? — тут же напряглась она.

— Ничего, — пожала плечами Линда, — я просто предупредила. Чтобы ты была готова… ко всему.

Девушка сдержанно поблагодарила Линду и вышла из кухни. Чашка кофе, которую она несла в руках, дрожала и норовила выплеснуть горячий напиток. Ну вот, наконец это и случилось. Видимо, пришел конец ее отношениям с Федором. Интересно, а сам-то он знает о приезде бывшей возлюбленной? И как на это реагирует? Соскучился ли по невесте, ведь они провели вместе много времени!

Ольга, умудрившаяся все же не расплескать кофе, отнесла напиток шефу и бросилась в студию к Федорчуку. Ей повезло, там не было никого, кроме хозяина.

— Ты уже знаешь, да? — робко поинтересовалась она.

Федор внимательно взглянул на нее:

— О том, что Ковальчук приезжает? Да, знаю. И что? Это все равно должно было когда-нибудь случиться…

Она промолчала. А что она могла сказать? Что боится потерять его? Что предпочла бы, чтобы он сам сообщил ей об этом и сказал, что для них обоих ничего не изменится? Что любит его до умопомрачения и одна мысль о том, что он забудет ее, как только увидит ослепительную Ковальчук, приводит ее в ужас? Но вместо этого Оля промолчала, опустила глаза, чтобы он не увидел застывших в них слез.

— Тебе не за что себя винить, — строго сказал Федор, взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. — Ты не виновата в том, что мы с Галиной расстались. Пожалуй, это было наше обоюдное желание, правда, невысказанное. И ты никоим образом не могла на это повлиять. Вернее, ты повлияла, но только на наши с тобой отношения.